Сидни Шелдон - Если наступит завтра

Дэниел Купер вылез из ванны и лег в постель. «Завтра, – думал он. – Завтра настанет день Страшного суда над блудницей».

Он жалел об одном – что этого не увидит его мать.

Дэниел Купер и два прикрепленных к посту звукозаписи детектива слушали, о чем разговаривали за завтраком Трейси и Джеф.

– Джеф, что тебе дать: сладкую булочку? Кофе?

– Нет, спасибо.

«Это их последний завтрак в жизни», – подумал Дэниел Купер.

– Знаешь, что меня больше всего радует? Наше предстоящее плавание на барже.

– У нас такой большой день, а ты говоришь о какой-то барже. Почему?

– Потому что мы там будем вдвоем. Думаешь, я сумасшедшая?

– Конечно. Но ты моя сумасшедшая.

– Поцелуй.

Раздался звук поцелуя.

«Хоть бы она немного разволновалась, – расстроился Купер. – Я хочу, чтобы она понервничала».

– Джеф, мне даже жалко уезжать отсюда.

– Посмотри на это с другой стороны. Здешний опыт нас нисколько не обеднил.

– Ты прав, – рассмеялась Трейси.

В девять часов они все еще трепались.

– Пора бы им начинать готовиться, – забеспокоился Купер. – Покончить с последними деталями. Что там с этим Монти? Где они встречаются?

Джеф тем временем говорил:

– Консьержем придется заняться тебе. И выписаться из гостиницы тоже. У меня много дел.

– Не возражаю. Консьерж здесь милашка. Почему у нас в Штатах нет консьержей?

– Это европейская традиция. Знаешь, с чего все началось?

– Нет.

– Во Франции, в 1627 году король Гуго построил в Париже тюрьму и назначил распоряжаться ею знатного человека. Он присвоил ему титул comte des cierges или concierge, то есть граф свечей. Тот получал два фунта и пепел из королевского камина. Впоследствии каждый, кто отвечал за тюрьму или замок, именовался консьержем. Потом такую должность ввели в гостиницах.

«О чем, черт возьми, они болтают? – недоумевал Купер. – Уже половина десятого. Им пора на выход!»

Незнакомый женский голос:

– Goede morgen, mevrouw, mijnheer.[136]

Голос Джефа:

– А я здесь не встретил ни одной симпатичной консьержки.

Озадаченный женский голос:

– Ik begrijp het niet.

Голос Трейси:

– Ни минуты не сомневаюсь, если бы такие были, мимо тебя не проскочили бы.

– Дьявольщина! Что там происходит? – Купер вскочил.

Полицейские ошарашенно переглядывались.

– Горничная звонит экономке. Она говорит, что ничего не понимает: слышит голоса, но никого нет.

– Что?! – Купер бросился к двери, слетел по лестнице и через несколько секунд вместе с детективами ворвался в номер Трейси. Кроме смущенной горничной, там никого не оказалось. На стоявшем перед диваном кофейном столике работал магнитофон.

Голос Джефа:

– Пожалуй, я передумал насчет кофе. Он еще горячий?

Голос Трейси:

– Угу.

Купер и детективы не верили собственным глазам.

– Н-ничего не понимаю, – запинаясь, пробормотал один из полицейских.

– Какой номер экстренной связи с полицией? – рявкнул американец.

– Двадцать два, двадцать два, двадцать два.

Купер поспешно набрал. Голос Джефа на пленке продолжал:

– По-моему, их кофе лучше нашего. Интересно, как они его готовят?

Американец кричал в телефон:

– Это Дэниел Купер. Найдите инспектора ван Дюрена! Сообщите ему, что Уитни и Стивенс скрылись. Пусть проверит гараж: там или нет их фургон. Я еду в банк! – Он бросил на рычаг трубку.

Голос Трейси говорил:

– Ты не пробовал кофе, который варили с яичной скорлупой? Это так…

Купер выбежал за дверь.

– Все в порядке, – успокоил коллег инспектор ван Дюрен. – Фургон покинул гараж. Они на пути к нам. – Ван Дюрен, Купер и два детектива находились на командном полицейском посту на крыше здания напротив «Амро-банка». – Видимо, они поняли, что их подслушивают, и решили форсировать планы, – продолжал инспектор. – Но не тревожьтесь, мой друг. Посмотрите сюда. – Он подтолкнул американца к установленному на крыше широкоугольному телескопу: внизу, на улице, человек в форме уборщика старательно драил медную табличку с названием банка… другой подметал тротуар… на углу торговец продавал газеты… три рабочих занимались каким-то ремонтом. Все были снабжены миниатюрными рациями.

– Первый? – произнес инспектор ван Дюрен в микрофон.

– На связи, инспектор, – отозвался уборщик.

– Второй?

– Слышу вас хорошо, – ответил подметальщик тротуара.

