Сергей Куприянов - Особый талант
— Кто это? — спросил Пашков, когда мужчина покинул кабинет, на ходу надевая черное кашемировое пальто.
— Маратов.
— Мне это ничего не говорит.
— Нефть, газ, бензозаправки, — пояснил коммерческий директор. — С некоторых пор пытается влезть в издательский бизнес и средства массовой информации.
Пашков кивнул, припоминая огромный черный «мерседес» с темными стеклами недалеко от входа в издательство. В спешке он не обратил на него внимания. Надо будет поинтересоваться про него у Большакова. Давно, кстати, его не было слышно.
— Давайте перейдем к текущим делам. К самым неотложным.
— Нужно сделать для вас новые банковские карточки, — сказал финансовый директор.
— Сделаем. Что вы там говорили по поводу фильма?
История с телесериалом была, в общем, простой. Издательство владело исключительными правами на несколько книг со сквозным героем не слишком известного писателя, по мотивам которых телевизионщики вдруг захотели снять сериал. Качество литературы было не самым высоким, но сюжеты занимательные и после соответствующей обработки могли превратиться в неплохую телепродукцию. По крайней мере, так считали представители телекомпании и бывший уже директор издательства, он и выразил желание принять участие в съемках на долевых началах. Как сейчас становилось ясно, вклад издательства должен быть достаточно весомым, и оно вряд ли бы его потянуло. Это, возможно, и стало толчком для того, чтобы удрать с деньгами — директору, может, не захотелось краснеть перед влиятельными людьми после того, как он сам настаивал на определенного рода партнерских отношениях. Теперь стало понятно, что это была попытка быстро и существенно улучшить положение издательства, но он кое-что не рассчитал. Впрочем, сейчас не было времени гадать о побудительных мотивах бегства бывшего директора.
Предполагаемый бюджет сериала получался из двух основных цифр — пятнадцать серий по сто тысяч долларов за каждую. Итого полтора миллиона. Срок производства год. Доля издательства сорок процентов, или шестьсот тысяч, которые окупятся только в следующем году. На сегодняшний день у издательства таких средств не было, если только не свернуть основную деятельность. Пашков этот взнос мог сделать самостоятельно — деньги у него были. И ожидаемая прибыль была хороша. Он уже открыл было рот для того, чтобы объявить об этом, но тут же захлопнул.
В деловых вопросах он даже теоретически был не силен. И если человек, просидевший в директорском кресле больше семи лет, не справился с проблемой, пусть даже только и исключительно психологически, что было довольно трудно предположить, то тут могли быть такие подводные камни, которые способны разбить любой корабль, а уж тем более тот, что дал основательную финансовую течь и лишился капитана. Ну а кроме того, Пашкову было как-то страшновато проявлять деньги, чье происхождение он не смог бы внятно объяснить.
Отложив папку с бумагами, он посмотрел на своих заместителей. Чудное, странное состояние. Совсем недавно он полностью зависел от этих людей. Сейчас все стало наоборот.
— Мы можем отложить переговоры на день-два?
— Это сложно, — сказал коммерческий директор. — Дата была согласована две недели назад. Во встречах такого уровня точность очень важна. Иначе можно лишиться доверия.
Эта тирада Пашкову не понравилась. Его вице явно не хотел идти ему навстречу, хотя не мог не понимать, что новый директор попал, как сказал классик, с корабля на бал, и ему нужно время, чтобы прийти в себя и освоиться в ситуации. Все это сильно смахивало на давление. Чисто теоретически Пашков знал, что команда должна действовать сообща и не поддаваться на чужое влияние, даже если это влияние исходит от делового партнера. В литературе такие случаи описаны многократно — как на производственном уровне, так и на государственном. Существующий аппарат всегда стремится подчинить себе нового руководителя, поставить его в зависимость от собственной воли и желаний. Конфликт классический.
— В конце концов, не я договаривался об этих сроках, — отмахнулся Пашков, для чего ему потребовалось сделать некоторое усилие. — Раньше завтрашнего дня я не смогу с ними встретиться.
— Может получиться скандал.
— Вот вы и постарайтесь, чтобы не получился. Идите и звоните. Если надо — езжайте и договаривайтесь лично. Или вам это сложно?
— Нет… Хорошо, я попробую договориться.
— Лучше на послезавтра.
— Я попробую.
