Тринадцатое чувство - Женя Виненко
Северин Владленович перебрал множество вариаций подкатов, методов установления дружбы или хотя бы взаимного уважения, но только напрасно потратил время. Все, чему его научили в академии и после, Лина щелкала как орешки. Тогда Сева избрал последний доступный способ, прочащий взаимное доверие: притвориться, что сочувствует утрате и всем сердцем горит помочь восстановить память.
Однажды утром Мирный задержался и, зайдя в кабинет, обнаружил напарницу спящей. Дубравина развалилась в любимой позе ‒ в кресле, с ногами на его столе. Сева дурным манерам не возмущался. Может изначально девчонка и поступала так специально, через пару дней наблюдения стало очевидно, что привычка выработалась давно. И раз ей так комфорт ‒ плевать, что его раздражало. Дело ‒ прежде всего.
Северин Владленович осторожно взглянул на документы, что изучала Лина: очередное запутанное дело, ‒ скукота. А вот экран ее ноутбука выглядел куда интереснее ‒ папка с большим количеством графических файлов. Обычно, как только напарник появлялся в кабинете, девушка либо отворачивалась, либо захлопывала крышку монитора.
Следуя расчетливым порывам, Мирный осторожно взял мышку и открыл первую случайную фотографию. На снимке улыбались счастливые Алекс и Лина. Выглядели они не как коллеги, а как парочка влюбленных: в нейтральной обстановке ‒ на «колесе обозрения», вплотную прижимаясь друг к другу и нежно держась за руки. На следующем изображении Ступов крепко обнимал девушку и бережно целовал в лоб.
‒ Так вот в чем дело, ‒ галопом пронеслось в сознании Северина Владленовича. ‒ В кои-то веки красота и обаяние не помогут, ‒ догадка чуть-чуть ошарашила, но наконец все встало на свои места. ‒ Никак не отпустишь его, потому что любила.
‒ Ты еще больший козел, чем я предполагала.
Услышав тихий шепот прямо над ухом, Мирный вздрогнул. Мало кому удавалось застать его врасплох. Однако на сей раз виноват сам, ‒ потерял бдительность.
‒ Слышал когда-нибудь о личном пространстве? ‒ возмущенно прошипела Дубравина, и одной рукой схватила наглеца за галстук. Другой ‒ захлопнула крышку ноутбука и вопросительно уставилась на коллегу.
‒ Вы с напарником состояли в неформальных отношения, ‒ глаза Севы блестели ярче обычного. Вот и нашлась ниточка, за которую можно аккуратно дернуть.
‒ Все верно, в товарищеских, ‒ охотно подтвердила Лина. Напор наглеца никоим образом ее не смутил.
‒ Можешь дурачить кого угодно, но в амурных делах я знаток. Друзья не смотрят друг на друга с чуткостью, а тактильные контакты не настолько откровенны.
‒ Думай, что хочешь, ‒ безразлично бросила агент, но ручки кресла сжала плотнее. ‒ Что происходит за пределами «Вертикали» ‒ тебя не касается, ‒ она откатилась на приличное расстояние и поспешно собралась на обед.
‒ Нет, но устав запрещает напарникам иметь физическую близость или сочетаться законным браком.
‒ Пару фотографий ничего не доказывает.
‒ Я не собираюсь болтать, просто хочу познакомиться с тобой поближе, ‒ красноречиво намекая на безысходность ее положения, самодовольно заключил Мирный.
‒ Думаешь, я не в курсе, зачем ты здесь? ‒ разозлилась Дубравина. Она в два счета очутилась возле хама и схватила за белый воротничок. Но пока говорила, смотрела вдаль, вороша события прошлого. ‒ Когда меня определили к Ступову, основной задачей поставили ‒ следить и докладывать обо всем, что он говорит и делает. Мне сказали, «Вертикаль» накладывает неизгладимый отпечаток, и некоторые агенты медленно слетают с катушек. На самом деле они боялись его, потому что не могли контролировать. Алекс пропал и теперь опасность представляю я, ‒ взгляд девушки покинул пустоту и переместился на Северина Владленовича: тяжелый, изучающий, но не упрекающий. ‒ Тебе отдали тот же приказ. Единственное чего я не понимаю: что такому коварному человеку могли предложить взамен. Ты явно не патриот своей профессии.
‒ Не доверяешь мне? Понимаю. Я бы тоже не стал, ‒ в душе Сева негодовал, что девчонка попалась чересчур умная, но не таких обламывал. Состряпав серьезную мину, он в ответ схватил напарницу за руку, которой та его удерживала. ‒ Пусть люди, о которых ты говоришь, считают, что мы играем по их правилам. У меня свои цели. Нам обоим будет выгоднее, если объединимся.
‒ Чтобы ты ни сказал, как бы ни убеждал ‒ я не поверю. Зря стараешься.
Лина выдернула руку и развернулась, чтобы уйти, но на полпути нерешительно замерла, услышав последнюю фразу:
‒ Если помогу раздобыть настоящий отчет о смерти Ступова, примешь предложение?
***
Огромные на выкате глаза Ии Шеврун смотрели на друга с тревогой. Они познакомились, когда Северин Владленович возглавлял научно-технический отдел. Он лично брал девушку на работу. Сотрудничество продлилось всего два года, до увольнения Мирного, но общаться молодые люди не перестали. Частенько встречались на нейтральной территории и болтали обо всем подряд. Порой Ия делилась информацией, что строго воспрещалось договором о неразглашении, но шла на риск небескорыстно. Обмен имел взаимовыгодные условия для обеих сторон. Сева оставался в курсе последних разработок, а Шеврун пользовалась его уникальным умом, когда не могла самостоятельно решить задачу.
Безусловно, отношения парочки начались с секса. У Мирного все, что касалось женщин, в первую очередь ассоциировалось с удовольствием. А Ия как нельзя лучше подходила под его идеал ‒ четко в пределах диапазона типичных кукол: длинноногая, стройная, с миловидным личиком, частично благодаря пластике. Однако пару раз покувыркавшись в постели оба молодых человека осознали, что не хотят терять ту дружественную связь, что возникла между ними. Точнее Сева так считал. Шеврун же согласилась с выводами, испытывая дикую боль от расставания. По крайней мере она могла оставаться рядом с любимым человеком в качестве друга.
‒ Почему я узнаю, что ты уволился из академии от посторонних лиц? ‒ обиженно надула розовые щечки Ия. ‒ Представляешь, как я переживала?!
‒ Ты смогла достать то, о чем я просил? ‒ без предисловий, оправданий и прочей ерунды, первым делом поинтересовался Мирный.
Он не сомневался, что за ним наблюдают. Поэтому предложил встретиться в привычной обстановке ‒ популярном, но закрытом баре «Кабинет», где оба гостя были завсегдатаями. Все выглядело
