Джон Андервуд - Код Шекспира
Она подняла воротник пальто. Узкая дорога, вымощенная булыжником, казалась совсем заброшенной, и, хотя она видела впереди знаменитый мост, соединяющий два здания, прямо как в Италии, ей еще нужно было выяснить, как к нему подойти. Она остановилась и спросила у пожилого уборщика дорогу к мосту Вздохов. Он с интересом посмотрел на Мелиссу и посоветовал подойти со стороны «Радклиффа».
— Это фотомагазин? — с недоумением спросила она.
Очень скоро ей предстояло убедиться в том, что она ошиблась.
— Джейкоб, прекрати, — послышался голос из-за спины впавшего в неистовство Джейка Флеминга. — Я сама разберусь.
Это была Диана. Она оттеснила Джейка в сторону, улыбнулась освобожденному портье и сказала:
— Мне очень жаль. Мой муж иногда бывает очень груб, но наша дочь ужасно ранима, и она так увлечена этим человеком. А вы ведь знаете, что даже у хорошо воспитанных знаменитостей бывают неприятности из-за юных девушек, репутация такого человека настолько уязвима — иногда дело доходит до судебных процессов. И в них оказываются втянутыми даже отели.
Портье неуверенно кивнул, с опаской поглядывая на Джейка, который отошел от стойки еще на шаг.
— Ну… вы правы, — хрипло проговорил портье.
— А потому, — продолжала Диана, понизив голос, — если вы будете настолько любезны, что позволите нам поговорить с ними, я сумею без всяких проблем успокоить Мелоди, и доктор Скофилд спокойно займется своими делами.
Портье сглотнул. Ему совсем не хотелось новых неприятностей. Его только что наняли, чтобы помочь справиться с наплывом гостей, связанным с появлением доктора Скофилда. Он сразу же кивнул.
— Верно, — прошептал портье, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что рядом нет никого из начальства. — Вам следует заглянуть в номер четыреста двенадцать.
— Большое вам спасибо, — сказала Диана, подхватывая под локоть Джейка и устремляясь вместе с ним к лифту.
К сожалению, возле лифтов собралась толпа, а обе кабинки застряли в районе девятого этажа.
Мелисса миновала галерею изящной круглой башни-аудитории и вышла на Нью-Колледж-лейн. Какой-то студент сказал ей, что мост связывает два здания колледжа Хартфорд, а потому ей нужно было каким-то образом попасть внутрь. Когда Мелисса подошла к входу ближайшего здания, она заметила седого мужчину в форме швейцара, который наблюдал за ней.
«Наверное, это охранник», — подумала она и с некоторой опаской подошла к нему.
— Прошу меня простить, — сказала она. — Как мне попасть на мост Вздохов?
— Извините, мисс, — ответил он. — Мы впускаем только студентов.
Мелисса быстро сообразила, что нужно сказать.
— Я должна встретиться здесь с моим профессором. Доктором Скофилдом.
Мужчина приподнял брови.
— Ну, это полностью меняет дело. — Он знаком предложил ей следовать за ним. — Знаменитый профессор вернулся из Нового Света и все такое. Он сейчас здесь. Более того, профессор предупредил меня, что вы придете.
Мелисса повернулась и посмотрела на итальянскую аркаду, напомнившую ей о Венеции или Флоренции. И еще она подумала об одиноком Марло в ссылке, в Италии.
Потеряв несколько драгоценных минут у закрытой двери номера Скофилда, Джейк и Диана обратились к горничной. Джейк сдерживался из последних сил. К этому времени портье уже мог доложить об их разговоре охране отеля.
Диана предприняла последнюю попытку.
— Пожалуйста, — взмолилась она, — наша дочь в опасности.
Горничная, женщина средних лет, у которой могли быть свои дочери, пошла им навстречу.
— Блондинка с зачесанными наверх волосами?
— Да! — воскликнул Джейк. — Вызнаете, куда она пошла?
— Ну, — ответила горничная, — она спрашивала, как пройти к мосту Вздохов.
У нее на столике лежала карта города, и она быстро показала им кратчайший путь.
— Идите по Катт-стрит, — посоветовала горничная. — Это сэкономит вам пять минут. Вы его не пропустите, он выглядит как мост Риальто.[121]
Джейк уже находился возле двери.
Когда Мелисса оказалась на прославленном мосту и посмотрела на своего наставника, она сразу поняла, что совершила ужасную ошибку. Она уже не сомневалась, что ее любимый профессор безумен. Как только она ступила на мост, он тут же запер входную дверь и повесил на нее толстую цепь, а сам встал между выходом и Мелиссой и разразился длинным монологом, состоящим из отдельных строк «Гамлета», «Короля Лира» и «Макбета». Казалось, он готовит себя к чему-то — его взгляд не оставлял никаких сомнений. Он уже не слышал слов разума, Скофилд полностью погрузился в мир ярости, боли, предательства и негодования.
