Никакой системы (СИ) - Котов Арсений

Много или мало их осталось? Курт понятия не имел. Но тело слушалось и не слушалось одновременно. Полное ощущение, что контролируешь себя, но невозможно пошевелиться, словно в преграду уперся. Неимоверно медленным усилием, преодолевая это ледяное сопротивление, он смог слегка пошевелить глазными яблоками, изменив угол обзора. Лев кажется тоже чуть сместился в такт его стараниям, или нет? Непонятно. Но вот то, что пульсация артефакта изменилась, замедляя свой ритм, это факт.

И тогда Курт, припомнив читанные не раз инструкции по обращению с предметами подобного рода, попробовал потянутся к этой скрытой внутри жемчужины холодной пульсации, подстроится под ее ритм, взять его под свой контроль. Тан, Тан, Тан… Быстрее, тише Тан… И артефакт послушался, недовольно вначале но потом все дружелюбнее, как показалось Курту, покалывая его тающими морозными иглами, принял волю человека. А вместе с замедляющимся ритмом откликнулась на его потуги и реальность, ускоряя скорость своего бега.

И вот каменный лев уже не неподвижно завис в воздухе, словно бабочка в янтаре столетий, но вполне ощутимо движется, вытягивая вперед грубо вытесанные лапы, на которых вопреки здравому смыслу отрастают кривые каменные когти.

Но и сам Курт более не недвижимая статуя. Пусть медленно, ничем не быстрее всего остального мира, но движется тело сквозь сковывающую его силу. И движется послушно, разум, электрические импульсы бегущие в его мозге и нервных волокнах, не скованы или скованы недостаточно, чтобы это влияло на физиологическую способность контролировать тело.

Но с этими тонкостями Курт планировал разбираться попозже. А сейчас у него был конкретный враг и преимущество в анализе ситуации, которым не обладала, судя по всему, приближающаяся угроза. Пусть скорость его движений и ограничена, но она достаточна.

Тело сковано эффектом от работы артефакта, но не сковано медленным разумом, не способным вовремя осмыслить обстановку, сориентироваться, принять верное решение. Не сковано ограниченной скоростью реакций, свойственной подвиду лысых обезьян с одинокой сине-зеленой планеты Земля.

Здесь и сейчас он был богом тактического планирования и микроконтроля! Тибетские монахи всю жизнь тренирующие автоматизм реакций и способные стрелы ладонями отбивать. по сравнению с ним, лишь жалкие неудачники.

Трудно сказать, был ли разумен летящий на него лев, долго ли он тренировался в монастырях Тянь-шаня, и успел ли он хоть что-то осознать. Трудно сказать, успела ли понять что-то укрывшаяся за спиной Курта Яна.

Но Курт, плавно играя послушным ему теперь натяжением струны, на которую удивительный артефакт нанизал вокруг них само пространство и время, успел все. И осмотреться и оттолкнуть Яну с потенциально опасной траектории и, даже, в последний момент, смещая тело уже меж нависших над ним лап, подставить багор, так чтобы возникший рычаг сделал за него всю работу!

Успел. А потом просто приглушил отдающийся теперь в голове ритм усилием воли до возможного минимума, и, уже в нормальном потоке времени, принял и удар по стальной палке багра, и брызги гипса, не выдержавшего встречи с прочным металлом.

Лев, обрушившись всей своей массой на багор, тяжело перевалился через импровизированный рычаг, упертый в пол, и улетел в ряды ученических кресел, где и рассыпался на несколько кусков, подняв тучу пыли. Пламя поселившееся в его глазах погасло.

— Охренеть! — Прокомментировала емко Яна, для которой все выглядело как череда размытых движений, мгновенно давших результат. — Не знаю кто ты, и как ты это сделал, но ты принят. Куда хочешь принят. Только там еще один лев. Сможешь повторить?

Курт отрицательно качнул головой, и сам не зная — сможет ли? Но, к счастью, лев из второй ниши более не проявлял активности, вновь застыв неподвижно, и только новая поза наполовину вышедшей из ниши статуи выдавала происходившие с ним метаморфозы.