– Третий?

Продавец газет посмотрел наверх и кивнул.

– Четвертый?

Ремонтники прервали работу, и один из них передал по рации:

– Все готово, сэр.

Ван Дюрен повернулся к Куперу:

– Для беспокойства нет причин. Золото до сих пор в банке. Единственный способ захватить его – приехать за ним. Но как только наши голубки войдут в банк, улицу с обеих сторон перекроют. Им не ускользнуть. – Инспектор сверился с часами. – Фургон должен появиться с минуты на минуту.

Напряжение внутри банка росло. Сотрудников заблаговременно проинструктировали, охрана получила указание помогать грузить в бронированный фургон золотые слитки – все были готовы действовать сообща.

Переодетые детективы на улице занимались своими делами, украдкой наблюдая, не появится ли машина преступников.

На крыше инспектор ван Дюрен в десятый раз вопрошал:

– Ну как, ничего?

– Ничего, – отзывались подчиненные.

Констебль Уиткамп посмотрел на часы:

– Опаздывают на тринадцать минут. Если они…

Внезапно ожила рация:

– Инспектор, фургон появился. Пересекает Розенграхт, направляется к банку. Через минуту будет виден у вас с крыши.

Атмосфера внезапно наэлектризовалась. Инспектор ван Дюрен поспешно проговорил в микрофон:

– Всем внимание! Рыба в сети. Пусть зайдет поглубже.

Серый бронированный фургон подъехал ко входу в банк и остановился. Купер и ван Дюрен наблюдали, как два человека в форме выбрались из машины и вошли в здание.

– А где она? Где Трейси Уитни? – спросил Дэниел Купер.

– Какая разница? – бросил полицейский. – Где-нибудь неподалеку от золота.

«А раз так, – подумал американец, – мне не важно, где именно. Пленки уличат ее».

Перенервничавшие служащие помогли двум мужчинам в форме погрузить золотые слитки на тележки и доставить их из хранилища к бронированному фургону. Купер и ван Дюрен наблюдали за всеми действиями с крыши напротив.

Погрузка длилась восемь минут. Когда задние дверцы машины закрылись и оба человека собирались сесть на переднее сиденье, инспектор ван Дюрен крикнул в микрофон рации:

– Внимание всем! Начинаем! Вперед!

Поднялся ад кромешный: уборщик, торговец газетами, рабочие в комбинезонах и группа других детективов кинулись к машине и, выставив оружие, взяли ее в плотное кольцо. С обоих концов улицы перекрыли движение транспорта.

Инспектор ван Дюрен повернулся к Дэниелу Куперу:

– Как по-вашему? По-моему, это и называется с поличным. Пошли, пора завершать дело.

«Наконец все кончено», – подумал американец.

Они поспешно спустились с крыши.

Проходимцев вытащили из фургона, поставили с поднятыми руками лицом к стене и тщательно охраняли их. Инспектор и американец протолкались сквозь строй вооруженных полицейских.

– Можете повернуться. Вы арестованы, – объявил ван Дюрен.

Мужчины повернулись, их лица стали пепельно-серыми. Купер и ван Дюрен таращились на них, не веря собственным глазам. Эти люди были им совершенно незнакомы.

– Кто… кто вы такие? – спросил инспектор.

– Охрана инкассаторской службы, – запинаясь, ответил один из мужчин. – Не стреляйте. Пожалуйста, не стреляйте!

Ван Дюрен обратился к Куперу:

– Что-то с их планами не сложилось. – В его голосе звучали визгливые нотки. – Похоже, они все отменили.

Американец почувствовал, как в глубинах его нутра разливается, поднимается все выше и подступает к горлу жгучая желчь.

– Да нет. Ничего они не отменили.

– Вы о чем?

– Они и не собирались брать золото. Весь этот маскарад – подстава.

– Это невозможно! Фургон, баржа, форма… Мы все зафиксировали на фотографиях.

– Вы что, не поняли? Они все знали. Все время знали, что мы у них на хвосте.

Инспектор ван Дюрен побелел.

– Господи Боже мой! Так где же они?

В это время Трейси и Джеф были на Паулюс Поттер-страат в Костере и направлялись к Нидерландской ограночной фабрике. Джеф совершенно преобразился: у него появились усы и борода, при помощи кусочков губки он изменил форму щек и носа. Джеф был в спортивном костюме и нес рюкзак. Трейси тоже никто не узнал бы: она скрыла волосы под темным париком, платье для беременных и набивка изменили ее фигуру, лицо исказил плотный грим, глаза замаскировали темные очки. В руках она несла большой кейс и круглую коробку в коричневой обертке. Они оба присоединились к слушающей гида автобусной экскурсии. «…А теперь, дамы и господа, пройдемте за мной. Вам представится возможность увидеть огранщиков алмазов за работой и, если пожелаете, приобрести прекрасные бриллианты».