Константин Кульчицкий - Заказ
– Серёжка, Серёженька!!! Ты живой?..
Он ответил не сразу, хотя был не только жив, но даже почти в полном сознании. Тот, кому доставалось по печени, знает, как от этого перехватывает дыхание, как долго и тщетно пытаешься сделать один-единственный вдох… И с какими мучениями и трудом это наконец удаётся…
Панама же, рассмотрев, что девчонки наконец подняли Сергея на ноги, громко закричал им:
– Ребята, бегите!..
Он не успел увернуться, и рослый пребольно – искры из глаз – достал его ногой по бедру. Так, что мышцы одеревенели, отказываясь повиноваться. Сейчас собьют…
– Кого насилуют? Где?..
Голос был предвкушающим и весёлым. Мелькнула, возникнув из темноты, ярко-жёлтая полоса на груди чёрного свитера. «Да так… папа с дочкой какие-то», – пронеслось в голове у Панамы. Антон успел обрадоваться неожиданному соратнику и одновременно испугаться за него. Он-то знал, чем дело порою оборачивается для таких вот отчаянных, сующихся разнимать чужую драку. Слишком хорошо знал…
Между тем седой не тратил времени попусту. При виде нового противника Плечо издал досадливый рык и метнулся навстречу незваному оппоненту: куда, сука, лезешь?.. Ща всё объясним…
…И, Господи, до чего медлительным и неуклюжим показался стремительный каратистский удар. Всё познаётся в сравнении! «Дочкин папа» вроде не торопясь совершил изящное па… Какие весовые категории, какая разница в росте? Потерявший равновесие амбал вдруг нечеловечески выгнулся… и с невнятным криком боли улетел куда-то в кусты. Кусты затрещали. Его напарник поспешно отбежал на безопасное расстояние…
– Тоже мне, насильнички выискались, – буркнул седой. – Не умеют ни шиша, а туда же…
Любопытных вокруг всё прибывало. Аня с Любашей тащили Сергея к «Тойоте»: он порывался идти сам, но никак не мог выпрямиться, ноги у него заплетались, а ладонь точно приклеилась к правому боку. Досталось ему здорово.
Мотор завелся сразу. Машина, взревев, улетела со злополучной площадки…
Панама увидел амбала, вылезавшего из кустов, и решил не геройствовать: развернулся и, хромая, со всех ног удрал в темноту. Чёрного свитера тоже нигде не было видно.
К месту, где происходила драка, запоздало спешила милиция…
– Ну вот… привет тебе от Заказа, – угрюмо констатировала Аня. «Тойота» спешила по Невскому проспекту к Фонтанке.
– Что?.. – просипел с заднего сиденья Сергей. Он всё пытался найти такое положение тела, при котором было бы не больно, и в результате заваливался набок. Его мутило, голова шла кругом. Любаша обнимала его, и впервые ему не хотелось избавиться от неё. – Я же… они тебя…
– Да нужна я им, как щуке зонтик! – У Ани что-то щёлкало в колене каждый раз, когда она выжимала сцепление, и она старалась пореже переключать скорости. – Это они тебя, родной мой, вычислили…
– М-м-м…
– Я, пожалуй, даже догадываюсь, чья они крыша… Я-то уж знаю, кто у нас под кем ходит…
– И ты тоже?.. Ходишь, платишь?..
Аня свернула на Фонтанку, и машина запрыгала по ухабам.
– А ты как думал? Естественно… Ба-а-альшому, говорят, человеку… Вору в законе, кличка – Француз…
Сергей зарычал. Аня сильно подозревала, что рычание маскировало стон, и поспешно заверила:
– Да я его и не видела никогда. Приезжают ко мне от него раз в месяц… два ёжика. Рыжий и беленький. Вежливые… С пивком всегда, с мороженым…
Панама благополучно смешался с толпой и, отдышавшись, спокойно закурил и уже с безопасного расстояния созерцал место сражения. Шкаф, которого так мгновенно унизил седой, сидел «прислонютый» под деревом и осторожно разминал суставы правой руки, проверяя, не переломаны ли. Ему оказывали помощь подоспевшие милиционеры. Вертлявый суетился тут же.
Панама подумал о том, что ему, наверное, следовало подойти, продемонстрировать удостоверение и рассказать, что случилось в действительности. Он даже потянулся было к нагрудному кармашку… но на полдороге рука отяжелела и остановилась. «Блин», – подумал Антон. История повторялась! Не хватало только беленьких трусиков, а так всё было на месте. И не далее как завтра выяснится, что амбал с вертлявым – детки жуть до чего крутого бизнесмена. Или вообще депутата. Невинно пострадавшие от рук «временного важняка» Панаморева. Между прочим, пившего накануне вино… Неприятности подобного рода ни Ане, ни Сергею, ни Любе, конечно, окажутся не нужны. Знаем, учёны, как такое бывает… А там, на засыпку, московский анализ покажет, что шведский Сирокко Заказу – нашему забору троюродный плетень. Каковой плетень немедленно обломают о спину… сами понимаете чью…
Липкое чёрное Нечто, которое он, как ему казалось, вчера лихо сбросил с души, на самом деле, оказывается, и не думало никуда исчезать. По-прежнему сидело верхом и держало в строгой узде…
Урна стояла поблизости, но окурок полетел под ноги. Панама достал блокнот и на всякий случай записал номер бандитского «Мерседеса». Сунул блокнот в карман и пошёл к метро – ехать в гостиницу.
