Ирса Сигурдардоттир - Возьми мою душу
— Вряд ли я буду это есть, — проговорила Сига, брезгливо рассматривая устриц. — По-моему, я заказывала макароны.
Гульфи, которому уже принесли макароны, уставился в свою тарелку, напряженно размышляя, должен ли поделиться едой с матерью своего нерожденного ребенка. В результате устрицы перекочевали к Мэтью в качестве добавки к большому стейку. Тора сунула вилку в рыбно-картофельную мешанину и, пододвинув ее дочери, потянулась к своей тарелке. От постоянных мучительных выяснений, кто, когда и что сделал, она сильно проголодалась.
Тора благодарила звезды за встречу с брокером и его неоценимый вклад в ее расследование. Беседа с ним дала больше результатов, чем все ее усилия за последние дни. Внезапно она озадаченно отложила нож и вилку.
— Послушай, а как же он смог вернуться назад?
— Кто? — удивился Мэтью.
— Да Тейтур, брокер. Он повредил ногу, не в силах управлять машиной. Каким же образом добрался до отеля? Ему должен был кто-то помочь.
— Действительно, — согласился Мэтью. — И что из этого следует?
Сига и Гульфи, ничего не понимая, тем не менее сосредоточенно вслушивались в разговор.
Солей, напротив, не обращала на них никакого внимания, сравнивая уровень газировки в своем бокале и бокале Гульфи.
— Тот, кто довел или подвез его, тоже знал о реакции лошади на мертвую лису и видел место, где та лежит. — Она потянулась к своему мобильнику и вытащила из кармана визитную карточку Тейтура.
— Здравствуйте, это Тора, адвокат из отеля. Я хотела спросить, кто довез вас обратно на ферму?
— Здравствуйте, здравствуйте, — обрадовался Тейтур. — А я уж было подумал, что вы собрались сделать вложения. Кстати, и время сейчас весьма подходящее.
— Спасибо, пока воздержусь, — ответила Тора. — В данный момент я занимаюсь расследованием здешних происшествий.
— О’кей, — разочарованно произнес Тейтур. — Обратно меня довезла девушка. Мне казалось, я упоминал о ней в наш первый разговор. Строго говоря, она спасла меня от разъяренной лошади. Заметив лису, та буквально взбесилась.
— Какая девушка? Вы знаете ее имя?
— Знал, но забыл. Она оказалась там случайно. Проезжала мимо, везла старые коробки на ферму. Я иногда с ужасом думаю, что могло бы случиться, окажись лиса подальше от дороги. Девушка ничего бы не заметила, и лошадь бы меня забила. Кошмар. В общем, девушка помогла мне сесть в свою машину и довезла до фермы, где я брал эту кобылу.
— Ее, случайно, не Берта зовут? — бесстрастно спросила Тора, хотя внутри у нее все кипело.
— Точно! — воскликнул Тейтур. — Конечно, Берта.
Глава 34
— РЕР, БЕР, — пробормотала Тора и положила мобильник на стол.
Мэтью, Гульфи и Сига молча ждали ее объяснений.
— Оказывается, не только Роза, — в полной тишине проговорила Тора. — О лисе знала еще и Берта.
— Но это совсем не значит, что она виновна в убийствах, — заметил Мэтью.
Гульфи и Сига внимательно следили за разговором.
— Есть кое-что поважнее лисы. Во-первых, Берта теряла больше всех, вместе со своей матерью Элин, конечно, и дядей Бёркуром. Она присутствовала на сеансе и верит в привидения, то есть могла воткнуть булавки в ступни жертв, чтобы не дать их душам бродить по земле.
— Не забывай, что Берты не было здесь во время убийства Эйрикюра, — напомнил Мэтью. — Она уезжала в Рейкьявик, номер ее машины есть в полицейском списке. Или ты считаешь, что убийства совершили два разных человека?
— Нет, не считаю, — ответила Тора. — Если хорошо подумать, то никуда она не ездила. Здесь она находилась, а не в Рейкьявике.
Брови Мэтью поползли вверх.
— Полагаешь, она дала кому-то свою машину?
— Нет. Она поменялась машинами со Стейни, — вздохнула Тора. — Тебе не кажется странным, что оба они сначала едут в Рейкьявик, а потом обратно. По-моему, это не простое совпадение. Стейни не провожал ее, как утверждает. Он выехал первым, остановился на противоположной стороне туннеля и стал дожидаться Берту. Когда та подъехала, они поменялись машинами, и Берта вернулась, чтобы расправиться с Эйрикюром. Стейни приехал сюда, остановился на обочине и снова стал ее ждать. В этот момент его и заметил байдарочник Тростур. Отъезжая, он увидел, как к Стейни подъехала еще одна машина, в которой находилась Берта. Таким образом, Стейни обеспечил ей алиби.
— И сам подпал под подозрение, — вставил Мэтью.
Тора покачала головой.
