Вилен Арионов - Сначала отвести беду...
После коротких информаций, он обратился к собравшимся:
— Что ж, положение дел понятно….Значит, общее настроение — нетерпение, желание более активной работы. Да, понятно. Мы в Москве недавно обсуждали этот вопрос. Партийные ячейки создаются, пока под разными названиями, не только у вас. Скоро, хотя дату я пока назвать не могу, все наши газеты, а по возможности и другие, в том числе и центральные, опубликуют заявление о создании новой партии и проведении Учредительного съезда в начале будущего года. Хотелось бы раньше, но общероссийская партия должна иметь свои ячейки не менее, чем в половине субъектов Федерации. То есть, нужно иметь не менее 45 организаций. Пока у нас вдвое меньше, но до конца года мы должны выйти на критический минимум. Сумеем раньше, — и съезд раньше проведём.
— Как мы определим ориентацию партии? — спросил Кузикин. — В чём наше отличие от коммунистов? Как намерены сотрудничать с ними? Или?…
— Вопросы коренные. Ориентация — справедливое общество, значит, принципы социалистические. Отличие от коммунистов — мы, по крайней мере на первых этапах, — не будем стремиться к ликвидации капиталистической собственности. Как и коммунисты, мы — за многоукладность экономики. Но без резких лозунгов. Будем убеждать, — он нажал голосом на это слово, — убеждать собственников работать на благо общества….О сотрудничестве с коммунистами….По принципу, — дружба дружбой, а табачок — врозь. У нас единое выборное поле, на нём — соперничество. В борьбе за социальную справедливость — надеемся на сотрудничество. Ну, а детали должен будет определить съезд.
— Предположим, что всё получится, — задал вопрос Иванов-журналист. — Президент — Вы?
— Товарищи назвали меня. Я готов отдать всё победе. Но у меня нет исключительных амбиций. Если появится сильная Личность, разделяющая наши опасения за судьбу Родины и наши принципы, я уступлю дорогу. Это, — как на духу. Я слишком поздно пришёл в политику, чтобы рваться к личному успеху. — он засмеялся. — Я — пенсионер.
— Лев Гурыч! Если станете президентом, что будете дальше делать? Где деньги возьмёте на первоочередное укрепление экономики?
Иванов встал из-за стола и прошёлся по комнате. Ему легче было формулировать фразы в неспешном движении, хотя Пётр Николаевич как-то подтрунил: ты Иосифу Виссарионовичу подражаешь? Лев смутился, но это уже вошло в привычку. Вот и сейчас он, слегка прихрамывая, обошёл вокруг стола, собираясь с мыслями.
— Я попытаюсь ответить на ваш вопрос. Только сначала….Много лет назад я чуть не упал в пропасть. Ехал пассажиром в машине по горной дороге, по серпантину. У машины что-то случилось с тормозами и мы неслись вниз, надеясь только на умение нашего шофера….Сердце сжималось….К счастью нашему, на таких дорогах в некоторых местах делают специальные ответвления — улавливатели для таких бедолаг, какими оказались мы. Водитель сумел направить нашу машину в такое ответвление. Машина остановилась, не улетев в пропасть, до которой оставались считанные метры… Мы перевели дух и стали помогать водителю в ремонте машины…. Наша страна сейчас летит к пропасти. Нужно остановить этот страшный полёт…Потом — другие проблемы….Но я попытаюсь ответить на заданный вопрос. Не взыщите, — пока схематично.
И он начал рассказывать, что экономическую стратегию первого периода Оргштаб партии предполагает построить по рекомендациям Глазьева и начать с введения в жизнь природной ренты. "Конституция наша — закон прямого действия, земные недра принадлежат всему народу, — сказал он. — И это положение мы реализуем сразу. Достаточно Указа президента….А дальше…"
Он рассказал о многих направлениях, о которых думают некоторые наши товарищи. Например, о необходимости вернуть колоссальные золотые активы России, оставшиеся в США, Японии, Англии и Франции ещё со времён Первой мировой войны, когда эти государства не выполнили своих обязательств перед Россией о поставках оружия, а оплату золотом получили сполна. Вместе с золотым запасом, украденным у страны и оставленных за кордоном Колчаком, это выливается в сотни тонн даже без учёта процентов. Получить их с помощью юридических исков — вполне возможно, так как западное законодательство признаёт долги государств, сделанные в ХХ веке. Насколько я знаю, — говорил Лев Гурыч, — на днях наш Главный редактор передаст в ваши газеты для публикации очень интересные выдержки из статьи публициста Максима Калашникова, в которой об этом подробно написано. Полезно использовать эту информацию и в лекциях….Кстати, Калашников и другие интересные вопросы исследует. В частности, как побудить наших новорусских вернуть миллиарды долларов в экономику России…
— Побудить, убедить, — заметил Ильинский, — вы всерьёз надеетесь, что у этих живоглотов заговорит совесть? И что "западники" позволят отобрать у них деньги из западных банков?
