Алексей Макеев - Диктатура Гурова (сборник)
Положив трубку, Гуров некоторое время глядел на Станислава, который сидел, напряженно думая. Судя по всему, Крячко в этот момент искал варианты того, как бы ему найти подходы к Короткову. И, как видно, этот титанический мыслительный процесс пока что никаких реальных плодов еще не принес. Сочувственно улыбнувшись, Лев негромко окликнул:
– Стас, ты в порядке?
– А?! Что?! – тот, разом выйдя из бездны своих оперативных дум, как-то даже ошалело воззрился на приятеля. – Что-то хочешь спросить?
– Нет, предложить. А давай-ка сегодня выберем время и навестим Таню? А то как-то не по-людски получается. Девушка приехала нам помочь, пострадала прямо у главка, а мы про нее – раз, и забыли. Как идея?
– Нормально… – энергично закивал Крячко. – Я и сам об этом думал, только ты меня опередил. Я вот никак не соберусь с мыслями насчет…
– …Короткова, что ль? – подхватил его мысль Гуров. – Попробуй для начала наехать на него под маркой шантажиста и вымогателя денег. Вроде того, знаешь про его старые грешки в «Ликторе-два», про крупный проигрыш в подпольном катране. Ну и конкретное уведомление: или бабки, или «настучу» Ямщицкому про то, что участвовал в убийстве Вертянина. Хотелось бы поглядеть, как он после этого закрутится.
– Лева! Молоток! – даже подпрыгнув на стуле, Стас радостно потер руки. – Звоню!..
Он набрал на сотовом номер и, дождавшись ответа, достаточно естественно, вальяжно заговорил:
– Здорово, Пашя! Че, не признал, што ль? Ну и хороше-о-о… Мы с тобой как-то в «Ликторе-два» пересекались-таки. Я там тоже, было дело, по объектам мотался. Ну, да не о том суть вопроса. Пашя, с бабками у меня щя туго. Как это – при чем тут ты? Ты меня выручишь-таки, питаю убежьденность. В обмен на хорошую услугу. А, еще не дотумкал? Щя, поясню во всех деталях и подробностях. На днях я был в катране и видел, как ты бабло в карты огребаешь. Ну, вот и подумалось мне – а чего бы тебе не поделиться-таки с хорошим человеком?
Крячко некоторое время молчал, видимо, выслушивая своего собеседника, после чего недоверчиво рассмеялся.
– Пашя, ты кому бычков тухлых грузишь? А? Продулся он – тяжелый случай… Ты ж и в «Ликторе» зарабатывал по-всякому. Я ж помню-таки, как за бабло инфу толкнул конкурентам. В общем, Пашя, или ты подгонишь мне двадцатник «зелени», или я твоим буграм солью, как ты замочил вашего инженера… Как его там? Вертухина, что ль? Мне пацаны дали на тебя наколку. Типа, наркоты ему ты вхерачил, он крышей повернулся и на МКАДе сгорел. Ну, как тебе это?.. Да? Шьто? Это ты «куму» на киче будешь втирать. А мине бабло давай гони. Сутки тебе сроку!
Сунув телефон в карман, он торжествующе ухмыльнулся.
– Класс! Короче, задергался он всерьез. Начал было меня уверять, что проигрался и сейчас в долгах как в шелках…Что к гибели Вертянина непричастен… Конечно, я не исключаю, что лично он инженера и не трогал вовсе, а был только на подхвате. Но вот чем именно он занимался, в чем была суть его работы, с кем по ходу дела контачил – завтра, думается, выяснить смогу.
– Неплохо… – согласился Гуров. – Ну а я пока что займусь вопросом о том, кто же погиб в «Форде» Вертянина. Сейчас придется поднимать материалы о пропавших без вести, на кого принесли заявления с двадцать шестого марта по пятое апреля. Ладно, пошел я к информационщикам.
– А я поехал к приемнику «жучка», – потянувшись, Крячко поднялся из-за стола. – Надо поменять аккумуляторы и сбросить на телефон все, что накопилось на карте памяти.
Насвистывая, он зашагал к двери, позвякивая ключами от «мерина». Гуров тоже вышел в коридор и направился в информотдел. Дав задание составить сводку пропавших без вести, которых до сих пор не удалось найти, минут через пять он получил компьютерную распечатку с перечнем из более сорока человек. Вернувшись в свой кабинет, Лев сразу же вычеркнул карандашом женщин, а также тех, кому до сорока лет и более шестидесяти. Оставшихся рассортировал по росту, вычеркнув тех, кто ниже метра шестидесяти пяти и кто выше метра восьмидесяти. В итоге у него «в сухом остатке» выявилось восемь человек, кто, согласно заявлениям их родственников, «ушли из дома и назад уже не вернулись».
Первым по списку был некий Алексей Тарлыков, охранник одного из супермаркетов, который пропал двадцать шестого марта. Набрав имевшийся в сводке домашний номер телефона, Гуров услышал женский голос:
– Вам кого?
