Георгий Миронов - Гриф
Однако там, где камень сменяла сухая земля, цвели сады и рощи. Эта прокаленная солнцем земля считалась житницей еще во времена Римской империи. Долина, по которой ехал Ашот, пестрела освобожденными от камня распаханными участками. Покрывавшая эти участки веселая зелень смягчала суровость каменистой равнины.
Нередко на расчищенных участках, покрытых зеленой травой, или на склонах гор встречались небольшие стада овец и коз. Эти неприхотливые животные каким-то чудом удерживались на каменистых, покрытых скудной растительностью склонах гор.
Среди них недвижимыми монолитами застыли фигуры пастухов в широких плащах из грубых тканей, с высокими посохами.
Басра, лежавшая на высушенной солнцем каменистой равнине, была видна издалека.
Ашот проехал несколько улиц, пока его не остановил «кирпич», преграждавший путь автомобилям в старинную часть города.
Дальше он пошел пешком…
У Триумфальной арки на главной улице города он остановил старого ассирийца, продававшего наборы открыток. Купил набор «Басра», нашел открытку, изображавшую общий вид театра в Басре. Глянцевое фото хорошо передавало черноту камня, из которого был сделан один из самых грандиозных и лучше всех сохранившихся театров Римской империи.
На оборотной стороне было написано карандашом от руки: "Орхестра…"
Ашот проверил, не бросается ли в глаза пистолет, засунутый за ремень и прикрытый безрукавкой из белой плащевки с большим количеством карманов.
К театральной орхестре вели две обрамленные пилястрами арки боковых проходов.
На ограде хулиганы написали слово: "Ш А Х Б А". На каждом из больших камней ограды по букве. Чтобы прочитать все слово, надо было пройти несколько метров. Буквы были нанесены слабой известкой, почти не бросались в глаза и обнаружить их можно было, лишь стараясь их увидеть.
Ашот, предупрежденный открыткой, буквы нашел.
Поплутав по театру и удостоверившись, что слежки за ним нет, он быстро вышел через другой проход из амфитеатра, вернулся к машине, убедился с помощью специального приборчика, лежавшего в верхнем кармане безрукавки, что никто к машине не подходил и посторонних предметов в ней и под ней не оставил. Потом, сняв сигнализацию охраны, сел в джип и поехал на север.
В 20–22 километрах севернее Басры находился некогда значительный римский город, а теперь небольшой уютный городок под названием Шахба.
В римские времена городок назывался Филиппополис. Сохранились старинные городские ворота, состоявшие из трех арок. Как правило, машины проезжали в них не останавливаясь. Ашот остановился. Возле правой арки юноша продавал с лотка засахаренные фрукты и орехи. Ашот подошел к нему, не торгуясь и не говоря ни слова купил кулек засахаренного кешью. Сел в машину, закрыл дверцу и, пересыпав содержимое пакетика в «бардачок», развернул кулек.
Теперь он знал адрес: Талассы — богини моря, дом № 23. Здесь находилась подпольная лаборатория по производству фальшивых долларов. Ежегодно из нее выходило около миллиарда купюр, причем очень высокого качества.
На этот раз лаборатория выполнила большой заказ. В определенный день и час сюда прибыл ливанский армянин Артур Авакян, сказал пароли, предъявил документы и чек на сто тысяч долларов. В Женеве по этому чеку можно было получить настоящие доллары.
Артур вышел из дома ровно в 13.15. Проверил, что слежки за ним нет, и кивнул нанятому им местному полицейскому, — дескать, все нормально, ты свободен, приятель. Похоже на то, что охрана при выезде из города не понадобится. А там… Классному автогонщику и стрелку ничто не помешает доехать до Дамаска, сесть в самолет, выполняющий рейс в Ереван, и доставить груз по назначению. Надо сказать, что сумка с миллионом баксов была довольно тяжелой. Но Артур обладал огромной физической силой. Сунув в машину сумку с деньгами, он сел за руль, еще раз оглядел улочку, не заметив ничего подозрительного, довольно хмыкнул и резко взял с места.
Может быть, если бы он так не спешил, заметил бы стоявшую у одного из старых домов на улице Талассы машину со спящим водителем.
Однако Ашот не спал, а через выведенную наружу миниатюрную стереотрубу наблюдал за Артуром, и когда его машина тронулась с места, он последовал за ней.
Первая часть операции прошла спокойно. Он сел на «хвост» курьеру. Вторая часть операции должна была начаться на шоссе, в районе между Шахбой и Сувейдой.
