Круиз на краю бездны - Людмила Мартова
Бекетов поклонился в сторону Таисии, и все пассажиры в ресторане дружно ей зааплодировали. Она раскраснелась и спрятала лицо на груди у Орлова. Тот нежно ее обнял.
Эпилог. День семнадцатыйМосква
Оставшиеся четыре дня отпуска Таисия провела, ощущая себя в раю. Назавтра после устроенных ей оваций в Нижнем Новгороде сошел на берег следователь Бекетов. Несмотря на то что часы показывали всего лишь семь утра, Таисия и Орлов вышли его проводить.
– Рада была познакомиться, Владимир Николаевич, – сказала Таисия и протянула Бекетову руку.
Тот сначала ее пожал, а потом поцеловал, смутив Таисию чуть ли не до слез.
– Я тоже, Таисия Александровна. Вы – хороший человек, красивая женщина, отважный боец. Думаю, что и юрист вы неплохой.
– Захвалили совсем. – Она неловко засмеялась, а потом быстро поцеловала Бекетова в щеку. – Вы тоже хороший юрист и замечательный следователь. Вон как ловко преступление раскрыли.
– С вашей помощью, – улыбнулся он и повернулся к Орлову. – Иван Александрович, вам тоже спасибо за помощь. Буду рад, если в Москве доведется встретиться.
Орлов протянул Бекетову свою визитку.
– Если буду нужен – звоните. Всегда помогу. Хотя лучше бы не пришлось, конечно.
– Лучше бы не пришлось, – серьезно подтвердил следователь. – При наших с вами профессиях даже шутка «нет уж, лучше вы к нам» не работает. Ладно, бывайте, ребята. Счастья вам. И на свадьбу позовите.
Он легко сбежал по сходням, уже с берега помахал им рукой, еще раз прощаясь. Впрыгнул в подъехавшую за ним машину. Таисия задумчиво проводила ее глазами. Так странно. Свадьба. Неужели это возможно, чтобы закоренелый холостяк Иван Орлов сделал ей предложение.
– Даже не думай отвертеться. – Он в который уже раз прочитал ее мысли. – Я попрошу у Александра Николаевича твоей руки, даже если он разрядит в меня свое охотничье ружье.
– Плохо ты знаешь моего папу. – Таисия потерлась об него, как делают ласковые домашние кошки. – Он совершенно на тебя не сердится, потому что умеет отделять важное от неважного. Он понимает, какой ты прекрасный хирург и как выиграла отечественная медицина от того, что ты девять лет назад поменял профиль. Пожалуй, проиграла только я. Могла уже давно быть твоей женой и растить уже двоих детей.
– Мы наверстаем, – пообещал ей Орлов.
– Правда, тогда ты меня совсем не замечал, – пожаловалась она.
– Еще как замечал. Просто ты была такая юная, такая серьезная. Я был уверен, что за соблазнение несовершеннолетней дочери мне Ермолаев голову открутит. Дело не в том, что я его боялся. Нет, просто это было бы нечестно. И по отношению к нему, и по отношению к тебе.
– А я тогда в тебя была немного влюблена, – призналась Таисия. – Папин ученик, такой взрослый, серьезный, подающий надежды. В доме только о тебе и говорили. Мне кажется, что если бы ты тогда сделал мне предложение, все бы обрадовались.
– Мы наверстаем, – снова повторил Иван.
Оставшееся время круиза походило на День сурка, наполненный бесконечным счастьем. Лурье и Орлов все так же по паре часов в день проводили, запершись в каюте для работы над диссертацией, и накануне возвращения в Москву та была полностью готова к защите.
В Костроме они съездили в Музей сыра, того самого знаменитого «Костромского», который славится на всю Россию. Сырные байки и традиции разных народов, история сырных рекордов и история самых необычных сортов прекрасно зашли под дегустацию, сопровождаемую бокалом вина. Таисия любила сыр и купила немного домой – побаловать отца. Тот тоже был «сырная душа», из всех заграничных поездок обязательно привозил домой сыр.
В Ярославле они просто прошлись по набережной, уставшие от обилия впечатлений. А вот в Угличе отправились на последнюю в этом круизе автобусную экскурсию, на всем ее протяжении не расцепляя рук. Но главными по-прежнему оставались ночи: волшебные, яркие, жаркие, наполненные то страстью, то неизбывной негой, в которой Таисия плавилась, чувствуя приятную истому во всем теле.
Она уже давно перебралась со всеми вещами в орловский сьют, и каждый вечер с нетерпением ждала, когда же за ними захлопнется дверь, отрезающая каюту от всего остального мира. В последнюю ночь перед прибытием в Москву Таисии не спалось. Лежа в объятиях заснувшего после акта любви Орлова, она размышляя о том, как теперь пойдет их жизнь.
Рабочая повседневность не тождественна отпускному ничегонеделанию. Это Таисия Ермолаева прекрасно понимала. Надо что-то решать с работой, с которой она собиралась увольняться. Хотя, может, и не надо? Ей нравится фирма и дело, которым она занимается. А что касается Артема с женой, так пусть себе живут. Таисию это не касается, и она сможет совершенно спокойно пересекаться с ними в коридорах и на совещаниях. Как и с остальными сотрудниками.
Но у Ивана тоже есть его работа. Операции, пациенты, скорая защита докторской. Он не сможет целыми днями быть рядом, а она за две недели так к этому привыкла.
– Глупости, – сердито одернула Таисия саму себя. – Папа тоже все время на работе, но это не мешает ему ценить свою семью. Я же никогда не сомневалась в его любви. И мама не сомневалась. И у меня будет так же. Мужчина, который просто делает свое дело. Как в книжке, которую я так любила читать в детстве. «Дело, которому ты служишь», она же тоже про врачей. А я, как мама, буду женщиной, которая держит на себе дом, ждет и с радостью встречает мужа и отца, когда бы он ни вернулся. И тогда ему будет хотеться возвращаться. Всегда.
На семнадцатый день путешествия в половине восьмого вечера круизный теплоход «Звездная страна» вновь прибыл к Северному речному вокзалу Москвы. Пассажиры толпились у трапа, с нетерпением ожидая выхода на пирс.