— «Ведь он для нас неуязвим, как воздух, и этот жалкий натиск — лишь обида»,[122] — напыщенно проговорил он.
— Доктор Скофилд, — начала Мелисса, но он заставил ее замолчать, с невероятной быстротой вытащив пистолет, которым принялся размахивать, как дирижерской палочкой.
Она повернулась, чтобы бежать, но путь ей преграждали железные ворота.
— «Надо быть ослом, чтобы не понять, что тут все шиворот-навыворот: яйца курицу учат»?[123] — сердито спросил он.
— Доктор Скофилд, пожалуйста, разрешите мне вам помочь, — умоляюще сказала она, протягивая к нему руку.
— «Теперь стучись в ту дверь, — он постучал себя по голове, — откуда выпустил ты разум и глупость залучил».[124]
В этот момент за спиной у Мелиссы раздался громкий стук в запертую дверь, и у нее появилась надежда.
— Доктор Скофилд! Доктор Скофилд! — Мелисса узнала голос Дианы.
Он остановился, и в его глазах появилась тревога.
— Кто тут? — закричал он. — Уходите. Прочь, лакеи. «Не суйся меж драконом и яростью его».[125]
По ту сторону двери Диана с тревогой посмотрела на Джейка.
— Скофилд думает, что он Лир, — сказала она.
— Мелисса! — закричал Джейк. — Ты здесь?
— Я в порядке! — крикнула она в ответ.
— Я так не думаю, — пробормотал Джейк и ударил плечом в дверь.
Однако та не затрещала и не развалилась на куски, как в кино. Джейк видел, что она сделана из прочного дерева и стали и хорошо укреплена. К тому же она была надежно заперта. Он едва не сломал плечо.
— Проклятье, — тихо выругался Джейк.
Между тем Скофилд пришел в себя и повернулся, чтобы отразить новую угрозу. Мелисса тут же этим воспользовалась и бросилась на него, как тигрица, защищающая своих детенышей (или, как в данном случае, себя), она вскочила ему на спину, чтобы добраться до пистолета, которым он продолжал размахивать. Впрочем, он тут же вновь переключил все свое внимание на нее.
Тем временем шум привлек толпу студентов, собравшихся в коридоре, и кто-то позвал охранника колледжа, который уже спешил к ним.
— Мелисса! — снова закричал Джейк.
Но за дверью шла отчаянная борьба, и ему никто не ответил. Крики и грохот ударов стали громче, Джейку и Диане оставалось лишь в ужасе смотреть друг на друга. Джейк решил еще раз попытаться выбить дверь и приготовился для последнего броска.
— Подождите минутку, сэр, — выкрикнул швейцар, спешащий к ним вверх по лестнице. — Я с этим разберусь.
— У вас есть ключ? — быстро спросила у него Диана. — Он сошел с ума. У него может быть оружие.
— Сомневаюсь, мадам, — ответил швейцар, доставая универсальный ключ. — У нас не разрешается носить оружие.
В этот момент из-за двери послышался выстрел, и наступила тишина.
Швейцар замер, и Джейк взял инициативу на себя. Схватив ключ, он вставил его в замочную скважину, повернул, распахнул дверь и бросился внутрь с громким криком:
— Мелисса, ложись!
А затем, вспомнив навыки, полученные во время военной службы, упал на бок, когда раздался второй выстрел. Через мгновение он уже был на ногах и бежал вперед.
На мосту воцарилась тишина. Довольно долго Джейк боялся самого худшего. Наконец он увидел, что Мелисса стоит и держит пистолет двумя руками — ей удалось отобрать его у Скофилда. Профессор сидел на мосту в позе лотоса и раскачивался из стороны в сторону.
— Ничто из ничего, — стонал он. — Сначала я создал Десмонда, потом тебя, а теперь вы для меня ничто.
— Спокойно, доктор Скофилд, — сказал Джейк, когда он, а потом и Диана вместе со швейцаром и наконец-то подоспевшим охранником спустились на мост.
— Кто-нибудь, вызовите полицию! — крикнул один из студентов, толпившихся в коридоре. — У нее пистолет.
Мелиссе придется давать объяснения. Джейк мягко забрал пистолет из рук дочери и протянул охраннику.
— Будет лучше, если оружие побудет у вас.
— Доктор Скофилд, с вами все в порядке? — спросил швейцар.
Скофилд был слишком занят, чтобы отвечать.
— «Ну, разве не достойно жалости, что из кожи невинного ягненка выделывают пергамент? А пергамент, когда на нем нацарапают невесть что, может погубить человека!»[126]
