Издательство «Развлечение» - Достойные противники
Притон Гоннигала отличался от всех ему подобных. Он находился в узком безымянном переулке, которому народное остроумие дало название «аллея черни».
Несколько ступенек со стороны переулка вели вниз к входной двери, через которую посетитель вступал прямо в «салон», кабак самой низкой категории с типичным прилавком вдоль всей задней стены. В самом салоне стояли столы и стулья, которые в тот сравнительно ранний час, когда туда вошел Ник Картер, все были заняты обычными посетителями притона.
На обоих концах задней стены, за прилавком, находилось по одной железной двери, около которых день и ночь всегда сидел тот или другой из старых завсегдатаев трактира. В действительности же это были караульные, обязанные не пропускать через эти двери никого, кто не был бы хорошо известен им или хозяину трактира. Для непосвященного легче было открыть невооруженной рукой самый искусно устроенный несгораемый шкаф, чем проникнуть через одну из этих железных дверей.
Дверь справа вела в танцевальный зал с таким зеркальным паркетным полом, какой можно найти только в самых роскошных дворцах, вокруг зала шла балюстрада, на ней стояли стулья и столы, за которыми сидели и угощались почетные гости.
Дверь слева вела в комнату совершенно иного характера. Пол здесь был выстлан дорогими коврами, здесь находился буфет, такой богатый и изысканный, что его можно было бы перенести в любой первоклассный ресторан. Зато публика, которая до и после полуночи пировала здесь за многочисленными столиками, заказывая себе дорогие яства и вина, принадлежала исключительно к «обитателям ада», как посвященные называют тех боящихся дневного света субъектов, которые живут за счет сбережений своего ближнего и которые во имя этой наживы всегда готовы даже на убийство. Карманники, воры, разбойники, убийцы, словом, всякие темные деятели, да несколько разодетых и намазанных женщин — вот кто составлял контингент обычных посетителей, среди которых, без сомнения, не было ни одного, не имевшего того или другого столкновения с полицией. В этом помещении, представлявшем, однако, только как бы преддверие к самому секретному отделению дома, все эти преступники чувствовали себя совершенно безопасно и Гоннигал, владелец трактира, немало гордился тем, что до сих пор ни один еще страж правосудия не проникал в эту комнату.
В кругу преступников ее называли «мышиной норкой» и кому удавалось получить доступ в нее, тот чувствовал себя там как у Христа за пазухой, в безопасности от всякого преследования. Внутренность этой удивительной комнаты несколько напоминала зал-ресторан большого океанского парохода, так как вся задняя ее стена была выложена деревянными панелями. В этих панелях находились многочисленные двери, настолько искусно встроенные, что простым глазом их никак нельзя было отличить от стенной резьбы.
Эти двери в свою очередь вели в небольшие помещения, которые отдавались знакомым гостям за особую плату. Ими пользовались довольно часто, так как рыцари отмычек и их сообщники нередко имели свои «деловые» разговоры, которые совсем не предназначались для ушей третьих лиц. Наконец в этой комнате находилась еще одна потайная дверь, известная только очень немногим, самым близким.
Рядом с этой дверью на стене находилось несколько белых кнопок и если известным образом нажимали на эти кнопки, то стена вдруг расступалась, открывала темный ход и сейчас же опять запиралась. Но что именно находилось и что творилось за этой таинственной дверью — это знали только очень немногие.
Вот каков был притон Гоннигала, само собой разумеется, что кроме этого, он имел достаточное количество всяких запасных выходов на тот случай, если бы вдруг неожиданно нагрянула полиция. Гоннигал всегда хвастался тем, что не боится таких сюрпризов и что всегда успеет выпустить всех до единого из своих гостей, прежде чем полиция сумеет найти хотя один потайной ход.
В этом доме Ник Картер был, так сказать, своим человеком. Он часто бывал в нем под разными масками, но никогда никого там не арестовывал и даже никого не преследовал оттуда, а только делал в «мышиной норке» свои наблюдения, которыми пользовался уже потом где-нибудь в другом месте.
В первый раз теперь сыщик входил в притон Гоннигала под совершенно новой маской, под которой его не знал даже хозяин. Надо заметить, что между последним и Ником Картером установилось как бы особое негласное соглашение: сыщик делал свои наблюдения, а хозяин из страха перед ним терпел его присутствие и не выдавал его своим гостям. Но до сих пор дело касалось все только более или менее обыкновенных мошенников, на этот раз в «мышиной норке», быть может, скрывался сам король преступников. Если это было так, то надо было ожидать, что хозяин решится ради своего высокого гостя на все, даже и на убийство. Морис Каррутер, обладая несметными богатствами, конечно, наградил бы его по-царски, ввиду этого Ник Картер и решил явиться в притон абсолютным незнакомцем.