Сообщив, что он из полиции, но при этом не углубляясь в излишние детали и подробности, Лев спросил свою собеседницу о том, кто подавал заявление по поводу пропажи Алексея и не появился ли тот до настоящего момента. Та, с явственно зазвучавшей в ее голосе слезой, уведомила, что ее мужа нет как нет. На вопрос Гурова, не было ли у Тарлыкова в прошлом перелома большой берцовой кости правой ноги, женщина уверенно сообщила, что ее муж ни до женитьбы, ни после переломов нижних конечностей не имел.
– А для чего вам это нужно? – всхлипнув, спросила она.
– Видите ли, тогда же, в марте, на МКАДе сгорела легковая машина, и мы пытаемся понять, кто же в ней погиб из пропавших без вести. Конечно, это утешение слабое, но могу сказать, что вашего мужа там не было. Поэтому, пусть хоть и очень слабая, очень призрачная надежда однажды увидеть его живым все-таки еще сохраняется, – пояснил Лев.
Вторым по списку был таксист из Коптева Евгений Ленцев. Откликнувшаяся на звонок Гурова, скорее всего, старенькая женщина представилась как «мать Женечки». Мужчина пропал двадцать седьмого, но перелома ноги у него не случалось. Был перелом левой плечевой кости.
– Мне уж хоть бы узнать, где он похоронен… – горестно вздохнула женщина. – Хоть бы цветы на его могилку принести.
Третий звонок оказался и вовсе курьезным. Женщина, узнав о сути вопроса, нервно уведомила, что лучше бы «этот козел» сломал свою «поганую шею» и его «как собаку зарыли на помойке». Лишь пару минут пообщавшись, Лев смог уяснить, что пропавший без вести еще в марте месяц назад вернулся домой. Как оказалось, тот отправился с еще одним таким же авантюристом куда-то на Дальний Восток, где устроился работать на некое предприятие рыбопереработки, куда на период весенней путины и летнего рыболовецкого сезона съезжались сотни сезонных работниц. В условиях острой нехватки мужчин благоверный собеседницы Гурова оказался в роли вороватого кота, забравшегося в продуктовую кладовку.
– Избегался, тварь, как кобель последний! – гневно повествовала та. – Хорошо еще «венерки» не привез, урод. А то вообще убила бы!
Как оказалось, «воскресшего», сам того не ведая, выдал тот самый приятель, с которым они ездили «калымить». У себя на работе в курилке он похвастался своими похождениями, кто-то дома рассказал жене, а жена оказалась сестрой собеседницы Льва.
– Половину тарелок разбила об его плешивую, тупую башку! – продолжала бушевать обманутая супруга.
Льву с большим трудом удалось закончить разговор и попрощаться с ней. Но и четвертый, и пятый, и шестой из тех, что еще весной растворились в небытии, оказались вовсе не теми, кто мог быть нужен Льву. Лишь седьмой звонок хоть в какой-то мере соответствовал его ожиданиям. Поднявший трубку подросток сообщил о том, что «у бати правая нога ломалась», но какая именно кость – он сказать затруднился. По словам собеседника Гурова, об этом всем могла бы рассказать его «ма», которая в данный момент была на работе. На просьбу Льва дать ее рабочий телефон тот попросил немного подождать и, пошуршав бумагой, продиктовал номер, пояснив, что «ма» работает в школе.
Дозвонившись до школы, Гуров услышал строгий, сугубо «учительский» женский голос. Его собеседница подтвердила, что у ее мужа был перелом большой берцовой кости, который случился на втором году их совместной жизни. Он ехал на велосипеде и неудачно упал под каменистый откос.
– Вы хотите сказать, что это он сгорел в машине? – выслушав Льва, переспросила она, тягостно вздохнув.
– Пока не уверен… – ответил Гуров, вдруг внутренне ощутив – это он и есть. – Вы не могли бы рассказать о том, каким был тот день, когда вы видели его последний раз? Он чем занимался?
– «Бомбил» по городу, хотя по образованию был неплохой геолог…
По словам женщины, двадцать седьмого марта он никак не мог выйти «на линию». Отчего-то долго не заводилась до этого безотказная машина. Он ругался, материл ее на чем свет стоит, и она наконец-то заработала. Выезжая со двора, он сразу же поймал гвоздь в колесо. Жена, которую он обещал довезти до работы, стала уговаривать его вернуться домой – ей подумалось, что это не к добру. Но муж не привык сидеть без дела и поэтому, поменяв колесо, все равно отправился на промысел. Домой уже не вернулся.
– …На следующий день я пошла в полицию, однако мне сказали, чтобы я зашла денька через три. Но я уже тогда чувствовала, что больше не увижу его никогда, – женщина горестно вздохнула (сколько же за последний час Льву пришлось выслушать таких же вздохов!). – Скажите, а где похоронили того человека, который сгорел на МКАДе?
