Стюарт Макбрайд - Пабы, церкви, дождь
Инш устроился на своем обычном месте, а именно на краю стола, и, опираясь на него громадным окороком, шарил по карманам в поисках чего-нибудь сладкого.
— У меня точно были где-то фруктовые пастилки… — пробормотал он, когда к нему подошел Логан и спросил о планах на текущий день.
Потерпев неудачу в поисках сладостей, он сказал Логану, чтобы тот оставил Кэмерона Андерсона в комнате для допросов одного и помариновал подольше.
— Вы эту штуку знаете, — сказал он. — Громадный полицейский стоит в углу комнаты и пялится на парня. У того начинает холодеть под ложечкой.
К девяти часам утра Кэмерон Андерсон сидел комнате для допросов целый час. В ней было жарко, как в духовке. Напротив стоял громадный полицейский и сверлил его ненавидящим взглядом. Как Инш и предсказывал, пациента уже начало ломать.
— Мистер Андерсон, — сказал Инш ледяным голосом, когда они вновь приступили к допросу. — Как приятно, что вы нашли немного времени в вашем плотном графике, чтобы ответить на наши вопросы.
Кэмерон с ужасом взглянул на него: он выглядел изможденным, как будто прорыдал всю ночь.
— Полагаю, — продолжил Инш, кладя в рот фруктовую мармеладку, — вы уже сварили волшебное снадобье, которое поможет вам чудесным образом объяснить нам события вчерашнего вечера. Скорее всего, это сделали инопланетяне, не так ли?
Руки Кэмерона, лежавшие на столе, дрогнули. Голос был тихий и еле слышный. И дрожал так же, как его руки.
— В первый раз, — начал он тихим голосом, который дрожал так же, как его руки, — мы с Джорди встретились, когда мне исполнилось десять лет. Его мама умерла от рака груди, и он переехал жить к нам. Он был старше меня… И больше… — Голос Кэмерона превратился в едва различимое шептание, и Логан попросил его повторить еще раз, для записи. — Он занимался разными делами. Он… — По щеке покатилась слеза. Кэмерон закусил губу и выложил все про своего брата.
Джорди приехал из Эдинбурга три недели назад. Чем-то занимался по заданию своего босса. Что-то вроде получения разрешений на землеотведение. И деньгами сорил так, как сейчас не делают. Азартные игры в основном. Но только почему-то не выигрывал. Потом дело с землеотведением не выгорело. А все деньги, которые ему дали на взятки, он к тому времени потратил. Тогда он начал угрожать. И после этого ему пришлось быстро сматываться из города…
— Он толкнул под автобус чиновника из департамента земельных отношений, — сказал Инш. — Тот сейчас в Королевском госпитале Абердина, с тяжелым сотрясением мозга и переломанными костями таза. Вот-вот умрет.
Кэмерон, никак не отреагировав на слова инспектора, продолжил рассказывать:
— Но через неделю Джорди вернулся. Сказал, что тот, кто его нанял, хочет знать, куда делись его деньги. Понятно, у Джорди их не было, а тут еще ребята от букмекеров ко мне в квартиру приперлись. Они Джорди и забрали потом. А когда он вернулся на следующее утро, он был совсем никакой, кровью мочился. — Он вздрогнул, глаза заблестели. — Но Джорди придумал план. Сказал, что кое-кто очень хочет поразвлечься. Чем-то особенным. А он это особенное может достать.
Логан заерзал на стуле. Это было именно то, что сказал Миллер. Что кто-то ищет «живой товар».
— Дня два я его не видел. Он таскал с собой громадный чемодан, а в нем была эта девочка. Он чем-то ее накачал. Он… он сказал, что она — решение всех его проблем. Хотел продать ее тому человеку, и денег должно было хватить, чтобы расплатиться с долгами и вернуть боссу сумму, которую тот на взятки давал. Он очень не хотел потерять эту девочку.
— Как ее звали? — спросил Логан, и его ледяной тон слегка охладил воздух в комнате.
Кэмерон пожал плечами, в глазах у него опять появились слезы, и маленькая блестящая капля повисла на кончике носа.
— Я… Я не знаю. Она была иностранка. Откуда-то из Росси, наверное. Ее мать была шлюхой в Эдинбурге, ее туда по заказу привезли. Она от передозировки померла. Ну и ребенок, вы сами понимаете, вроде как ничей… — Он шмыгнул носом. — Ну, Джорди на нее лапу и наложил, чтобы больше никто претензий не предъявлял.
— Значит, вы с братом хотели продать четырехлетнюю девочку какому-то ублюдку? — Инш не сумел скрыть угрозу в своем голосе. Его лицо покраснело, глаза вспыхнули.
— Я не имел к этому никакого отношения! Это все Джорди! Всегда был он…
Инш нахмурился, но больше ничего не сказал.