Снова начал накрапывать дождь…
Глава десятая
День последний
…поскольку здоровье и жизнь всадника всё-таки важнее, чем лошади.
Р. Скибневский
Вернувшись в гостиничный номер, Антон тут же позвонил Боре Смирнову.
– Борис, у меня тут вот какое дело… – И он в двух словах рассказал о драке возле Дворца спорта, а потом, продиктовав номер злополучного «Мерсюка», попросил Смирнова по возможности оперативно выяснить все подробности – кто, что, зачем…
Старший следователь Городской прокуратуры долго молчал в трубку.
– Ну ты и вопросики, Антон, в субботу вечером задаёшь, – сказал он затем. – У нас тут, видишь ли, у народа дурные привычки – кто в гостях, кто вовсе на даче…
Антон только вздохнул, глядя в мокрую темноту за окном. Криминальный элемент и прочие стихийные бедствия почему-то меньше всего считались с выходными, которые сыщикам нужны так же, как и всем трудящимся людям.
– Ладно, попробую, – вновь услышал он голос Бориса. – Только, правду тебе скажу, до утра на многое не рассчитывай. Вот завтра… – Смирнов помолчал, видно, что-то прикидывая, а потом быстро свернул разговор: – Бывай пока. Минут через десять-пятнадцать перезвоню…
Нажав отбой, Антон тут же стал набирать номер Ларионова. Сперва «трубочный», чтобы разыскать прокурора области, где бы тот ни был. Мельком посмотрел на часы, запоздало прикинул разницу в часовых поясах, ужаснулся – и рука едва не нажала кнопку отбоя, но соединение уже произошло, и на том конце сразу отозвались. Антон с облегчением вспомнил, что Ларионов всегда ложился поздно, а в субботу – в особенности. Когда же ещё посидеть на свободе за любимым компьютером…
– Андрей Николаевич, не разбудил?..
– Ни в коем случае. Я сейчас дома, перезвони мне на городской…
Панаморев перезвонил, и подробный доклад занял как раз весь запрошенный Борисом тайм-аут. Антон опустил было трубку на рычаги, но она тут же вновь оказалась у него в руке, подброшенная новым звонком.
– Людям футбол смотреть не даёшь, а сам с красивыми девушками болты болтаешь?.. – осведомился Борис.
Оказывается, официальной владелицей «Мерседеса» числилась пятидесятишестилетняя женщина, обитавшая в коммунальной хрущобе на Будапештской. О, Господи!.. Пенсионерка вообще вряд ли догадывалась, какой крутой собственностью располагает. Можно было дать голову на отсечение, что «Мерсюк» эксплуатировался по доверенности. Но вот кем?..
Антон ещё раз со всеми мыслимыми подробностями описал Смирнову бандитов. Назвал кликуху «шкафа» – Плечо. Даже, напрягшись, уверенно сообщил, что вертлявый скорее всего носил контактные линзы – по блеску глаз, по зрачкам… Не помогло. Не те были шишки, чтобы Борис помнил их описания. А база данных…
Распрощавшись со Смирновым, Панама некоторое время смотрел на замерший телефон. Ушибленная в драке нога болела нещадно, он принялся её растирать… И в это время телефон опять зазвонил. Как-то очень вежливо и деликатно…
– Панаморев слушает!
– Антон Григорьевич, здравствуйте ещё раз… – Мягкий баритон в трубке показался смутно знакомым. – Плещеев беспокоит. Помните? «Эгида-плюс»…
– Конечно, помню. Очень приятно…
– Антон Григорьевич, извините за поздний звонок, но нас попросили оказать вам всяческое содействие. У вас, я слышал, кое-какие вопросы возникли…
Антон мысленно спросил себя, что за содействие может ему, работающему с питерской Горпрокуратурой, оказать какая-то охранная фирма. Однако… у иных подобных контор корешки тянутся весьма-а-а глубоко… Настолько глубоко, что плещеевская шарашка вообще могла оказаться совершенно не тем, за что официально себя выдавала.
– Спасибо огромное, Сергей Петрович, – поблагодарил он шефа «Эгиды». И слово в слово пересказал ему то, что несколькими минутами раньше излагал Боре Смирнову.
Было слышно, как на том конце пощёлкивали клавиши компьютера.
