Анастасия Валеева - В сетях аферы
– Ну что, теперь за работу?
– За какую работу? – удивился Три Семерки.
– Едем к Вершининой? Ведь я еще с ней не познакомилась.
– Не-ет. Уволь, – Руденко отрицательно покачал головой, – на данный момент у меня другие планы. Было свободных два часа, я тебя навестить решил, а далее все пойдет по заранее предначертанной схеме. Завтра… или даже послезавтра с утра я к твоим услугам, а сейчас – извини, занят.
– Нет, Сема, ждать я не могу, не имею права. Возьмусь за работу прямо сейчас. Приехала домой передохнуть, а тут ты позвонил. Поговорила вот с близким человеком и будто заново родилась. Чувствую вновь порыв к деятельности. Ну а ты… подвезешь хотя бы?
– О чем речь?! – Три Семерки загремел ключами, лежавшими на столе, и встал, чтобы направиться к выходу.
– Семен Семеныч, я скоро. Минут пятнадцать подождешь? Мне одеться надо.
– Давай по-шустрому, – буркнул Руденко и вышел из дома.
* * *«Шестерка» Руденко спешила по одной из нешироких улиц, то и дело ловко обгоняя другие автомобили. Машина, конечно, была старой, зато Семен Семеныч показывал себя первоклассным водителем. К тому же, всю жизнь проработав в милиции, он отлично знал город, поэтому, не задумываясь, летел вперед от самой Агафоновки до центрального Октябрьского района, где по правилам полагалось снизить скорость.
Яна Борисовна здесь тоже стала смотреть в окно внимательнее, раздумывая, где ей лучше выйти, чтобы побыстрее добраться до указанного на смятом листочке адреса. Наталья Евгеньевна, уже выйдя за калитку, продиктовала его Яне, точно также, как номер своего рабочего и домашнего телефона. Улица, на которой проживали Вершинины, не была центральной, поэтому Милославская недостаточно хорошо себе представляла, где именно на ней находится дом под номером двадцать пять дробь один.
– Семен Семеныч, – вдруг обратилась она к Руденко, – останови.
Справа от дороги на одном из пятиэтажных домов виднелась вывеска – магазин «Смарагд». Объясняя местонахождение дома, Наталья Евгеньевна сказала, что ориентироваться надо именно на этот магазин.
– Прибыли? – спросил Руденко.
– При-ибыли, – протянула Яна, – ну, что, до встречи? Увидимся?
– Увидимся или созвонимся, – ответил Три Семерки, улыбаясь.
Милославская хлопнула дверью и отправилась в сторону «Смарагда». Она быстро, пока на светофоре горел зеленый, пересекла дорогу и вскоре очутилась перед магазином. Из любопытства разглядев сверкающие витрины, Яна стала медленно брести вдоль дома, пока не дошла до угла. Посмотрев вверх, она обнаружила на доме табличку с названием улицы, которая ей и была нужна.
Экстрасенс вновь зашагала вдоль здания, пока вновь не дошла до его угла. Дом здесь не заканчивался, а заворачивал. Гадалка предположила, что он построен в форме буквы «Г». Но вскоре выяснила, что ошибалась. Дом вновь заворачивал. Однако нигде не было видно арки, проникнув в которую, человек мог оказаться во дворе постройки.
Пройдя немного вперед, Милославская обнаружила железные ворота, выкрашенные светло-голубой краской. На них крупными черными буквами было написано: «Посторонним въезд и вход воспрещен». Ворота оказались распахнутыми, но за ними находилась небольшая, застекленная сверху будка, в которой сидел старик, зорко следящий за тем, что творилось на улице. Однако, отчаиваться было не в правилах Яны. Подняв голову, она увидела, что прямо навстречу ей спешит прохожий.
– Извините, – остановила его гадалка, – как мне найти дом под номером двадцать пять дробь один по улице Токмаковской?
– А это он и есть, – ответил прохожий, кашлянув.
– Да, но я видела табличку с названием этой улицы совершенно с другой стороны.
– Ну и что? Весь дом относится к этой улице! – прохожий удивленно пожал плечами и пошел дальше.
Яна хлопала глазами, обескураженная таким положением дел. Без подсказки знающего человека здесь вряд ли смог сориентироваться даже самый смышленный. Эта запутанность с адресом почему-то показалась гадалке символичной. «Наверное, – пронеслось у нее в голове, – и дело окажется таким же запутанным».
