Светлана Алешина - Крах по собственному желанию (сборник)
Шилов лихо развернулся, несмотря на то что улочка была узкой, и выехал из дачного поселка. Мы сидели молча, не зная, с чего начать разговор. Я была несколько растеряна, не определившись, какую тактику поведения следует избрать по отношению к Воробьеву… Жертва он все-таки или преступник?
Алексеевку мы проехали очень быстро, я даже не заметила, как уже показалась трасса, которая вела в город.
– Куда вы меня везете? – подал голос с заднего сиденья Дмитрий Михайлович.
– В милицию, – огрызнулся Костя.
– Не надо, – коротко сказал Дмитрий Михайлович. – Я вам сейчас все расскажу! Остановите вон в тех посадках…
Воробьев кивнул на небольшой лесок около дороги, куда можно было заехать на машине.
– Хорошо, – согласился с ним Гурьев. – Пожалуй, ваши объяснения нам не помешают!
Костя свернул с дороги и остановил машину в кустах так, чтобы ее с дороги не было видно. Я удивилась, зачем такая конспирация? И вообще какого черта мы заехали в эти посадки, когда в машине сидит Воробьев, обокравший своего партнера? Тем более что этот громила Слон должен был приехать в особняк, по его словам. Я совершенно не понимала, зачем нужно было останавливаться именно здесь, но возражать не стала.
Костя приглушил мотор и обернулся к Воробьеву. Сейчас все взгляды были обращены на него, и только Светлана, насупившись, отвернулась. Воробьев же, тяжело вздохнув, неожиданно для всех сказал:
– Меня подставили!
Реакция на эту фразу была одинаковой – удивление, и ничего больше! Вопросов в адрес Воробьева не последовало, поэтому Дмитрий Михайлович продолжал:
– Это старая история… Даже не знаю, с чего начать? – Воробьев задумался, а потом неожиданно спохватился: – Пусть все останется между нами! Не думаю, что мои проблемы могут быть кому-то интересны.
– Ладно, – согласился Валерка. – Только не тяните!
Воробьев тяжело вздохнул, с недоверием посмотрел на нас, но тем не менее продолжал. Видимо, ему и в самом деле не на кого было положиться, поэтому он и решил искать помощи у нас.
– У вас не будет закурить? – попросил он.
– Нет, – резко оборвал его Гурьев.
– Несколько лет назад мы с двумя товарищами организовали совместное дело, – начал рассказ Дмитрий Михайлович. – Фирма была небольшая. Может быть, слышали что-нибудь о ней? «ВВП» называется!
– Не слышали, – ответила я.
– А почему название такое странное? – удивился Валера. – Не на президента ли вы замахнулись?
– При чем тут президент? – переспросил Дмитрий Михайлович.
– Владимир Владимирович Путин! Если взять начальные буквы…
– Ах, вы об этом! Нет, конечно. Тогда и президент-то другой был! А мыслите верно. Название фирмы произошло из слияния начальных букв наших фамилий: Воробьев, Веденеев, Парамонов!
– Веденеев?! – насторожилась я. – Какое он имеет отношение ко всему этому?
– Все по порядку, – спокойно сказал Воробьев, не торопясь ответить на мой вопрос. – Фирма наша занималась распространением акций различных предприятий, начиная от нефтяных компаний и кончая мелкими компаниями. То есть мы как бы выступали посредниками. Постепенно фирма накручивала обороты, имелся постоянный доход. Люди стремились приобрести ценные бумаги, а не хранить деньги в чулках или под матрасом. Услугами нашей фирмы воспользовались многие жители нашего города, и не только. Можно сказать, и области…
Воробьев неожиданно замолчал, настороженно покосился в окно, сплюнул и продолжил:
– Фирма наша просуществовала недолго. Вскоре сотрудники правоохранительных органов раскусили аферу, и по факту мошенничества было заведено уголовное дело…
– Мошенничества? – удивился Гурьев. – Что-то я не заметил ничего противозаконного в действиях вашей коммерческой структуры!
– А это и не было заметно на первый взгляд, – ответил Воробьев. – Клиенты скупали ценные бумаги на законных основаниях. А вот сами ценные бумаги не всегда были подлинными.
– Подделка преследуется по закону! – наставительно заметил Валера, я же слушала объяснения, открыв рот.
Для меня его откровения стали неожиданностью. Я, разумеется, знала о том, что с ценными бумагами довольно часто проделываются различные махинации, но никогда не подозревала, что может существовать фирма, подделывающая акции для продажи.