Решительность Пашкова произвела на остальных должное впечатление. Главный финансист начал сыпать проблемами, как из рога изобилия. Он, кажется, увидел в новом директоре денежный мешок, при помощи которого можно заткнуть все существующие дыры и дыры предполагаемые. Через час Пашков уже плохо понимал, о чем тот говорит. Его спасло появление коммерческого директора. Судя по румянцу на щеках, он только что вернулся с улицы.
— Договорился. На завтра. В три часа они ждут нас к себе.
— Хорошо. Мне нужно съездить домой.
— Вы на машине? — спросил Степак. Он держался более дружелюбно, чем все.
— Пешком.
— Тогда нужно сказать секретарю, и она вызовет разъездную.
Разъездной машиной оказался новенький «фольксваген». Не все тут, оказывается, было так плохо. Водителем был немолодой спокойный мужик, назвавшийся Иваном. Гонщиком он не был, но машину водил хорошо, спокойно и уверенно.
Дома Пашков поел и достал из тайника пять тысяч долларов. Глядя на них, он вспомнил, что сейчас иностранцы больше не стремятся вкладывать деньги в отечественные предприятия. А они люди опытные и, надо полагать, не дураки. Тогда кто же он? На некоторое время он почувствовал слабость. Соотечественники, более или менее набившие мошну, тоже в большинстве своем предпочитают уезжать из страны и увозить с собой капиталы. Уж слишком неблагоприятный климат сложился для бизнеса. Об этом в любой газете можно прочесть. Почти в каждом номере.
Ну в конце концов, чем он рискует? Пятью тысячами? Мелочь! Плюс то, что вложил в издательство раньше. Не такой уж большой риск. Главное — не впадать в азарт и не начать действовать, как за рулеточным столом, пытаясь новыми денежными вливаниями вернуть прежние. Не за то отец сына бил, что проигрывал, а за то, что отыгрывался. Хотя без финансовой подпитки не обойтись. Только выглядит это как-то глупо. Ему нужно вложить в кассу то, что украл другой. И даже больше того. Бред.
Или рискнуть-таки? Просто на авось?
В издательство он вернулся с пачкой долларов и с полным набором сомнений. Встреченные в коридоре сотрудники почтительно с ним здоровались. Значит, слух о новом директоре уже стал достоянием гласности.
До шести часов Пашков пытался разобраться с делами. В конце концов он пришел к выводу — либо нужно довериться работающим с ним людям, либо приводить свою команду. Иначе он будет просто обречен бесконечно заниматься контролем.
— Ну как? Получается? — спросил вошедший без стука Маратов.
— Получается… Пока хреново.
— Ну-у к чему такой пессимизм? Через месяц, глядишь, станете воротилой издательского бизнеса. Не боги горшки обжигают.
— Хочу вот с вами посоветоваться, Виктор Ильич.
— Предупреждаю: советник я дорогой.
— Тогда посовещаться.
— Это другое дело. Мы же теперь партнеры.
— Есть тут хороший проект.
— Ваш?
— В наследство достался. Сериал снять. Но денег не хватает.
— Много не хватает?
— Сколько не хватает, пока точно не знаю. А всего нужно шестьсот тысяч.
— И когда они нужны?
— Ну… Судя по всему… Если завтра мы подпишем договор с телевизионщиками, то в течение двух недель.
— Две недели? Ну и что вас останавливает?
— В каком смысле?
— У вас же есть такие деньги?
— У меня? — смешался Пашков. Такого он не ожидал. — Это вы делаете вывод из того, что я за пять тысяч…
— Отчасти, — перебил его Маратов, крутанув перстень на пальце. — Только отчасти. Выйдя из этого кабинета, я постарался навести о вас справки. В частности, у моего знакомца Большакова. И вашего тоже. Но знаете, что удивительно? Я не смог этого сделать.
— Почему?
— А нет его. Уехал.
— Ничего. Вернется — спросите.
— В том-то и дело, что скорее всего не вернется, — сказал Маратов и замолчал, довольный произведенным эффектом.
Пашков и правда удивился и не смог этого скрыть.
— Почему?
— Я бы с удовольствием предложил вам угадать с трех раз, но не буду этого делать. Зачем томить своего партнера. Мы ведь партнеры, как я понимаю.
— Так не томите.
— Ваня Большаков уехал из страны. И, подозреваю, насовсем.
— Может быть, вы ошибаетесь? — спросил Пашков. Сказанное неприятно его удивило. К тому же он хотел сам навести у Большакова справки про Маратова не далее как сегодня днем.
