Детективное путешествие - Татьяна Витальевна Устинова
– Вот оно! Если их открутить, можно будет заглянуть внутрь.
Пошарив в отрепьях дремавшего Каня, он вытащил отвертку, минуты две повозился с винтами, выкрутил их все до единого и осторожно отсоединил от боковины электромобиля металлический лист размером примерно два на три аршина. Прислонил его к колесу и заглянул в образовавшийся проем.
Увиденное ошеломило его. Вместительный короб не содержал никаких хитромудрых механизмов. В нем сидели все четверо цыганистых голодранцев, чьи рожи успели примелькаться и Алексу, и Аните за дни, проведенные в Пиреусе. Взмокшие и растрепанные, они держались за рукоятки, соединенные, как заметил Максимов, ременными передачами с каждым колесом повозки. Еще он разглядел гальваническую батарею, питавшую фары, и небольшую кадку, установленную точно под нижним концом воронки, куда Кань наливал свою шипящую воду.
– Вот тебе и венец технического творения! – рассмеялась Анита. – А я-то ломала голову, куда подевались эти обормоты…
Обманутый в своих надеждах Алекс заклокотал, как пробудившийся вулкан. Схватив первого попавшегося нищеброда за шиворот, он выволок его наружу.
– А ну иди сюда! И вы все вылезайте… живо!
Поскольку в его левой руке появился револьвер, те сочли за благо повиноваться. Вылезли из железного вместилища и наперебой заканючили на смеси различных диалектов, что-де ни в чем не повинны и всего лишь выполняли несложную работу, порученную им Канем, – по сигналу крутили рукоятки, приводя дилижанс в движение.
– Хорош конфуз!.. – пристыженно выдавил Артемий Лукич. – Нас всех провели, как младенцев…
– За всех не говорите, – поправила Анита. – Я подозревала, что наша коммерция закончится чем-то подобным. Видите ли, я немного разбираюсь в химии, и когда Кань на моих глазах превращал воду в чудодейственную жидкость якобы для получения электричества, мне показалось, что он готовит обыкновенную шипучку.
– Почему же ты мне не сказала? – рассердился Максимов.
– Хотела дождаться развязки, узнать, что он задумал. Если бы хотел попросту обокрасть нас, то есть получить деньги и подсунуть пустышку, то не напился бы вдрызг в самый ответственный момент.
– А и верно! – Алекс задумался. – Как-то все это не вяжется одно с другим… Слишком много нестыковок. Мы же видели, как эта таратайка преодолела семь с половиной миль за сорок с небольшим минут! Четыре лентяя могли облапошить нас на малом расстоянии и при малой скорости – например, здесь, в узких переулках. Но я никогда не поверю, что у них хватило сил придать ей быстроту лошадиной упряжки и доставить вместе с двумя пассажирами отсюда в Афины! Они явно что-то скрывают, гаечный ключ им в дышло!
Он снова притянул к себе за ворот оборванца, который выглядел моложе и пугливее остальных. Сунул ему дуло револьвера под ребро и велел рассказывать все, как на духу. К несчастью, эти охламоны чертовски плохо владели (или притворялись) основными европейскими языками, посему Максимов, как ни старался, не добился от них вразумительных объяснений.
– Ладно же! Сдам вас жандармам, тогда попляшете! – пригрозил он, но и эта угроза не возымела действия.
– Полноте, Алексей Петрович, – осадил его господин Чернояров. – Ни шиша вы от этих мерзавцев не добьетесь. Они людишки маленькие, вертели ручку за копейки. А вот этот, – он пнул сладко похрапывавшего Каня, – конечно, осведомлен куда лучше.
– Но он спит, как сурок! Из пушки не разбудишь.
– Надо пробовать… Потормошите-ка его, а я схожу к морю, наберу воды. Говорят, холодный душ приводит в чувство даже мертвецки пьяных.
Максимов отдал ему ведро, входившее в комплект машины, которая оказалась бесполезной игрушкой – такой же, как жужжалка, пойманная в кафе. Артемий Лукич ушел к заливу. Аните Алекс поручил надзирать за цыганами, которые, сбившись в кучу, боязливо жались к башне маяка, а сам взял Каня за отвороты рубища и припечатал спиной к стене.
– Просыпайся, бесово отродье!
Вьетнамец чахло бормотал, причмокивал, голова его болталась, как привязанная, но глаз он не открывал. Вскоре Алекс утомился и бросил его обратно на землю, как набитую тряпьем куклу.
– Где Чернояров? На него вся надежда. Два-три ведра…
– Боюсь, Алекс, Чернояров уже не придет, – молвила Анита так обыденно, словно речь шла о чем-то пустячном.
Он вытаращился на нее широко раскрытыми глазами.
– Как это не придет? Куда он делся – утонул в море?
– Нет. Сбежал под шумок с нашим саквояжем.
– Что??
С револьвером в одной руке и фонарем в другой Максимов обежал вокруг маяка, но Артемия Лукича и след простыл. Саквояж с тысячью драхм сгинул вместе с ним.
Не зная, на ком сорвать ярость, Алекс обрушился на Аниту:
– Ты же всегда хвасталась своей наблюдательностью! Как ты могла его упустить?
Анита отреагировала с предельным хладнокровием:
– Во-первых, не кричи на меня. А во-вторых, ты приказал мне следить за цыганами. Какие претензии?
Максимов прислонился к пустотелому коробу, а потом с размаха саданул по нему кулаком.
– Да! Это я дурака свалял! Кретин! Потеряли столько денег… Где теперь искать этого жулика?
– На его счет у меня есть некоторые предположения, – сказала Анита. – И если они небеспочвенны, то надобно поторопиться. Расшевели-ка этих лодырей, – она указала на бродяг, которые дюйм за дюймом отодвигались в тень, рассчитывая сбежать. – Нечего им прохлаждаться, пусть займутся своими прямыми обязанностями.
Алекс без долгих диспутов наставил на них револьвер, а свободной рукой сделал жест, приказывающий всей компании водвориться в покинутом ими коробе. Бродяги притворились, будто не поняли повеления, и тогда он для острастки пальнул разок над их головами. Босяки сразу полезли в машину.
– А этого куда девать? – Максимов поддел стволом револьвера наполовину проснувшегося Каня, который пучил мутные гляделки и плямкал губами.
– Давай его к ним! Поместятся. В тесноте, да не в обиде.
Алекс сгреб вьетнамца в охапку и закинул в пузо дилижанса. Бродяги посторонились. Худосочная тушка азиата шлепнулась между ними и заскребла ногтями по рифленому полу.
– Значит, так, – начала Анита повелительно, – крутите что есть силы. Кто будет отлынивать, того Алекс пристрелит без всякой жалости.
Максимов поднял металлический щит и привинтил его на прежнее место, замуровав всю ватагу внутри гулкого ящика. Закончив работу, он постучал по грани, и она отозвалась эхом.
– Все! Теперь они никуда не денутся.
– Превосходно! – Анита взялась за ступени лесенки. – Едем!
Они поднялись и расселись по местам. Алекс дернул рычаг, а Анита для пущего эффекта прокричала в воронку:
– Трогаем! – И уже Алексу, деловито: – Сворачивай вон туда, в арку. Осторожно! Кошку не задави…
Фары развенчанного драндулета помалу гасли – садились питавшие их батареи. Однако, по