– Мы понимали, что долго торговля левыми акциями продолжаться не может, – тем временем говорил Воробьев. – Когда-то должен наступить конец. Но не думали, что это произойдет так скоро. Один из новых клиентов нашей фирмы приобрел большой пакет ценных бумаг, среди которых, разумеется, были и поддельные. Вообще мы старались не связываться с состоятельными и влиятельными людьми, которые могли заявить о своих правах, но на этот раз допустили ошибку. Прошляпили! Этот-то клиент и подключил сотрудников правоохранительных органов, которые раскрыли аферу.
– И сколько вам за это дали? – нетерпеливо спросил Валерка.
– Не нам! И я, и Веденеев, и Парамонов вовремя спохватились и на время исчезли из поля зрения милиции. Осудили же, как это обычно бывает, подставного человека, который официально проходил генеральным директором нашей фирмы.
– Он и сейчас сидит в тюрьме? – Я поразилась такому беспределу в отношении ни в чем не повинных людей.
– Не знаю, как сейчас, но тогда ему дали приличный срок!
– Насколько я понимаю, менты вас бы тоже так просто в покое не оставили, – сумничал Валерий.
– Конечно! Если бы нашли! – ухмыльнулся Воробьев. – Мы залегли на дно! С деньгами, разумеется. Точнее говоря, все деньги оставались у меня по общей договоренности, и как только утихнут все разборки, должен произойти дележ…
– Не поделили бабки! – догадался Валера, перебивая Воробьева.
– Я не стал делиться, – признался Воробьев. – Когда у вас в руках оказывается такая огромная сумма, ни о чем другом не хочется думать! Я переехал на Север, где меня никто не мог найти, даже компаньоны, и открыл там свое дело, прокручивая бабки. Но, к большому сожалению, дела у меня пошли не слишком успешно. Бизнес, которым я занялся, не приносил дохода, и постепенно денег становилось все меньше и меньше. Мне пришлось возвратиться в Тарасов, где еще оставались связи. Вернувшись, я стал компаньоном Минаевой, и вместе с ней мы организовали свое дело.
– А как же Парамонов с Веденеевым? – заинтересовался Валерка.
– По моим сведениям, они вообще уехали за границу и возвращаться не собирались.
– Вы думали, что товарищи простят вам такое предательство? – удивилась я.
– Ничего я не думал, – вскинулся Дмитрий Михайлович. – На Севере оставаться было невозможно. Я влез в долги, потому и приехал сюда, надеясь на то, что Парамонов с Веденеевым за столько времени уже оставили идею отыскать меня. Случайно одним из клиентов фирмы «Весна» оказался знакомый Веденеева, которому стало известно, что я живу в Тарасове. Веденеев тоже возвратился в город, и тут началось самое страшное: звонки с угрозами, приглашения на разборки… Наверное, и Пашка был в курсе! А требуемой ими доли у меня уже не было! А деньги огромные! Что мне еще оставалось делать?
Дмитрий Михайлович посмотрел на Валерия, будто этот вопрос был обращен именно к нему.
– Я подумывал о том, чтобы нанять киллера, который покончит со всем этим! Но они опередили меня!
– Вас хотели убить? – воскликнула я.
– Зачем меня убивать, если я должен им был такие бабки? Надо было найти способ заставить вернуть их или хотя бы отомстить! В результате Парамонов с Веденеевым провернули аферу с фирмой «Весна», сделав все так, чтобы во всем обвинили только меня. На этот раз подсадной уткой должен был стать я. Они даже Таньку переманили на свою сторону!
– Татьяну Алексеевну Балашову, – уточнила я.
– В морге лежит ваша Танька! – подала голос Светлана.
– Так ей, сучке, и надо, – со злостью бросил Воробьев. – Не сомневаюсь, что и ее убийство на меня повесят.
– И не только ее. Покровский тоже убит! – сообщил Валерка.
– Тоже? – Сообщение о смерти Виталия Эдуардовича стало для Дмитрия Михайловича неожиданностью. – И ему туда же дорога! Но самое страшное, что все это теперь висит на мне! Парамонов и Веденеев уже подготовили все доказательства и в скором времени собирались сдать меня ментам. Я и в банке засветился, и с Танькой… Менты разбираться не будут!
Сказав эту фразу, Воробьев замолчал. Больше ему рассказывать было нечего. Он что-то пытался бормотать, как ему неудобно перед Минаевой, но, заметив осуждающий взгляд Шилова, которому вся эта история явно пришлась не по вкусу, осекся. Воробьев на самом деле оказался совсем другим человеком, и подозревали мы его совершенно в ином. Несмотря на то что теперь он находился под прицелом своих друзей, мне его было не жалко. И неудивительно! Мало того, что он подделывал ценные бумаги, так еще и кинул своих партнеров. Честно говоря, помогать ему в разрешении собственных проблем мне не очень хотелось: пусть получит по заслугам!
