Клайв Касслер - Поднять Титаник !
- Неправильно ты определил, - прервал его Питт. - Не обычный пассажир, а "заяц". И он, как и ты, не сумасшедший. Он дождался, когда колеса машины коснулись палубы - и только в этот момент совершил свое подлое дело, после чего немедленно удрал через грузовой люк. Я даже не представляю, куда сейчас он мог улизнуть и где прячется. Мы физически не можем обшарить тысячи метров неосвещенных коридоров, переходов, десятки тысяч темных углов и разных закоулочков.
Лицо Стерджиса вдруг побледнело.
- Нет же, - воскликнул он, - этот гад еще в машине!
- Не смеши меня, ради Бога. Ты едва коснулся палубы, как он уже удрал из вертолета.
- Я готов поверить, что кто-то сумел незаметно швырнуть молоток в круг винта, но выбраться из машины и незаметно улизнуть - это дело куда более сложное.
- И что же ты хочешь сказать? - медленно и негромко спросил Питт.
- Дверца грузового отсека управляется с помощью бортовой электроники. До тех пор, пока не послан сигнал со щитка пилота, этот люк вообще не открыть. Вот как раз это я и хочу тебе сказать.
- А другие выходы?
- Есть лишь дверь в измерительный отсек, где приборы.
Питт некоторое время рассматривал наглухо задраенную дверцу грузового отсека, затем повернулся к Стерджису и посмотрел на него ледяными глазами.
- Не гостеприимно все это получается. Прибыли гости и сидят взаперти. Думаю, самое время выпустить их на свежий воздух, пускай подышат...
Стерджис прирос к палубе при виде того, как Питт вытащил кольт сорок шестого калибра с массивным глушителем на конце ствола.
- Ну... ну... раз уж ты считаешь, - попытался сформулировать некую мысль Стерджис.
Он забрался в кабину, сел на свое пилотское место и повернул какой-то тумблер. Послышался мягкий звук заработавшего электромотора, и массивная, семь футов на семь, дверь отсека отошла от фюзеляжа, поднялась вертикально и застыла над корпусом машины. Прежде, чем фиксирующие замки щелкнули, Стерджис был уже на палубе, отгороженный от зловещего грузового зева лишь массивной фигурой Питта.
В течение нескольких секунд после того, как люк открылся, Питт не спешил приблизиться к машине, стоял и ждал. Стерджису показалось, что прошла целая вечность; пилот старался не дышать - он целиком обратился в зрение и слух. Слышны были только шлепки океанских волн, ударявших в массивный борт "Титаника", да ветер противным баском гудит в корабельной надстройке. Из-за двери гимнастического зала доносился едва различимый перелив нескольких одновременно звучащих мужских голосов. Не услышав ожидаемых скрипов, шороха одежды или каких-либо иных звуков, которые выдали бы присутствие в отсеке человека, Питт ловко забрался внутрь.
Слабый внешний свет здесь переходил в полутьму. Питту было не по себе при мысли, что его фигура великолепно очерчена на фоне светлого дверного проема. При первом взгляде ему показалось, что отсек совершенно пуст. В этот момент кто-то сзади осторожно похлопал его по спине. Резко обернувшись, Дирк Питт увидел, как Стерджис молча протягивает руку, указывая на брезент, в котором при желании могла быть увидена человекоподобная фигура.
- Час назад перед вылетом я самым аккуратнейшим образом сложил этот брезент, - шепотом произнес пилот.
Нагнувшись, Питт одним резким движением левой руки дернул брезент на себя. Правой рукой он направлял кольт на угадываемую человеческую фигуру.
На полу грузового отсека, как Питт и предполагал, лежал человек. На нем была теплая всепогодная куртка. Глаза у мужчины оказались приоткрыты, выдавая состояние комы; создавалось впечатление, что состояние это было неким образом сопряжено с большой кровавой ссадиной чуть ниже линии волос.
Стерджис стоял, не в силах пошевелиться. Он только шумно дышал да часто моргал, пытаясь получше разглядеть в густеющих сумерках жуткую картину. Пилот в недоумении почесал подбородок и отчетливо покачал головой, давая тем самым понять, что представшая перед глазами сцена решительно не укладывается у него в голове.
- Боже ты мой, - протянул едва различимым шепотом Стерджис. - Ты хоть знаешь, кто это такой?
- Более чем хорошо знаю, - ровным голосом сказал Питт. - Эту женщину зовут Дана. Дана Сигрем.
Глава 58
Внезапно небо над палубой "Михаила Куркова" вдруг сделалось очень темным. В вышине медленно проплывали огромные черные облака, которые, как пологом, закрыли звезды, появившиеся к этому времени над Атлантикой. Ветер вмиг сделался ураганным, скорость его перевалила за сорок миль в час. Стремительные порывы сминали и расшвыривали гребни волн, гнали обильную соленую пену на северо-восток.