— Похоже считается, что испытание мы прошли. Ну или показались неинтересными, для дальнейших игр в подобном стиле. В любом случае, предлагаю местным гостеприимством более не злоупотреблять, — с некоторым облегчением в голосе ответил он, указывая на проход в некие «Laboratory». — Давай заглянем, что там дальше.

Вторя его словам снова вернулся треск, но на этот раз пыль посыпалась не со статуй а с потолка, и помещение ощутимо тряхнуло. На медных элементах отделки аудитории проскочили знакомые синие искры.

— Тем более, что нас явственно просят убраться отсюда подальше, — продолжил Курт мысль и, ухватив Яну за руку, потянул ее в сторону застекленных дверей.

Часть первая, глава четвертая

Смена локации

— Мы вырвались из преддверия. Куда-то, — сообщила, потеребив кулон, спутница, как только за ними с шипением сомкнулись герметичные створки. — Ток энергии изменился.

За прозрачным стеклом оставленной позади двери сразу сгустилась тень, скрыв собою пройденное помещение. Подобные сомнительные спецэффекты косвенно подтверждали правоту Яны, но бросаться проверять это лично желания не возникало. Хватит, напробовались уже. Впрочем, Курт теперь и сам чувствовал, что едва уловимое пение тонкой струны льющееся из глубин принятого им артефакта изменило тональность. Реальность вокруг ощущалась немного иной.

Другое дело, что не будь этого ощущения тянущейся ноты на периферии сознания, он бы решил, что виновата лишь резкая смена обстановки со старинной на современную.

Из смеси казенных коридоров и викторианского стиля они очутились в, нет, не в лаборатории, как можно было подумать. Больше всего это напоминало некую кухню дорогого ресторана, владелец которого увлекается высокими технологиями. И заодно экономит на отоплении, видимо ввиду зеленой повестки. Холод стоял жуткий и Курт подумал, что постоянно мерзнуть на протяжении всего этого нежданного приключения входит у него в привычку.

— А об этом что скажешь? — Спросил он, после того, как заглянув в какой-то похожий на центрифугу агрегат обнаружил там ни много, ни мало, еще одну тускло-серебристую жемчужину, тотчас же продемонстрировав находку напарнице.

— Ты про россыпи «F» артов на твоем пути или по обстановке в целом? Если второе, то пока рано судить, — неопределенно ответила Яна. — Есть мысли, но давай пройдем дальше.

У Курта тоже были мысли. И часть из них даже была цензурной, что лично он сам, с учетом всего случившегося, полагал исключительно заслугой твердого характера. Но свои предположения он тоже решил пока оставить при себе, дабы не лезть с домыслами вперед человека, проходившего хоть какую-то углубленную теоретическую подготовку в рамках служебной деятельности.

Так что, забрав находку, дальнейший путь, они продолжили в молчании, до той поры, пока не принесшая никаких негативных сюрпризов псевдолаборатория не окончилась выходом на решетчатый помост. Последний вился по стене совершенно циклопического сооружения, в виде невероятного диаметра, размером со стадион наверное, колодца, чей створ уходил и вверх и вниз, казалось на бесконечное расстояние, плавно растворяясь в белой дымке.

Основным источником освещения здесь выступал туманный вихрь, словно хвост смерча вившийся по центру сооружения, и обеспечивавший ощутимый ток воздуха даже у стенок. Внутренность данного явления отчего-то испускала яркое рваное сияние, распространяющееся вокруг.

Пространство было пронизано переходами площадками и балками. В стенах очевидно скрывались многочисленные проходы, а в воздухе вились мириады снежинок, образуя ту самую дымку и оседая на металлических поверхностях искристым инеем.

И все это пространство не было мертво и тихо. Где-то раздавались какие-то техногенного характера звуки, где-то подсвечивали плафоны и перемигивалось зелеными и красными огоньками шкафы с неведомым оборудованием, посреди этого великолепного технического хаоса кое-где прослеживалось движение.

— Точно, локация сменилась. Преддверие прошли, чем бы оно ни было, но вышли мы не черт знает куда, а в Морозный Колодец. И это хорошо. Стабильная локация, выход в Испании, через пещеру Альтамира. Возникла как и все подобные зоны в 2030 году во время события Большого Искажения. Вторая, проявившаяся после выхода Мории на месте московского метро.