Длинная тень ожиданий - Лариса Павловна Соболева
– Гримм!
– Не ори, – вошел наконец-то в гостиную сообщник. – Девы, предупреждаю: без резких движений. Я нервный, моя рука раньше меня понимает, что надо делать.
– У него пистолет, – шепнула перепуганная Ксюша.
Одно дело с Виком переругиваться, полагая, что у того духа не хватит замарать ручонки очередным преступлением, другое – видеть перед собой того, кто способен это сделать, не ставя перед собой проблему выбора.
Ния без подсказки Ксении интуитивно угадала и опустила глаза на руку, в которой он держал пистолет. Она узнала его, когда он только входил в гостиную, узнала по одному силуэту, потом увидела лицо, подсвеченное, как у Викентия, и обомлела. Конечно, страшно встретиться со своим убийцей второй раз и понимать, что пришел он не прощения просить и что второго воскрешения не будет. Вот так ирония судьбы: ждала Викентия, а он пришел не один, какие еще подтверждения нужны, что инициатор майского покушения муж?
– Чего стоишь? Действуй! – проговорил осмелевший Викентий, почти не раскрывая рта, но у Гримма был собственный план:
– Зачем пачкать гостиную? Мы дружно выйдем отсюда и прогуляемся. Девушки, на выход. – Ния и Ксюша не сдвинулись с места. – Хотите остаться здесь? Что ж, могу пойти вам навстречу…
– Ладно, мы идем, – сказала Ния.
* * *
Наиболее бездарно потраченное время – сидеть и ждать, уставившись в одну точку, в конкретном случае – в лобовое окно. Никого на улице, унылая картинка перед глазами, впрочем, ночью нормальные люди спят. Лобовое стекло покрыли мелкие капли, Леха вздохнул:
– Кажется, дождь начинается… пардон, начался.
– Ния! – воскликнула Милана и схватилась за ручку дверцы.
– Сидеть! – осадила ее Накано. – Мне сто раз повторять?
Сообразительный Леха тут же заблокировал авто, а Милана и не думала подчиняться, она дергала дверцу, шипя от беспомощности:
– Откройте! Там Ния!.. Викентий и этот… Куда они идут? Надо…
– Не надо! – рявкнула негромко Накано, повернувшись к ней. – Сидите смирно и не мешайте. У приятеля Кента пистолет, он пристрелит вас, как только увидит, да и нам достанется.
– Что? Какой пистолет? Где? Я не вижу!
Милана подалась корпусом вперед, всматриваясь в даль. Машина стояла носом к группе из четырех человек, вышедших из ворот, разумеется, находились они на расстоянии. Четверка кучкой двинула неторопливо, как на похоронах, в сторону от машины Накано и ее спутников. Нетерпеливая Милана потребовала:
– Поехали за ними… Ой, а это кто?
– Действительно кто? – озадачилась и Накано, позвонив Рудакову.
Из тех же ворот выскочили двое мужчин, прижались к ограде, глядя в сторону «похоронной процессии», затем оба последовали за четверкой вдоль ограждений, слившись с тенями от крон деревьев.
– Черт бы побрал этих двух! – рассердилась Накано. – Откуда взялись?
– Из дома, вестимо, – хмыкнул Леха.
– И что нам теперь делать?
– Что там у вас? – нетерпеливо спросил Рудаков из трубки.
– Короче, – и Накано зачастила, – Вик и сообщник с пистолетом вывели Нию и девушку, ведут их куда-то, не торопятся. А из дома доктора вышли еще два мужика, крадутся за четверкой, как последние бандиты. – И на секунду отвлеклась. – Леха, двигай на минималке и без фар.
– Не понял, Накано, эти двое что, были в доме? – обработав за эту секунду информацию, осведомился Рудаков.
– Выходит, так, – ответила она. – По их поведению эти ребята остались не замеченными парочкой злоумышленников.
– Два мужика – и не смогли отбить женщин?
– У противной стороны пушка, против нее лом не попрет.
– Дом доктора… Один из них случайно не сын?
– Плохое освещение, я не узнала, но не исключаю. Иван, ты далеко? Боюсь, тут некий замысел, нам пока непонятный.
– Не бойся, у меня все под контролем, четверку не упущу.
– Рудаков, эти ребята бегут к машине… А нашу четверку не вижу… Так, мы едем за ними, Лешка, трогай! Дождь пошел, видимость совсем ухудшилась.
– Вижу знакомый джип, – сказал Рудаков. – Но дождь и правда не в тему, хотя как знать… Нет, дождь нам в помощь именно из-за плохой видимости.
Переговоры на время прекратились, группа Накано выехала на освещенную улицу и поехала за второй машиной, в ней находились двое из особняка. Милана смотрела в окно, по которому катились ручейки, на отражение огней на мокром асфальте, на свет фар и мелькающие автомобили. Впрочем, глаза видели одно, а мысли крутились в другом направлении, она произнесла, ни к кому не обращаясь:
– Я, кажется, узнала одного из двух парней.
– Да? – повернулась к ней Накано. – И кто это?
– Не скажу, – обидчиво поджала губы та. – Я могу ошибаться.
Накано беззвучно посмеялась над детскими обидами, развернулась лицом к лобовому окну и переключилась на автомобиль впереди.
17. Старая история в новом обрамлении
Ехали молча, пару раз Ксюша порывалась заговорить, но сидевшая рядом Ния брала ее за руку и сжимала, дескать, молчи. Девушка выдергивала руку и отворачивалась к окну, ее не интересовало, что там за завесой дождя, она переживала за собственную жизнь, которая в смертельной опасности. Как тривиально, как смешно звучит: смертельная опасность, но от этих двух слов сердце Ксюши замирало. Ния казалась спокойной, но это вряд ли, просто она умеет владеть собой. Ксения плохо видела Викентия, он сидел с ними на заднем сиденье, но за женой. Подъехали к окраине, Ния решила продолжить диалог с мужем:
– Как я ошиблась в тебе… Хм, ты даже на свидание пришел не один, неужели так патологически труслив?
– Думай как хочешь, мне плевать, – пробормотал Викентий.
– Он не только трус, – забубнила Ксюша. – Он подонок, негодяй и мерзавец. Додумался собственную жену грохнуть, а теперь и любовницу, гаденыш.
– Заткнись, – устало бросил и ей Викентий.
– Да, помолчи, – мягко сказала ей Ния. – Видишь, ему не нравится, когда его уличают. Но как глупо устроено, из-за моего желания развестись с ним и просьбы убраться из моей жизни он нашел оптимальный вариант для себя: убить меня, теперь тебя, несчастного Ноткина…
– Заткнись, – повторил он.
– Какой маленький у тебя словарный запас, – посетовала приговоренная жена. – Раньше я этого не хотела замечать, но ты превзошел все мои заблуждения на твой счет. Эльдар Эрнестович такой милый, славный человек, но у него было мое заявление о разводе, причины я рассказала ему. В тот четверг поехала в офис Эрнестовича, написала заявление, подписала, он должен был до отъезда в санаторий запустить процедуру развода. Ты каким-то образом узнал и решил забрать компромат, иначе сразу попал бы в главные подозреваемые, ведь я уже пропала. Это мотив. Но Эрнестович благородный человек, наверняка