Не доезжая 5 километров до городка Канават — древней Канафы, на абсолютно пустом шоссе Ашот увеличил скорость и обогнал курьера. Тот, опасаясь за груз и видя идущую на обгон машину, притормозил и пропустил ее вперед. Он не заметил, что из пронесшегося мимо джипа выпал какой-то предмет. И зря. Потому что, оказавшись под днищем его «тойоты», предмет взорвался. Взрыв был направленным — как раз под сиденьем водителя, не затронув ценный груз в багажнике. При взрыве машину развернуло поперек шоссе, и она могла бы представить опасность для идущих сзади машин, если бы не два обстоятельства.
Первое — машин в эти жаркие часы на шоссе не было.
И второе — Ашот тут же задом подогнал свой джип к месту происшествия, вышел из машины и, подойдя к «тойоте», поднатужившись, столкнул на обочину.
Лицо курьера было залито кровью, и трудно было сказать, жив ли он, зато машина пострадала меньше.
Вот что значит направленный взрыв и специальный пластит для взрывчатки, — воздушная волна была, а видимых повреждений у днища машины нет. Что и требовалось доказать: вероятно, водитель по каким-то причинам (может, был пьян?) не справился с управлением и съехал в кювет.
Ашоту вспомнился анекдот, рассказанный Алешей, самым классным из всей их бригады автогонщиком, коллекционировавшим автомобильные байки:
Два милиционера ведут осмотр места происшествия. Один, старший по званию, диктует:
— Пиши. Обнаружен труп мужчины лет 40, тело его — в кювете, голова на обочине.
Второй его спрашивает:
— На обочине или на абочине?
Первый сталкивает голову в кювет и диктует:
— Пиши: тело его находилось в кювете…
Вспомнив анекдот, Ашот подтолкнул «тойоту» и свалил ее в кювет, чтобы авария выглядела действительно случайной. После чего пощупал пальцами шею курьера. К сожалению, курьер был жив, что никак не входило в планы организаторов операции.
Ашот, не отнимая пальцы от шеи курьера, сжал их на сонной артерии. Когда он через долю секунды проверил пульс снова, пульса не было.
— Терпеть не могу это делать, — проворчал Ашот. — А надо.
Еще пара минут ушла на то, чтобы поменять документы и авиабилеты.
Теперь его звали Артур, с фотографии смотрело молодое смуглое лицо, очень похожее на лицо Ашота.
— Ай, молодец, командир. Все рассчитал, все учел, — покачал головой Ашот.
Он перетащил тяжелую сумку с фальшаками в багажник своей машины и отправился в Дамаск.
Он сдал машину в Бюро проката, доплатил остаток долга. Хорошо, что при этом не надо было предъявлять документы. Владелец Бюро проката его помнил. В это время туристов мало. Редко кто берет недорогие машины напрокат на короткое время.
Проблема могла возникнуть в аэропорту. Но ни в одном аэропорту мира нет таких проблем, которые нельзя было бы решить. В Дамаске и в Москве они решаются примерно одинаково.
Ашот купил на узкой улочке Дамаска, недалеко от медресе ан-нур-Нурия, несколько четок из полудрагоценных камней и на улице Аль-Шахид несколько недорогих украшений из золота.
В аэропорту он нашел старосту группы носильщиков по имени Агиф Нур-ад-дин, и объяснил ему, что у него маленький бизнес он везет четки в Бухару и золото в Ереван. Зачем платить пошлину, когда можно заплатить хорошему человеку? Причем долларами.
Риск? Риск был огромен. Но иногда простые решения наиболее надежны.
Агиф кивнул одному из носильщиков, и тот взял сумку.
— Тяжелая, очень тяжелая, — сказал он бригадиру. Тот понял намек.
— Груз большой, уважаемый, надо прибавить.
Ашот не споря отсчитал еще пятьсот долларов. Он мог бы дать и тысячу, но тогда это могло вызвать подозрение.
— Кто спорит? Надо значит надо. Гарантии?
Агиф обиженно сжал губы:
— Клянусь Аллахом! Ля илляхе иль Аллах и Магомет расул Алла…
Ашоту этого показалось достаточно.
И действительно, через несколько минут «шестерка» Агифа принес ему багажную квитанцию. Ашот рассмеялся и ударил ладонью по подставленной ему сухой коричневой ладони старого араба.
— Маладец, — сказал Ашот. И добавил несколько витиеватых фраз на арабском, которые давали понять Агифу всю величину благодарности Ашота.
Агиф довольно улыбнулся и снова подставил ладонь, но уже не боком, а как бы подхватывая падающие с неба капли дождя. Ашот понял намек и опустил в его ладонь четки из нефрита на золотом шнурке.
Через полчаса Ашот, пройдя регистрацию ручной клади и паспортный контроль, уже сидел в самолете Дамаск-Ереван.
