Русский вечер в Ницце - Екатерина Барсова
– С удовольствием.
– Ты сейчас свободна?
– Да.
– Приезжай в галерею. Заодно увидишь мои работы.
– Отлично. Где она находится?
– Недалеко от «Маяковской».
Катя продиктовала адрес.
– Через полчаса я буду там.
– Я встречу тебя у входа.
Катя сильно изменилась. В первое мгновение Инга подругу даже не узнала. Пепельно-русые волосы Катя выкрасила в черный цвет, глаза обвела стрелками и густо накрасила тушью ресницы. На губах была яркая помада. Эффектная молодая женщина. А когда-то Катя была застенчивой прелестной девушкой.
– Инга, ты ничуть не изменилась. – Катя обняла подругу и расцеловала. – Пошли в галерею, покажу тебе свои работы. Я теперь художница.
– Здорово!
Но картины Кати Инге не понравились. Они были написаны в резкой манере. Лица людей темные, как у негров. Пейзажи – слишком мрачные. А город изображался в виде нагромождения труб и красных вспученных линий.
– Ну как? – Катя жадно смотрела на нее.
– Ничего. Ты давно рисуешь?
Катя тряхнула волосами и рассмеялась. Но смех был натянутым.
– Да я и не рисую, а так, балуюсь. Но отзывы критиков неплохие. Говорят, я пишу как профессиональный художник. А что в твоей жизни нового?
– Все по-старому, – попыталась отшутиться Инга. – Танцую.
– У тебя главная роль в «Семирамиде». Я так мечтала танцевать эту партию… – тихо сказала Катя.
– Но ты нашла новое призвание, – громко возразила Инга. – Быть художником это же замечательно!
– А мне все равно по ночам снятся наше училище, балет, наши репетиции… Я думала, что со временем я успокоюсь. Но нет. Не проходит.
Инга молчала.
– И от этого становится так тоскливо. Мне дважды снилось, будто я танцую на сцене, делаю пируэт и лечу… лечу над сценой. И в тот момент просыпалась. А подушка – от слез мокрая.
– Не надо, Катюш. Не растравливай себя.
– Да, конечно… Как Андрей?
– Он женился. У него родилась дочка.
– Молодец! Мне он когда-то нравился. А как твоя личная жизнь? Ты же была замужем за Дмитрием Млечиным.
– Была… – эхом откликнулась Инга.
Дмитрий Млечин был известным музыкантом-альтистом. Со стороны они были красивой парой, и для многих их развод явился громом среди ясного неба. Для многих… Но не для них. Просто в один прекрасный момент они посмотрели друг на друга и поняли: чувства ушли. А довольствоваться дружбой – не захотели. Развод был настолько естественен и логичен, что не вызвал болезненной реакции ни у Инги, ни у Дмитрия. Они расстались друзьями, но с годами общались все реже и реже.
Разговора не получалось. Катя была чужой и далекой. Милая Катюша стояла рядом с черными волосами и яркими губами, и Инга, как ни старалась, не могла признать в этой молодой женщине прежнюю подругу.
– Как ты меня нашла?
– Позвонила Рита и сказала, что видела твои работы в галерее. Мне захотелось встретиться с тобой, вот и позвонила в галерею. Остальное ты знаешь.
– Я так рада тебе! – Катя внезапно обняла Ингу и заплакала.
– Катя, не надо. – Инга погладила подругу по волосам. – Все будет хорошо, – успокаивала она ее, как маленькую девочку. – У тебя новое призвание – живопись. Балет остался в прошлом. А жить надо настоящим.
Инга старалась говорить убедительно. Но Катя подняла на нее зареванное лицо и сказала.
– Поешь как Петушок – золотой гребешок?
Эта фраза была из той, прежней, жизни. И подруги рассмеялись.
Лед отчуждения был сломан. Как будто несколько слов явились тем мостиком, который соединил прошлое и настоящее.
– Поехали ко мне? – предложила Инга.
– Поехали.
Они проговорили весь вечер. Подруга осталась у нее на ночь. Катя уснула, а Инга сидела на кухне и думала, что бедная, несчастная Катя так и не поняла главного: жизнь заново не перепишешь и не переделаешь. Как это ни печально. С жизнью не поспоришь. Часто она расставляет такие ловушки, из которых выбраться очень сложно.
С тех пор их общение не прерывалось. Шесть лет назад Катя вышла замуж за модного художника. Он был беспробудным гулякой. Как он в перерывах между своими похождениями умудрялся писать картины, для Инги было загадкой. Катя родила дочку. Рисовать стала меньше, посвятив себя семье. Однако чуствовала себя бесконечно несчастной. Катя пыталась привести мужа в чувство, но это было бесполезным делом. Он не обращал на Катины упреки никакого внимания. Наоборот, чем больше она закатывала ему истерик, тем больше он ходил налево. Как будто бы Катины скандалы пробуждали в нем мужскую силу.
Четыре года назад Катя купила квартиру в доме, где жила Инга, чтобы быть поближе к подруге. Для этого ей пришлось продать хорошую квартиру родителей в мидовском доме и приплюсовать двухкомнатную мужа в старой хрущевке.
И вот сегодня Катя срочно вызывала Ингу. Судя по тону подруги, случилось нечто из ряда вон выходящее.
Только Инга переступила порог своей квартиры, раздался звонок в дверь. Пришла Катя, с порога заявившая:
– Просто не могла тебя дождаться!
– Что такое?
– Я застукала Женьку с бабой у нас дома. Представляешь, он уже ничего не стесняется. На меня ему наплевать, но подумал бы хоть о ребенке! Правда, на дочку ему тоже плевать. Он вообще – человек конченый! – говоря, Катя все больше и больше возбуждалась.
– Он как-то все это объяснил?
– А чего там объяснять? – махнула рукой Катя. – И так все ясно. Ну уже все границы переходит! Я вхожу в комнату, приехала пораньше из поликлиники, а они в спальне кувыркаются… – Катя закусила губу. – Что делать?
– А что ты думаешь?
– Я хочу подать на развод.
Они стояли в коридоре.
– Катя, ты, главное, успокойся. Не делай ничего сгоряча. Подумай о Нине. Девочке нужен отец.
– Отец. Но не кобель.
– Нину он любит?
– Любит, – нехотя признала Катя. – Ну а я что? Должна терпеть все его штучки?
– Ты же понимаешь, что взрослого человека не переделаешь. Смирись с его поведением.
– Нет!
– Кать, ты как ребенок, честное слово. Ты же знала, за кого выходила замуж. Неужели думала, что он –
