Данил Корецкий - Рок-н-ролл под Кремлем. Книга 4. Еще один шпион
Огольцов перестал писать и поднял голову, над которой заходящее солнце в окне нарисовало ярко-оранжевый нимб. Взглядом начальник секретариата пронзил Евсеева насквозь, разложил на атомы, перетасовал, собрал снова. Если бы это было можно, он бы, конечно, не собирал. К утру уборщица смела бы эти атомы в совок и вынесла прочь вместе с остальным мусором и его головной болью… Евсеев ему не нравился. Евсеев, который приходил в конце субботнего дня, похороненного в рабочем кабинете, и начинал что-то нести о срочной эвакуации, не нравился ему вдвойне.
— Коптоев? Амир? — переспросил он с раздражением. — Вы что, не были на утреннем совещании? Не слышали, что банда Коптоева блокирована в Чечне?
— Слышал, товарищ полковник, — ответил Евсеев. — Но майор Синцов утверждает, что Коптоев в Москве.
Лицо Огольцова стало наливаться краской.
— Он что, видел его? Беседовал с ним?
— Никак нет, — сказал Евсеев. — Синцов говорил с Бруно.
— С каким еще Бруно? С тем самым карликом-циркачом?
— Так точно. Его скоро доставят сюда, товарищ полковник. Наряд уже выехал.
Огольцов насупился, опустил глаза, перечитал абзац, на котором только что остановился. И ни черта там не понял. Задурили ему голову с этими циркачами, проститутками, с эвакуацией этой…
— Вот когда доставят, когда допросят, тогда и будем оценивать степень опасности! — прогремел он. — Как вы себе все это представляете? Какой-то карлик что-то сказал, и мы объявляем эвакуацию? Перекрыть Садовое кольцо, эвакуировать радиальные станции, поднять наверх тысячи взбудораженных людей!!.. Начнется паника, пойдут слухи…
— Я согласен, товарищ полковник, сведения об опасности надо проверить самым тщательным образом. Но Синцов — командир спецвзвода, опытный подземник, ему можно доверять…
— А я доверяю официальному рапорту полковника Гуцериева! — перебил Огольцов. — И вам советую придерживаться того же правила!
Полковник прихлопнул ладонью бумаги на столе.
— Руководством поставлена задача не создавать лишнего шума и не сеять панику. В метро и на поверхности уже дежурят дополнительные патрули, городская милиция предупреждена и работает по усиленному варианту. Поэтому до выяснения всех обстоятельств дела никаких активных действий не предпринимать. Если необходимо блокировать какие-то люки и подземные коммуникации, используйте собственные ресурсы — но опять-таки аккуратно и без шума. Задача ясна?
— Так точно, — сказал Евсеев, обращаясь уже к лысине Огольцова, опять склонившегося над столом.
Он переступил с ноги на ногу, ругнулся про себя и сказал:
— Только что будет, товарищ полковник, если Коптоев все-таки там, под землей?
* * *Они давно перестали встречать собственные метки, забираясь все дальше и дальше по коридорам и тоннелям. Несколько раз видели над собой решетчатые вентиляционные люки, за которыми можно было разглядеть московское небо, приобретавшее при взгляде из подземелья необычный серебристый оттенок, и верхние этажи московских высоток. Но никто из амировцев толком не знал город, определить свое местонахождение по этим скудным данным они не могли. Что там, наверху — автобусная остановка, сквер, тихий дворик или заполненная машинами проезжая часть? Узнать можно было только выбравшись наверх и тем самым обнаружив себя. При таком раскладе лучше всего было дождаться ночи. Вот только времени у них в обрез: не исключено, что их продолжают преследовать, да и Салих потерял много крови… Поэтому они пошли дальше, и напрасно: люки уже не встречались, толща земли над головой ощутимо давила на психику, а куда они придут — никто не знал.
Первое время Амир ни с кем не разговаривал, он был взбешен. Мало того, что операция сорвалась, так еще и предатель Бруно ушел от возмездия. Своих врагов Амир не прощал. После возвращения он намеревался во что бы то ни стало разыскать карлика и устроить ему показательную казнь. Способов — как для первого, так и для второго — он знал немало. Бруно был обречен болтаться на потолочной балке в подвале, подвешенным за большие пальцы ног. Или торчать на колу в яме. Или… Не важно. Главное, что ему не отвертеться и не избежать расправы.
…Примерно через час после перестрелки с неизвестными они услышали шум поезда. Совсем рядом, за стеной, пронесся состав, стены задрожали.
— Откуда здесь паровоз? — удивился Ваха. — На вокзал вышли, что ли?
— Метро это, — скупо сказал Амир.
И точно — через несколько минут Иса обнаружил в стене запертую дверь с узким окошком, сквозь которое можно было рассмотреть темный туннель с красными огоньками светофоров. И еще доносились странные звуки: было похоже, недалеко играет гармошка. Какой-то простенький народный мотив.
