Игра в дурака - Ирина Семеновна Левит
— Где доказательства? — окрысился Виталий.
Мне очень хотелось посоветовать ему обратиться за ними к Савелию Ильичу Лузганову, но я, разумеется, промолчала. Гена же и вовсе возмущенный глас Виталия проигнорировал, продолжив:
— Вашу связь с Буравченко установили не только мы. До нас это сделал Григорий Акимович Козлинский. Каким образом — понятия не имею. Но обнаружив, что машина, которая увезла Валерия Аркадьевича, принадлежит «Фортуне», он размотал всю цепочку. На это у него, конечно, ушло определенное время, может, именно поэтому он и не спешил предавать дело огласке. Выяснял, кто конкретно стоит за похищением. Но в день своей гибели он знал это уже совершенно точно. Именно вам, Виталий Сергеевич, он позвонил вечером и сообщил, что знает, где находится Сокольников. Зачем он в одиночку помчался в «Овощевод», остается только гадать. Но насколько я могу судить о Козлинском, он был способен на самые экстремальные поступки.
Правильнее было бы сказать: дурацкие. Но Гена, похоже, как и я, уже не испытывал к этому странному человечку никаких презрительных чувств.
— Козлинский звонил мне в тот вечер? Не смешите! — Виталий изобразил снисходительную улыбочку и даже произнес дважды «ха-ха». — Слыхом его не слыхивал, и это можно запросто проверить. У нас все звонки заносятся в компьютер. Мы вам распечатку дали. Покажите, где там Козлинский?
— В распечатке он не значится. Что верно, то верно. — Гена тоже улыбочку изобразил, но довольно злобную. — После гибели Козлинского вы эту информацию в компьютере стерли. Но одного не учли. Секретарша — не ваша личная, а та, которая с Сокольниковым работала, — технике не очень доверяет. И потому все сведения, параллельно с компьютером, заносила в специальную книгу. В распечатке звонок Козлинского не упоминается. А в книге записано, что он позвонил вам в 21 час 32 минуты. Хотите собственными глазами убедиться?
Гена полез в портфель, чтобы вытащить книгу, но продемонстрировать ее не успел. Шелест вмешался.
— Перестаньте! Вы приведете полно всяких доказательств, нисколько не сомневаюсь. Но есть главный вопрос, на который должен быть ответ. И я хочу его услышать. Зачем Виталию все это было нужно?
— Разумеется, незачем! — вскипел Бреусов, но Шелест его мгновенно охладил:
— Заткнись! — После чего вперился тяжелым взглядом в Гену. — Ну?
Мне так и хотелось ответить банальной фразой: ты нас не запрягал, чтобы понукать. Но я вновь промолчала. Гена же вообще сделал вид, будто этого начальственного выпада не заметил.
— Я вам объясню, — сказал он спокойно. — Все дело в амбициях. В амбициях вас троих. Вы, Никита Петрович, захотели стать мэром. Зачем это понадобилось вам, успешному, богатому бизнесмену, у которого есть все, кроме проблем с властями, — а с ними у вас действительно нет практически никаких проблем, мы это выяснили, — не знаю. Но поскольку вы такой в нашем отечестве и в нашем городе не один, я этому не удивляюсь. Возможно, вам просто стало тесным кресло директора завода. Но меня это в любом случае не касается. Факт остается фактом: вы собрали на предвыборную кампанию большие деньги, сбили, на ваш взгляд, крепкую команду и надеетесь на победу. У вас есть ближайший сподвижник — Валерий Аркадьевич Сокольников, человек, который, будучи вашим заместителем по общим вопросам, считает себя мастером на все руки, потому как занимается на заводе всем понемногу, начиная от кадров и оргработы и кончая внешними связями. В выборах он никогда участия не принимал, но с самого начала был искренне убежден, что выборы — это исключительно интриги, а уж в подобных делах он изрядно поднаторел.
— Я не понял, — встрял Сокольников, — вы мне комплимент говорите или наоборот?
— Я излагаю суть. Всего-навсего. А вы это можете сами оценивать как угодно. Тем более, что вы привыкли выставлять только те оценки, которые вам больше нравятся. С Бреусовым все произошло именно так. Свою карьеру политтехнолога он начал, попав в команду, которая занималась выборами в Госдуму некоего кандидата из Челябинской области. Был он там далеко не на ключевых ролях, однако кандидат в Думу прошел, после чего Виталий Сергеевич с чистым сердцем всем говорил, будто он «кого надо выиграл». Затем он принимал участие в выборах президента, там он и вовсе был сто двадцать пятой спицей в колеснице, однако же вновь оказался в команде победителей. Впрочем, с победителем с самого начала все было ясно. А после были еще различные предвыборные кампании, где он уже держал руль в руках. И вот их итог очень и очень любопытен, если всерьез разобраться.
Сначала были двое выборов на пост губернатора. Первые он проиграть не мог в принципе, поскольку работал на действующего главу области, который не имел серьезной альтернативы, зато имел полную поддержку в Москве. А вторые проиграл вчистую. Следом состоялись выборы мэра в одном северном городе. На этот пост претендовал коммерсант с сомнительной репутацией, но большими деньгами, которые Бреусов не жалел. Коммерсант уступил конкуренту с разницей примерно в пятнадцать процентов. Его проигрыш Виталий Сергеевич попытался обратить в свой выигрыш, заявив, что рискнул взяться за совершенно «непроходного» кандидата и все-таки вытянул его на второе место. Наконец, последние выборы — в городской Совет у наших соседей. Команда Бреусова работала на общественное объединение «Прогресс», весьма богатое объединение, замечу вам, да к тому же его поддерживали местные власти. Из десяти кандидатов провести в депутаты удалось только двоих. Результат — один к пяти, однако Виталий Сергеевич всегда упоминал только двоих победителей, помалкивая о восьмерых побежденных. От соседей Бреусов перекочевал к вам, Валерий Аркадьевич, а вы восприняли только то, что было с плюсом, никак не анализируя «выборную биографию» своего нового компаньона.
— Вы тоже выставляете только те оценки, какие вам больше нравятся, — зло процедил Виталий.
— Моя оценка ваших талантов ничего не значит. Но вы уже считаетесь политтехнологом со стажем, а значит, в определенных кругах фигура на примете. Это круг таких же, как и вы, политтехнологов, причем он не очень широк, и вы все в нем вращаетесь, перемещаясь из одной команды в другую. По большому счету, мнение именно этого круга определяет вашу репутацию и вашу цену. От этого круга зависят серьезные заказы, распределение ролей и, в конечном счете, —