Теперь Яна понимала – нужный ей дом, наконец-то, найден. Однако, предупреждающая надпись на воротах не внушала никакого желания входить во двор. На сегодняшний день в городе построили множество элитных домов, в которых имелись шикарные холлы, охраняемые, как и весь дом, несколькими вооруженными мужчинами. Гадалка предположила, что и эту старую пятиэтажку решили модернизировать подобным образом и отказалась от попытки пройти в ворота. Обойти же дом не представлялось возможным, поскольку с обеих сторон к нему были пристроены другие. В одном месте оставался узенький прогал, протискиваться по которому было бы просто неприлично. «Вот накуралесили!» – сердито вспомнила гадалка перестаравшихся строителей.
Вдруг на углу противоположного дома Милославская заметила таксофон, и у нее возникла неплохая, в общем-то, спасительная мысль. Позвонив Вершининым, она получала шанс выяснить, как же в конце концов до них добраться. Поднимая трубку телефонного аппарата, Яна бормотала:
– Если начало дела такое, то каким же будет его продолжение?!
После пары длинных гудков, на том конце провода послышался незнакомый гадалке девический голос. Милославская предположила, что это и есть Валерия, но она не знала, с чего начать разговор с ней и как вообще представиться.
– Наталью Евгеньвну можно? – спросила она наконец.
– Ее нет, – ответила девушка меланхолично.
– А с кем я говорю? Это Валерия? – осторожно произнесла Милославская.
– Да. Кто это?
– Яна Борисовна Милославская. Сегодня ваша мама была у меня. Она вам обо мне говорила?
– Вы гадалка?
– Да.
– Да. Мама мне сказала о вас.
– Валерия, я бы хотела с вами поговорить, но не могу найти вход в дом.
– Где вы находитесь?
– Напротив каких-то голубых ворот.
– Вы в правильном месте. Зайдите в ворота. Дверь нашего подъезда, в отличии от других, без кодового замка.
– А как же вахтер? – поинтересовлась Милославская.
– Это формальность, – ответила Валерия и положила трубку.
Оглядевшись, Яна быстро перешла дорогу и направилась прямо к воротам. Сказанное Валерией позволило ей держаться уверенно, поэтому вахтер-старик лишь любопытно оглядел ее, не предъявляя никаких претензий.
Миновав определенное количество ступенек грязного зловонного подъезда, Милославская оказалась перед дверью с нужным номером. Она протянула руку к кнопке звонка и осторожно нажала ее пару раз. Раздался переливчатый звук, напоминающий соловьиную трель. Вслед за этим дверь почти сразу же отворилась. Вероятно, Валерия сидела в ожидании гостьи.
Перед экстрасенсом стояла высокая стройная девушка с очень бледным лицом. Казалось, она перенесла какую-нибудь тяжелую болезнь, оставившую после себя заметный след. Валерия стояла молча и поправляла пряди волос, упавшие на лицо. Она была крашеной блондинкой, обесцвеченной до такой степени, что волосы ее стали похожими на стекло.
В глазах Вершининой стояла какая-то неизъяснимая грусть, всеобъемлющая тоска, отчаяние, разочарование. Человеку неосведомленному, наверное, показалось бы странным такое выражение лица у юной, довольно привлекательной леди. Милославской же многое было ясно.
– Добрый день, я Яна Борисовна Милославская, – стараясь выглядеть как можно более добродушной, произнесла гадалка.
– Я Валерия. Заходите, – произнесла девушка.
Валерия молча последовала по длинному коридору в направлении одной из комнат. Не дожидаясь приглашения, Яна прошла за ней. Она так же по-хозяйски расположилась в кресле и достала из сумочки пачку сигарет. От Вершининой веяло таким холодом, ужасом, что все внутри у Милославской сжималось от боли и сочувствия, и, хотя это и нарушало правила этикета, она закурила.
– Вы позволите? – спросила гадалка, когда конец ее сигареты уже светился багряным огоньком.
– Да… Пожалуйста, – ответила Валерия, которой сейчас, казалось все было безразлично.
– Ну что ж тогда начнем? – произнесла гадалка нерешительно улыбнувшись.
– Начинайте, – несколько саркастически отозвалась Вершинина.
Она положила ногу на ногу, от чего запах ее длинного махрового халата немного приоткрылся, и в нем мелькнула нога, на которой зиял иссиня-черный огромный синяк. Милославская от ужаса, охватившего ее, поморщилась, и это не ускользнуло от взгляда Валерии, однако она промолчала и никак не отреагировала на мимику гадалки.
– Валерия… – после этого слова Яна немного замялась, но, помолчав, все-таки продолжила: – Я глубоко сочувствую трагедии, произошедшей с вами, и, поверьте, всем сердцем желаю помочь.
– Пожалуйста, – Вершинина сделала предупреждающий жест рукой, – давайте без лишних слов, я в них не нуждаюсь.
– Хорошо, – Милославская кивнула головой.
Говорить и даже находиться здесь ей было необыкновенно тяжело, как было бы тяжело любому человеку найтись в подобной ситуации.
