За гранью тьмы - Михаил Викторович Гречанников
– Скажите, – перебил я собеседницу, – это правда, что я оплатил номер на пять дней вперёд?
– Да! Это удивительно, потому что…
– А правда, что в стоимость входят также завтраки и ужины?
– Да, конечно…
– А нельзя ли мне сейчас чего-нибудь перекусить?
– Перекусить? – Консьержка бросила взгляд на часы на своём запястье. – Видите ли, завтрак уже давно закончился… Да и обед тоже… Впрочем, ситуация у вас необычная, так что я спрошу у повара.
Она быстрым шагом удалилась в направлении столовой, а через несколько минут уже вернулась, гордо улыбаясь:
– Пожалуйста, идите в ресторан, вам дадут борща!
– Борща?
– Ну да. Вы ведь едите борщ?
– Да, конечно…
Мимо нас прошли мужики в одежде цвета хаки и с зачехлёнными ружьями.
– А почему в гостинице так много людей с оружием?
– Кого-кого? А, вы про охотников? Так сезон ведь. Сезон охоты, – пояснила она, видя мою растерянность. – Каждый год в то время к нам съезжаются охотники со всего Приморского края! Пойдёмте в столовую.
В длинном пустом зале только на одном столике не было перевёрнутых стульев. Зато на нём стояли тарелки – одна с борщом, другая с макаронами и котлетой, а ещё блюдца с хлебом и пирожком и стакан компота.
– Вот, кушайте, пожалуйста! – гордо сказала консьержка. – Я пока вернусь за стойку. Как закончите – пожалуйста, отнесите тарелки вон в то окошко. Хорошо?
– Хорошо, – машинально ответил я, набрасываясь на еду.
В столовой работал телевизор. Где-то около метра в диагонали, далеко не новый плазменный экран висел на стене слева от меня. Звук был убавлен до минимума, и я слышал лишь неразборчивое бормотание. Уже доедая борщ, я поднял взгляд и увидел на экране журналиста, за спиной которого открывался знакомый вид. Вот репортёр медленно зашагал в сторону, и оператор изменил ракурс. Теперь на экране было видно здание, над высокими деревянными дверями которого была вывеска: «Гостиница «Красная заря». Машинально я отложил ложку, встал и подошёл к телевизору. Прибавил громкости.
– …заря». Сейчас в этой гостинице остановились сотни охотников со всего Приморского края, – говорил репортёр. – Но удовольствие от сезона уже омрачено поисками пропавшей девушки.
На экране появилась фотография девушки с голубыми волосами. Она широко и искренне улыбалась фотографу.
– Это Кристина Светлова, ей шестнадцать лет, – продолжал закадровый голос. – Каждый год она приезжает в Моряк-Рыболов, чтобы навестить своих тётю и бабушку. Обычно её приезд проходит без происшествий. Однако в этот раз, четырнадцатого июня, Кристина вышла из дома и не вернулась.
Фотография исчезла. Теперь на экране утирала слёзы какая-то бабулька:
– …Пошла в магазин за хлебушком. Час нету, два нету – пошла сама искать. Пока до магазина-то дошла, час прошёл. Ну, спрашиваю, значит, так и так – видел кто? Все руками разводят. А ведь её тут все помнят, знают. В общем, пошла я тогда в полицию, попросила поискать. Мне сначала отказать хотели – времени ещё мало прошло, мол. Но меня тоже тут все знают. Так что взялись искать сразу. Вот, ищут теперь.
На экране снова появился репортёр на фоне гостиницы.
– Многие из охотников уже вызвались искать Кристину, – сказал он. – Неравнодушные жители города собираются в поисковые отряды. Поиски Кристины уже начались – остаётся лишь гадать, чем и когда они закончатся. Антон Веприн для телеканала Россия, Владивосток.
Я снова убавил звук, потому что новости о ремонте дорог меня не заинтересовали, и побрёл к столику. Аппетит после выпуска новостей пропал. Девушка на фотографии показалась мне знакомой, но я никак не мог сообразить, откуда. Было такое ощущение, что я увидел что-то важное. Что-то очень важное именно для меня.
Итак, какая-то девушка пропала четырнадцатого июня. Да, это было за сутки до моего появления в городе, но что-то в этом факте меня встревожило.
– Чушь какая-то, – пробормотал я, усмехаясь своим мыслям.
Но в глубине души я понимал, что пропавшая девушка имеет какое-то отношение ко мне. Или к причине, по которой я здесь оказался. А потом меня осенило, и фрагменты вчерашнего вечера воскресли в моей памяти. Ведь это её, Кристину Светлову, я видел вчера в баре в Ярославле.
Глава 3
Улицы Моряка-Рыболова не отличались красотой или чистотой. Всё сплошь частные домики, огороженные разного цвета заборами. Асфальтовых дорог – буквально по пальцам пересчитать, причём по пальцам одной руки. Проезды между домами были заставлены огромными грязными внедорожниками, в основном японскими. Я шёл, размышляя обо всей этой несуразице, что приключилась со мной, и незаметно для себя вышел к морю. Благо, до него от гостиницы было минут десять ходу.
Тут было ещё холоднее, чем в городе. Сильный солёный ветер – странно, но этот холод не был мне неприятен. Я словно смотрел на себя со стороны: да, вот этому человеку холодно, но мне-то что? Собственные чувства будто отставали от сознания.
Может, мне всё это мерещилось? Вся эта нереальность чувств вкупе с нереальностью событий напоминали истории о наркоманах. Может, меня Игорь вчера уговорил на какую-то наркоту, я по пьяни согласился, а теперь сидел, обдолбанный, на улице или в притоне, трясся от холода, и воображал себя на Дальнем Востоке?
Неподалёку от берега я увидел каменный столб за оградой – явно какой-то памятник. Заинтересованный, подошёл поближе. Помимо столба, на каменном постаменте стоял барельеф с изображёнными на нём кораблями, рассекавшими огромные морские волны.
– «Рыбакам-колхозникам, погибшим в борьбе с морской стихией», – прочитал я.
С верха столба на меня смотрело высеченное из камня лицо моряка. Под барельефом с кораблями лежали каменные «страницы» со списком имён погибших. Почему-то мне стало жутко от вида этих имён, от каменного лица моряка и вида кораблей на этих страшных волнах. Сам не знаю почему, но я поспешил уйти.
Волны гладили песок неподалёку от меня. Я бросил взгляд вдаль – туда, где не видно никакой земли. Серое, тяжёлое небо нависало над тёмным, недружелюбным морем. И меня не покидало чувство, что морю я не нравлюсь. Что-то в морской глади было… злое? Агрессивное? Я не смог разобраться в своих чувствах и отвернулся.
И увидел её.
Девушка с синими волосами. Та, которую показывали по телевизору. Она стояла метрах в двадцати от меня. Но что-то было с ней не так. Секунду спустя я понял, что именно: силуэт девушки едва заметно мерцал и просвечивал. Как это ни смешно, но первым делом я подумал, что вижу
