Катафалк дальнего следования - Николай Иванович Леонов
– Можно я буду называть ее Лисса? – спросила Богдана. – Просто мне так легче. Я знала ее и общалась с ней под этим именем, а имя Татьяна звучит для меня как чужое.
– Да, конечно же, можно. Называйте, как хотите, – позволил Гуров.
– В тот день я была выходная и отправилась по магазинам, чтобы купить себе кое-что из косметики и нижнего белья для работы, – нисколько не смущаясь специфических подробностей своей профессии, начала рассказывать Богдана. – Затем я зашла в кофейню «Шоколадница» на Тверской и заказала себе кофе и десерт. Села за столик возле окна и стала смотреть на улицу. В какой-то момент я повернула голову и увидела Лиссу, которая только что вошла в кафе и оглядывалась, словно искала кого-то. К ней тут же подошел очень симпатичный, я бы даже сказала, красивый молодой человек. Правда, одет он был очень уж просто, – смутилась от своего замечания Богдана. – Он взял Лиссу за локоть и молча потянул ее к дальнему столику. Лисса вырвала руку, но пойти за незнакомцем пошла. Меня она не заметила, потому что все время смотрела на незнакомца. Вернее, для меня он был незнакомцем, а вот Лисса его, похоже, очень даже хорошо знала. Они сели за столик, и молодой человек стал с ней общаться на языке глухонемых, а она ему отвечала. Да-да, тоже на языке глухонемых! Представляете?! Я была в шоке. Никогда бы не подумала, что она знает этот язык!
– Да, весьма удивительный оборот событий, – согласился Гуров. – И потому, что молодой человек был глухонемым, вы и решили назвать этого парня незнакомцем?
– Конечно! Не могло быть у Лиссы в Москве, при всем ее образе жизни… Ну, то есть, – смутилась Богдана, – при ее работе и круге общения, таких знакомых. Я имею в виду глухонемых. Негде было ей тут с таким простецким человеком познакомиться! По одежде было видно, что он… Ну, не состоятельный, в общем.
– М-да. – Лев Иванович задумчиво потер подбородок. – Так, и что же там было дальше?
– А дальше… Чем больше они разговаривали, вернее, жестикулировали, – поправилась Богдана, – тем больше их общение стало напоминать ссору. Парень все чаще хватал ее за руку, не давая Лиссе говорить, перебивал ее. Видно было, что он ей что-то хочет доказать, а Лисса с ним не соглашается. В конце концов он просто схватил ее за запястье, вскочил с места и стал тянуть к выходу. Лисса, пытаясь выдернуть руку, сопротивлялась и уже во весь голос кричала: «Отпусти меня! Никуда я с тобой не поеду! Отстань!» Тем самым она привлекла внимание официантки, которая подошла к ним и сказала этому глухонемому парню, глядя ему в глаза: «Отпустите девушку, гражданин. Иначе я вызову полицию».
– Интересно, – заинтересованно наклонился к Богдане Лев Иванович. – И что? Он ее услышал?
– Ну, как услышал? – не поняла Богдана. – Он ведь глухонемой. Наверное, по губам прочитал. Он отпустил руку Лиссы и, махнув рукой, словно от досады, вышел из кафе. А Лисса огляделась и увидела меня. Она подошла ко мне и поздоровалась, хотя мой охранник сидел за соседним столиком. Ей ведь нельзя было… – Богдана снова посмотрела на Титомира.
– Да, я в курсе договоренности, – кивнул Лев Иванович и спросил: – Лисса что-то сказала по поводу инцидента?
– Я в шутку спросила ее, кто этот немой красавчик, который так настойчиво добивался ее руки? Она рассмеялась и ответила, что это был принц без коня, который примчался спасать ее из заколдованного города, чтобы увезти в свой старый замок в королевстве под названием Безнадега.
– Прямо-таки поэзия! – усмехнулся Гуров.
– Да, – почему-то грустно подтвердила Богдана. – Но поговорить нам нормально все равно не дали. Подошел мой телохранитель и сказал ей отвалить от меня, иначе он доложит куда надо.