— Не отобрать! Это — вряд ли. Потому мы и подчёркиваем постоянно: мы будем действовать в рамках законов! Наша будущая партия не делает ставку на силу. А заставить юридическими доводами, — да. Их деньги уже сейчас общественное мнение западных стран считает "грязными". Они могут потерять их прямо там, в их же банках. "Отмывание денег" во всех странах считается преступлением.
Если мы подскажем, — а такие сведения у российских спецслужб есть, — что "накоплены" эти деньги с нарушением законов государства, то всякие абрамовичи, потанины и прочая, прочая… столкнутся с законами западных же стран. Почему это не делается сейчас? Спросите у нашего президента, у нашего правительства…
— Это точно, — вступил в разговор Коломиец. — Если так поставить вопрос на государственном уровне, то нашим миллиардерам-миллионерам выгоднее будет принять условия государства….Лучше вложить деньги в развитие России и иметь хорошие дивиденды, чем потерять их….А в таком варианте….
— Вариантов много, — заключил Лев Гурыч.
Часов в 10 вечера разговор пришлось закончить. Кузикин и Ильинский должны были успеть на ночной поезд. Лев позвонил Марии и сказал, что заедет за ней сам (местные товарищи позаботились о машине). А Матвей Егорович и Добролюбов, освобождённый в этот вечер от забот "импресарио", направились в гостиницу.
Осталось впечатление, что встреча дала всем её участникам импульс к деятельности.
Подруга Марии работала в областном театре музкомедии. Не виделись они лет десять, были рады поделиться заботами и успехами. Лариса немного удивилась, когда узнала о цели приезда Марии на Урал. Пожалела, что не видела афиш — "а мы скромненько" — сказала Мария. Однако, когда Строгова рассказала ей о своих новых проблемах и сомнениях, согласилась с ней, что состояние массовой культуры и особенно среди молодых людей, наводит на грустные мысли.
Всё же Ларису больше интересовала жизнь подруги, её роли в московском театре, её "полковник"….Мария охотно рассказывала и сама расспрашивала… примерно, по тому же кругу вопросов.
Появление Иванова было встречено с женским восторгом. Она бесцеремонно расцеловала Льва и, рассмотрев его со всех сторон, заявила: "Маруся, — тебе повезло в жизни! Красавец и, сразу видно, надёжный, как скала"!
Она пригласила Иванова к столу — "выпить стопочку за приятное знакомство", но он очень тактично, сделав комплимент хозяйке, отказался — "неудобно задерживаться, машина ждёт". Не садясь за стол, выпили по фужеру какого-то непонятного вина и простились.
Последняя ночь в командировке.
Завтра в середине дня проститься с уральцами, и — на самолёт, в Москву.
Фрагмент 39
Некоторые проблемы в проведении лекториев Фонда начались примерно через месяц после первого выступления Бондаревского. Сначала Костеренко обратил внимание на несколько сорванных афиш. Потом группа пьяных подростков попыталась приставать к людям, приходящим на лекции. В одном из Красных уголков были выбиты стёкла…
Афиши охранять не будешь. Поэтому Гриша Смыслов на своих стареньких "жигулях" два раза в день объезжал места расклейки, благо их было не так уж много, и обновлял при необходимости приглашения на лекции.
Решили проблему и с хулиганами возле входа в помещения. Смыслов заранее договаривался с 2–3 парнями из уже сложившегося актива. Сам приходил с ними за полчаса до начала и выходки пьяни прекратились. Конечно, пару раз пришлось надавать, как говорится, "по шеям".
Сложнее было с разбитыми стёклами. Вставлять новые приходилось, разумеется, за счёт лектория. А били окна задолго до лекций, ночью. Пришлось Григорию тряхнуть стариной и устроить засаду.
Накануне очередного выступления Бондаревского он вместе с добровольным помощником из актива оставили "жигулёнка" во дворе дома, где размещался ЖЭК, в Красный уголок которого приглашали афиши. Запаслись бутербродами и термосами с кофе и…провели ночь спокойно и бесполезно. На окна Красного уголка никто не покушался.