В рубке управления советского судна был сущий рай:
тепло и очень уютно. Пароткин следил за изображением "Титаника" на экране радара, из-за плеча выглядывал Превлов.
- Когда я только был назначен капитаном на этот корабль, - сказал Пароткин тоном учителя на уроке перед школьниками, - я был уверен, что буду заниматься исключительно исследовательскими программами, ну, может быть, еще время от времени - инспекционной деятельностью и в тот момент не поверил бы, если бы мне кто сказал, что придется иметь дело с военными и осуществлять военные операции.
Превлов остановил жестом собеседника.
- Пожалуйста, капитан, давайте с самого начала договоримся, что ни вы, ни я не будем впредь произносить таких слов, как "военная", да вдобавок еще и "операция". Нигде и никогда. Тем более, что то небольшое, так сказать, предприятие, которое предстоит нам с вами, это ведь, по существу, вполне легальная гражданская трансакция, известная в капиталистическом мире под названием "смены руководства".
- Неприкрытое пиратство - ближе к истине, - заметил в свою очередь Пароткин. - Да и потом, если уж вы настаиваете, чтобы мы употребляли термины экономики, как тогда прикажете именовать те десять судов, которые с вашего соизволения были прибавлены к "Михаилу Куркову"? Выходит, что они это как бы преображенные держатели акций, так, что ли?
- Лучше даже не говорить "суда", поскольку суда зачастую бывают и военными, а как-нибудь помягче. Гражданские суда, например.
- Еще бы... И каждое вооружено до зубов.
- Насколько я знаю, в международном праве нет такого пункта, который бы запрещал экипажу гражданского судна иметь при себе некоторое количество вооружения.
- А если бы даже и был такой пункт, вы бы сумели, я нисколько не сомневаюсь, найти какую-нибудь юридическую лазейку, чтобы нарушить этот пункт на вполне законном, как принято говорить, основании.
- Не надо, капитан, не надо все усложнять, - Превлов дружески хлопнул Пароткина по спине. - К исходу сегодняшнего вечера мы оба уже будем Героями Советского Союза.
- Если не будем убиты, хотите вы сказать, так? - не сбиваясь на панибратский тон, официальным голосом уточнил Пароткин.
- Успокойтесь, пожалуйста, капитан. Нами разработан безукоризненный план. А тут вдобавок и сама природа пришла нам на помощь. После того, как принимавшие участие в спасении "Титаника" суда ушли, задача еще более упрощается.
- А "Жюно"? Забыли про него? Или, что же, вы полагаете, что капитан ракетного крейсера будет тактично сохранять дистанцию, спокойно наблюдая за тем, как мы с вами подходим к "Титанику", берем его на абордаж и принимаемся там все крушить?
Превлов чуть приподнял рукав и посмотрел на свои часы.
- Через... через два часа и двадцать минут ровно одна из наших атомных подводных лодок всплывет в ста милях к северу отсюда и будет передавать в эфир сигналы бедствия, назвавшись судном "Лагуна Стар". Безобидным грузовым судном сомнительного порта приписки.
- И вы уверены, что "Жюно" клюнет? Что он бросит подопечный "Титаник" и устремится на помощь неизвестно кому?
- Видите ли, капитан, вам это должно быть лучше известно. У американцев так принято. Они всегда идут на выручку, если только слышат сигналы о помощи, - сказал Превлов с чувством некоторой даже гордости, словно некоторая толика заслуги в таком поведении американских кораблей принадлежала лично ему, Превлову, капитану советской разведки. - У них развит комплекс Доброго Самаритянина. Да, я ни на секунду не сомневаюсь, что как только "Жюно" услышит сигнал бедствия, он тут же пойдет на помощь. Крейсеру придется идти, поскольку из четырех судов, находящихся в районе, "Титаник" даже и не рассматривается: ему, дай Бог, самому не утонуть. А оба буксировщика тут едва ли будут полезны. Стало быть, остается один только "Жюно", один на триста миль в округе.
- Но ведь наша подлодка должна будет вовремя нырнуть. И не получится ли так, что "Жюно" не дойдет еще до места, а подлодка уже скроется под водой, и на радарном экране ракетоносца ничего не останется?
- Конечно же, офицеры крейсера будут уверены, что этот самый "Лагуна Стар" пошел ко дну, и тогда они лишь удвоят старания, чтобы как можно скорее прибыть на место аварии, чтобы спасти жизнь членам команды. Которой никогда в природе не существовало.