Это было не так трудно: все обычаи и формальности ведь были ему прекрасно известны. К тому же два завсегдатая «мышиной норки», попавшие в Зинг-Зинг, главную нью-йоркскую тюрьму благодаря его же стараниям, были ему достаточно знакомы и он надеялся, что при случае сошлется на них.
Его появление в «салоне» трактира не обратило на себя особенного внимания, только несколько сидевших за столиками дамочек при виде грязного урода сморщились и брезгливо отвернулись, мужчины же стоявшие у прилавка даже не оглянулись на него, разве только чуть-чуть отодвинулись в сторону.
Ник небрежно облокотился на прилавок и потребовал себе стакан виски, при этом стараясь стать как раз над одной из многочисленных плевательниц, чтобы незаметно выплюнуть спиртное, к которому не чувствовал никакого влечения.
В эту минуту железная дверь на левом конце стены открылась и в «салон» вошел Гоннигал.
Гоннигал пошел прямо к тому месту, где стоял Ник Картер. Это был огромного роста плотный мужчина с лицом бульдога и каиновым отпечатком наследственного преступника на низком покатом лбу.
— Кто ты и как тебя зовут?
— Меня зовут Тони Арко.
— Итальянец, что ли? — с презрительной усмешкой осведомился Гоннигал.
— Нет, мистер, я с Корсики.
— Вот как! — протянул хозяин, не очень-то уверенный в том, где находится остров Корсика — в Африке или в Южной Америке. — Чего же ты хочешь здесь?
— Хочу исчезнуть и чем скорее, тем лучше.
— Ты здесь еще не бывал. Кто тебя послал?
— Бобби и Аль. Они еще на реке, на каникулах.
— Черт возьми, у тебя не очень привлекательный вид, — нерешительно проворчал Гоннигал.
— Ты, пожалуй, прав! — засмеялся мнимый Тони Арко. — Черт бы взял эти тряпки… но они спасли меня. У меня есть и деньжонки, чтобы купить себе новые документы, если только ты пустишь меня в «мышиную норку».
— Что ж, посмотрим! Кто у нас там за буфетом?
— Занди Кроган!
— Верно, а кто стоит за прилавком в танцевальном зале?
— Там нет прилавка, там тоже буфет, а зал вы называете «над плотиной». Буфф Магин должен быть там, если только он не на новом месте в Бостоне.
— Опять верно! — заметил хозяин уже несколько любезнее.
Ник фамильярно толкнул его в бок.
— Видишь ли, Мак, — шепнул он, — Бобби тоже научил меня, как играть на кнопках возле той последней двери… понимаешь? — он многозначительно подмигнул глазом. — Теперь ты веришь мне или еще нет?
— Ты хорошо научен, кажется, можно будет тебя допустить, я готов рискнуть.
— Ну, разумеется!
— Бобби и Аль — мои большие друзья, как ты, вероятно, знаешь.
— Бобби-то да, но Аль говорил, что ты его недолюбливаешь, Мак.
— Неужели? Это он сказал? Пустое! Все это давно забыто… но скажи-ка, кто из них больше ростом?
— Бобби. Он такой же черномазый, как и я. Аль напротив бледен и тщедушен.
— А где же ты уже бывал?
— Сначала в Корсике. Потом в Нью-Йорке. Это было лет десять тому назад. Потом в Чикаго, но там я был только один или два месяца. Потом в Сан-Франциско, четыре года тому назад я попал в Альбани. Там меня хотели 19 лет кормить и одевать бесплатно.
— Ты умеешь обращаться с несгораемыми шкафами? — осведомился Гоннигал. — С динамитом?
Мнимый корсиканец состроил презрительную мину.
— За кого ты меня принимаешь? Я — мастер тонкой ручной работы. Какой бы ни был механизм, какая бы ни была система, в тридцать минут я непременно справлюсь с ней.
— Ладно! Ты можешь показать нам свое искусство. Идем!
— В этих лохмотьях, Мак?
— Я там снабжу тебя, чем нужно. Идем, Тони.
— Хорошо, Мак, но если тебе не противно…
— Что еще, Тони?
— Видишь ли, мне хотелось бы еще денек-другой остаться в этих лохмотьях, сегодня ночью около трех-четырех часов мне необходимо обделать одно дельце. Придется отлучиться, а в этих лохмотьях я чувствую себя безопаснее всего.