— Она по-английски совсем не говорила… Он и научил ее произносить кое-какие слова. Ну, вы сами понимаете. — Он закрыл голову трясущимися руками. — Грязные слова. Она даже не понимала, что это значит.
— И потом вы над ней надругались. Выучили говорить «трахни меня в попку», а потом так и сделали.
— Нет! — вскричал Кэмерон. — Нет! Мы не могли этого сделать… — Его лицо залилось краской. — Джорди сказал, что она должна остаться девственницей.
Логана передернуло от отвращения.
— Поэтому вы заставили ее сосать вам член? — с ожесточением произнес он.
— Это была идея Джорди! Он заставил меня! — По щекам Кэмерона покатились слезы. — Всего один раз. Я сделал это всего один раз. Как раз тогда, когда пришел старик. Он начал бить Джорди, и я пытался его остановить. А потом пришла девчонка и начала говорить те слова, которым Джорди ее научил. Она ухватилась за старика, и он ее оттолкнул, а она упала и ударилась головой. И все, насмерть. — Он заискивающе посмотрел Иншу в глаза. — Он сказал мне, что убьет Джорди, а потом и за мной придет! — Кэмерон провел рукавом рубашки по глазам, вытирая слезы. Но они текли и текли. — Я должен был избавиться от нее! А она лежала у камина, голая и мертвая. Я попытался ее разрезать, но не смог. Это было… Я просто… — Он вздрогнул и снова вытер глаза. — Тогда я замотал ее упаковочной лентой. И залил в рот… залил в рот отбеливатель… чтобы… вы понимаете… чтобы прочистить.
— Потом вам нужно было найти мусорный мешок, чтобы спрятать тело.
Кэмерон кивнул, и прозрачная капля упала с его носа на трясущиеся руки.
— И потом вы выбросили его в мусорный бак на улице.
— Да… Мне очень жаль. Мне очень-очень жаль…
После того как Кэмерон Андерсон признался, что подвергал сексуальным издевательствам четырехлетнюю девочку, его снова поместили в камеру предварительного заключения, и были подготовлены все необходимые документы для того, чтобы он мог на следующий день предстать перед судом. Однако после его признания ни у инспектора Инша, ни у Логана настроение не улучшилось.
Вернувшись в комнату для совещаний, Логан вздохнул и снял со стены приколотую иголкой фотографию девочки. Он ощущал опустошение. Он арестовал человека, который издевался над девочкой, а потом выбросил ее тело, точно никому не нужный мусор. У Логана было такое чувство, будто он сам выпачкан во всей этой грязи. Ему было стыдно, что он тоже человек.
Инш, как всегда, уселся на край стола и начал помогать ему складывать листы с показаниями.
— Как думаете, мы когда-нибудь узнаем, как ее звали? — спросил инспектор.
Логан потер лицо руками, почувствовал начинавшую пробиваться щетину.
— Скорее всего, нет, — ответил он.
— И все-таки, — сказал Инш, отправив документы в папку и широко зевнув, — у нас остается еще много всего, о чем нужно побеспокоиться.
Труповоз.
На этот раз они поехали в больницу на разъездной машине. За рулем была констебль Ватсон.
В Королевском госпитале Абердина было еще шумнее, чем вчера. Они приехали как раз к началу ланча: больным подавали нечто вареное, вроде картошки с капустой.
— Напомните мне, чтобы я в туалет зашел, — сказал Инш, после того как кухонная работница провезла мимо них тележку с кастрюлями, от которых разило капустой.
Они собрали в пустой административной комнате всех полицейских, проводивших опрос в госпитале, и весь медицинский персонал, дежуривший в то время, когда был убит Труповоз, и заслушали отчет. Ничего нового сказано не было, но слушали они внимательно и поблагодарили сотрудников за проделанную работу. Никто ничего не слышал и никто, соответственно, ничего не видел. Отсмотрели даже все записи камер видеонаблюдения: перепачканная кровью фигура ночью из госпиталя не выбегала.
Инспектор произнес нечто, напоминающее небольшую вдохновляющую речь, и отправил всех заниматься своими обязанностями. Оставил только Логана и Ватсон.
— Вы двое тоже найдите себе занятие, — сказал он, проверяя свои карманы в поисках сладостей. — Я пойду поговорю с доктором, которого мы встретили прошлой ночью.
И вышел, продолжая рыться в карманах костюма.
— Ну что, — сказала констебль Ватсон донельзя деловым тоном. — С чего вы хотите начать?
Логан вспомнил, как она в футболке на два размера больше жарила бекон у него в кухне, и подумал о ее стройных ногах.
— А что, если нам пойти и посмотреть записи камер видеонаблюдения? — сказал он, решив, что для воспоминаний о женских ножках сейчас не время и не место. — Может, найдем что-нибудь, чего другие не заметили?