— Никоим образом. Кто поверит в причастность к убийству инвалида? Ты же его видел. Разве он смог бы справиться с Эйрикюром? Затащить его в стойло к жеребцу? Нет, конечно. А вот Берта могла. Она же здоровая как бык. Сколько времени она возит Стейни в коляске? Руки у нее должны быть очень сильные. — Тора хлопнула себя по лбу. — Помнишь фотографию ее покойной родственницы, Гудни? Она стоит у меня на тумбочке, рядом с кроватью. — Мэтью кивнул. — Они очень похожи, особенно если представить Берту с такой же прической.
— Честно говоря, я и лица-то Гудни не помню, а уж прическу — тем более, — улыбнулся Мэтью.
— Неважно. Теперь я понимаю, какая фотография ошеломила Йонаса. Портрет Гудни. Он утверждал, будто бы увидел в своем номере привидение, очень похожее на девушку с фотографии. — Тора закрыла глаза, вспоминая красивое лицо Гудни. — Только видел он не привидение, а Берту. Пока он был в ванной, она тихонько зашла к нему. Зачем? Пока не знаю. Допустим, явилась за его снотворным. Или за чертежами пристройки, а снотворное увидела случайно. Йонас, заметив ее в зеркале, подумал, будто видит привидение, и остолбенел. Возможно, Берта намеревалась подмешать снотворное Бирне, но передумала, испугавшись, что Йонас обратил внимание на мелькнувший в зеркале силуэт. Эйрикюра она убила, поскольку знала, что находится в полной безопасности. На таблетки она не надеялась, поэтому и разработала хитрый план с конюшней. Берту принимали за привидение и когда она в тумане искала на лужайке крышку люка. Вероятно, пыталась добраться до скелета Кристин, прежде чем его обнаружит полиция.
— И что ты теперь собираешься делать? — осведомился Мэтью. — Твоих догадок, пусть даже очень правдоподобных, явно недостаточно. Ну, прежде всего, зачем ей потребовалось убивать Эйрикюра?
Тора шумно выдохнула.
— Не знаю. Он или обоснованно подозревал Берту, или видел, как та убивала Бирну. Только она сама может рассказать о своих мотивах.
— Пойдешь со своими выводами в полицию? — спросил Мэтью. — Торольфур показался мне неплохим человеком. Думаю, он не обидится, если ты подкинешь ему новую работенку. — Мэтью усмехнулся. — Он уже около часа беседует с Розой, и уверенность в ее виновности внушила ему ты.
Вздохнув, Тора поднялась.
— Я обязана встретиться с ним, и чем быстрее, тем лучше.
— Cat! — внезапно громко произнесла Солей. Мэтью и Тора вздрогнули от неожиданности. Девочка улыбнулась, довольная произведенным эффектом. — Мам, скажи ему, что я тоже умею говорить по-английски.
— Молодец, солнышко. Обязательно скажу. — Тора провела рукой по светлым волосам дочери. — Я сейчас отлучусь ненадолго, а ты пока поболтай с Мэтью.
— Dog! — выкрикнула ободренная похвалой матери Солей.
Тора поспешила к выходу.
Лара устроилась поудобнее на жестком деревянном стуле и аккуратно, чтобы не помять, положила на колени пальто. Цветы, купленные накануне, так и не ожили, хотя всю ночь простояли в воде. Они печально поникли в металлической вазе на столике у кровати. Лара поздоровалась с постаревшей Малфридур Гримсдоттир и пожала ее сухонькую ладонь.
— В последнее время ни о чем другом не могу думать, — призналась Лара. — С тех пор как моя внучка Сольдис устроилась работать в отель, там, на западе, ко мне постоянно приходят воспоминания. Ты знаешь правду и, я надеюсь, все мне расскажешь. Пока еще не поздно. — Она оглядела жалкую фигурку лежащей в кровати пожилой женщины.
Люди стареют по-разному. Малфридур была намного моложе Лары, но выглядела гораздо хуже и почти лишилась сил. Она не могла ходить и с трудом держала голову. Глядя на нее, Лара надеялась, что ей не придется так же медленно и мучительно угасать.
Глаза Малфридур увлажнились.
— Надеюсь, Господь простит меня, — проговорила она, опуская веки. По щекам ее заструились слезы. — Тогда я была очень молоденькой. Не осмеливалась ослушаться отца. Потом он заболел, и на меня свались другие заботы.
— Я ни в чем тебя не обвиняю, дорогая Малфридур, — ласково сказала Лара, сжимая ее ладонь. — Понимаю, у тебя не было сил поговорить со мной тогда, но теперь время убегает от нас обеих, и мне страшно подумать, что я покину этот мир, так ничего и не узнав о дочери Гудни. Я в долгу перед ней.
Слезы ручьями текли по щекам Малфридур.
— Кристин умерла, — с трудом проговорила она. — Ее убил мой отец… — Лара терпеливо ждала, когда подруга успокоится. — Закрыл ее в угольном бункере. Я ходила в «Киркьюстетт» за ее любимой куклой, по которой она так скучала, и все видела из окна. Боже милостивый, — прошептала Малфридур и умолкла. При мысли о гибели девочки слова застревали в горле. Она собралась с силами и продолжила: — Из-за невыносимого запаха он сжег дворовые постройки, завалил костями животных угольный бункер и заложил дерном крышку люка. Вход в бункер из подвала он сначала забил досками, а потом возвел стену, чтобы скрыть дверь.