— Значит, станция рядом, — догадался Абу.
Они подождали. Через некоторое время мимо прогрохотал еще один поезд. В освещенных вагонах виднелись усталые, ничего не подозревающие люди.
— Можно попробовать незаметно выйти. Как думаешь, Амир? — спросил Ваха. — Вскроем дверь, выйдем по одному, дойдем до станции, смешаемся с толпой. И сразу — наверх…
— А с Салихом что? — спросил Амир. — Он тоже смешается с толпой?
Салих был плох. Заряд дроби превратил его правую икру в кровавые ошметки. Ногу забинтовали и перетянули жгутом под коленом, но кровь все равно проступала наружу. Самостоятельно Салих передвигался с большим трудом. Большую часть пути его попеременно тащили на себе Иса и Абу.
— Я смогу! Я попробую! — промычал Салих.
— И пробовать нечего, — Амир отрицательно покачал головой.
— У меня есть запасные штаны, — вдруг сказал Иса. — Я отдам их Салиху, сделаем новый бинт, ничего видно не будет…
— Штаны? — недобро спросил Амир. — А оружие мы оставим здесь? И взрывчатку тоже? Или мы спустились сюда погулять?
— Не бросайте только меня! — произнес Салих. — В горах я бы ждал сколько угодно, но в этом аду не смогу…
Амир помолчал, глядя в окошко на очередной поезд. Сказал:
— Никто тебя не бросит, молчи. У меня есть хороший план. Очень хороший план…
Он обернулся.
— Тимур, снимай свой рюкзак.
Весь пластит с детонаторами был разделен на три части, которые несли Тимур, Саид и Ваха — в общей сложности около центнера мощной взрывчатки. Тимур снял и поставил на землю свой рюкзак. Амир приподнял его, взвесил на руке.
— Салих, — сказал он. — Это лучший час твой жизни. Час твоей славы. Ты войдешь туда, отомстишь неверным и предстанешь перед Аллахом в белых одеждах шахида.
Он протянул рюкзак Салиху. Тот со страхом уставился на него, отступил назад, замотал головой.
— Но я не хочу…
— Твоя семья будет благодарить тебя, поверь мне, — настойчиво проговорил Амир. — Это большая честь, Салих. Отказаться от нее будет ошибкой.
— Он ни в чем не виноват, — сказал Иса, глядя в пол. — Пусть он пойдет с нами.
Амир даже не повернулся в его сторону.
— Ты пройдешь по туннелю и выйдешь на станцию. Дождешься, пока подойдут два поезда сразу и будет много людей, — говорил он Салиху, гипнотизируя его тяжелым взглядом.
— Они могут помешать тебе, но не сразу сообразят. У тебя будет время. Ты должен не останавливаться и идти вперед. Стреляй, если надо. Главное — дойти до станции. Но можно взорваться и в туннеле, перед поездом! Это легко, я сам активирую взрыватель. Тимур, помоги ему надеть…
— Не надо, Амир!.. Нет… Я не смогу идти сам! У меня болит нога! — хрипло бормотал Салих, отступая все дальше.
— Салих ни в чем не виноват! Не трогай его! — выкрикнул Иса. — Почему ты решаешь, кому жить, а кому — нет? Почему сам не хочешь пойти дорогой шахида?
— Почему? — переспросил Амир. — Вот почему.
Он выхватил нож, легко взмахнул перед собой. Салих с перерезанным от уха до уха горлом пошатнулся, упал на колени, хватаясь руками за воздух. И свалился на пол ничком.
— Теперь ты пойдешь вместо него, Иса, — спокойно сказал Амир, наклоняясь над Салихом и вытирая нож о его куртку. — Только ты, как человек здоровый, возьмешь два рюкзака…
Иса метнул быстрый взгляд в сторону Абу, своего односельчанина. Абу кивнул и незаметно расстегнул кобуру.
— Руки! Оба! — крикнул Тимур, который успел обойти их со спины и приставил дуло автомата к шее Исы.
Вака держал на мушке Абу. Бунтовщики подняли руки, Саид быстро обезоружил их.
— Предатели. Шакалы, — процедил Амир. — Что ж, раз вы хотите идти вдвоем, то сможете унести всю взрывчатку. Этого хватит, чтобы похоронить всю станцию с переходами и целый квартал наверху… Берите рюкзаки, быстро.
Иса, бледный, с лихорадочно горящими глазами, повесил на себя два рюкзака — один на спину, второй на грудь. Абу нацепил на плечи третий рюкзак.
— Так не поступают, Амир… Это несправедливо! — проговорил он сквозь зубы.
— Будешь учить меня справедливости? — презрительно бросил командир. — Справедливо было бы прикончить вас на месте, как шакалов. Я даю вам шанс исправить ошибку. Если донесете «игрушки» до станции, никто не узнает о вашем предательстве. Идите.