– А вот здесь – никакой поэзии! – заметил Гуров.
– Это правда, – согласилась девушка и вздохнула: – Если бы тогда все знали, что в тот же день вечером ее убьют…
– Во сколько случилась эта сцена с глухонемым?
– Не помню точно, но примерно часа в три с половиной, – ответила Богдана.
– А вы хорошо запомнили этого парня? – Гуров достал из папки, которую принес с собой, несколько ксерокопий с фото. – Посмотрите, может, кого-то узнаете.
Богдана стала просматривать фото. Затем взяла один из снимков и протянула его полковнику:
– Если судить по одежде, то вот этот человек очень похож на того глухонемого, который был с Лиссой. Лица тут не видно, да и изображение черно-белое, так что точно сказать не могу, он или нет. А вот крой одежды очень похож на его одежду. Я когда-то училась на модельера, – смутившись, пояснила Богдана свои познания в области моделей одежды.
– Просто замечательно! – похвалил девушку Лев Иванович. – Вы нам очень помогли, Богдана.
Он наклонился к блокноту и что-то написал. Потом, глянув на Титаренко и увидев, что тот на них не смотрит, быстро показал написанное Богдане.
«Помощь нужна?» – было написано на листке. Девушка отрицательно покачала головой, а потом сложила пальцы в знак «ОК». Гуров с грустью посмотрел на Богдану и снова что-то написал в блокноте, но потом аккуратно вырвал листок и скомкал его.
– Что ж, – сказал он, вставая и протягивая на прощание руку девушке. – Был очень рад познакомиться с вами, Богдана. Спасибо за помощь.
Листочек с номером своего телефона Гуров незаметно передал девушке. Он все еще надеялся, что она когда-нибудь захочет вырваться из цепких лап Кисета и начать другую жизнь. «Во всяком случае, – думал он, – девочка всегда сможет позвонить мне, когда ей понадобится помощь».
Титомир встал и с серьезным выражением лица посмотрел на Богдану. Глаза его все это время скрывались за темными очками, но Гуров надеялся, что его конспиративно переданная Богдане записка осталась им незамеченной.
Лев Иванович расплатился с официантом, прихватил с собой пару итальянских лепешек, которые он так и не успел попробовать, и вышел на морозный воздух. Титаренко где-то задержался, и Гуров остановился ждать его возле машины. От приглашения молоденького шофера сесть в теплый салон он отказался, сославшись на желание подышать свежим воздухом.
– Вот, возьмите обратно свой телефончик, Лев Иванович. – Перед ним словно из-под земли вырос Титаренко и протянул ему мятую бумажку с номером телефона, которую он только пару минут назад отдал Богдане. – Я же вам говорил, что мы своих девочек не обижаем. Ни к чему ей номер вашего телефона. Если нужно, то она сможет связаться с вами и через нас.
Кого это «нас» он имел в виду, Титоренко не уточнил.
– Могли бы сделать вид, что не заметили, – проворчал Гуров, усаживаясь в авто.
– Я и не заметил, – ответил Титомир. – Охранник увидел. Сидел через пару столиков от вас. Он раньше в службе охраны президента работал, так что свое дело знает.
– Круто у вас все. А чем вы его к себе заманили? Неужели зарплата выше, чем на госслужбе?
– Выше, Лев Иванович, выше, – подтвердил Титомир и предложил: – Может, и вы к нам?
– Нет уж, увольте! – поморщился Гуров.
– Так мы вас еще и не наняли, чтобы увольнять! – заржал Титаренко, довольный своей шуткой. Но быстро оборвал смех и сказал уже серьезным голосом: – Не думаете же вы, что сегодня все так же просто, как это было в девяностых, когда весь криминал был как на ладони – приходи и вяжи-арестовывай? Сегодня все поумнели.
– Угу, – пробубнил Гуров, не желая разговаривать с прихвостнем Кисета, но не вытерпел и сказал: – Все равно рано или поздно даже такие умники, как вы с Кисетом, ответите за ваши грязные делишки.
– Ответим, – согласился Титаренко и, усмехнувшись, добавил: – Если только не успеем помереть
