Фридрих Незнанский - Бархатный губернатор
– Не знаю, как у вас, в Москве, а у нас, в крае, молчат люди.
– Слухи-то, вероятно, идут?
– Слухи к делу не пришьешь.
– Ты заговорил, как суконный профессионал, – улыбнулся Меркулов. – А все-таки?
– У людей своих забот полон рот! – Супрун помолчал, сделал несколько затяжек. – Привезли неделю назад в Прохоровку трупы молодых казаков. Из Чечни. Вой стоял по всей станице… Бабы ревели. У мужиков лишь желваки ходили. Привезли пятерых. На следующий день двадцать пять парней в Чечню отправились!
– Ты это к чему?
– К тому, что убили кандидатов, ну и Бог с ними! Поговорили, помянули и разошлись. В народе говорят, что разборки, мол, идут. Все во власть прутся, лучше занимались бы своим делом, сидит губернатор, дает жить – и пусть сидит! Вот и по мне поплакали бы жена, дети, родственники, друзья погоревали, а народ…
Супрун умолк и махнул рукой.
– Мрачное у тебя настроение, Федя…
– Пристрелили, скажем, того же Приходько, первого зама ФСБ, а люди о чем, думаешь, загуторили?
– О чем же?
– О том, что у него тачка иностранная, дача в три этажа и квартира из пяти комнат. Выходит, воровал?
– Выходит, так.
– А ты говоришь…
– У тебя, Федор, тачка наша, участок в шесть соток, квартира трехкомнатная. На четверых.
– Я не ворую.
– Потому-то и выдвинул тебя народ.
– Полагаешь, коли бы меня убили, восстал бы народец?
– Тебя не убили, Федор.
– Скажи, Костя, а что мне дальше-то делать? – перевел разговор Супрун.
– Поживешь денька три-четыре в Москве, а потом отправишься обратно, к жене и детишкам, – улыбнулся Меркулов.
– Шутишь?
– Не шучу, Федя.
– Да ведь прихлопнут меня там! В момент!
– Никто тебя не тронет. Более того, охранять будут. У них тоже голова на плечах есть. Они работают почти на грани, но преступить эту грань не посмеют. И потом, ты поедешь не один.
– Понятно, – подумав, ответил Супрун. – А что ты посоветуешь делать с кандидатством?
– Коли не боишься, продолжай в том же духе, как и начал.
– Особого страха нет, но и умирать рановато…
– Сказал же тебе, охранять будут! Другой вопрос, выиграешь ли ты на выборах. Сила у Колесниченко большая.
– Буду продолжать, – решил Супрун.
– С деньгами у тебя как?
– Пока никак! Но ты не беспокойся. Деньги будут.
– Откуда?
– Позвоню – и привезут.
– И куда позвонишь?
– Не забывай, Костя, я какой-никакой, а все-таки начальник!
– И не маленький!
– У вас в Москве есть наша торговая фирма. Имеет и жилье, и загородный домик. Директор мой старый друг. Так что за меня не волнуйся.
– Звони, – кивнул на телефон Меркулов.
Супрун набрал номер.
– Привет, Юрий Игоревич! Узнал… Да, в командировку. Ты вот что, Юра, распорядись-ка насчет квартирки и подкинь деньжонок. Потратился, друг ты мой милый, потратился! Через часок буду. До встречи… Успокоился? – кладя трубку, спросил он у Меркулова.
– Теперь я успокоился. А фирма-то как называется? Уж не «Машук» ли?
– Точно. «Машук». По горе назвали. Ты-то откуда знаешь?
– Вот и с «Машуком» ты дорогу перешел этому самому КАКТу, – пробурчал Меркулов. – Денежки, и немалые, не к ним в КАКТ идут, а в твои подразделения.
– Большую, видно, телегу написал прокурор Власенко… – задумчиво проговорил Супрун.
– Возьми почитай на досуге, у меня копия имеется, кроме подлинника, – вытаскивая из стола папку, предложил Меркулов. – И если пожелаешь, я с большим вниманием выслушаю твои соображения.
Супрун поднялся, протянул руку.
– Я пошел.
– Счастливо. Брякни.
– Обязательно.
После ухода Супруна Меркулов позвонил Турецкому:
– Зайди, Саша… Не через полчаса, а прямо сейчас! Так-то лучше… А то ишь ты, через полчаса!
Через несколько минут в кабинет заместителя генерального прокурора вошел старший следователь по особо важным делам Александр Борисович Турецкий.
– Помнишь, я рассказывал тебе о Федоре Степановиче Супруне? В отпуске с ним познакомился.
– Припоминаю. Тоже замочили?
– То есть как это припоминаешь?! Он же кандидат в губернаторы Ставрополья!
– Потому и спрашиваю. Замочили?
– Ты эти свои блатные словечки оставь, – нахмурился Меркулов. – Скоро ты да Грязнов лишь по фене ботать будете! Чем недоволен? От каких таких важных дел я тебя оторвал?
– Бабы не было! – широко улыбнулся Турецкий. – Ей-богу, не вру!
– Я тебя о делах спрашиваю! Не о бабах!
– Тут ты, Костя, дал маху. Для мужика нет важнее дела, чем бабы.
– Когда ты остепенишься? – вздохнул Меркулов. – Женатый человек, дочка подрастает…
– Придет время, остепенюсь… А насчет дел отвечу так. Что приказали делать, тем и занимался. КАКТом, кандидатами, в том числе и Супруном.
– Он только что у меня был. Гляди, что приволок, – подал Меркулов короткоствольник.
– Табельный, – рассмотрев автомат, определил Турецкий. – Хорошо бы узнать имя-отчество, а также фамилию владельца…
– Телефон рядом. Звони.
– Кому?
– Кто имеет право на автоматы? ФСБ и УВД. Вот и звони Маркуше или Макееву.
– Погожу, – подумав, ответил Александр.
– Отчего же? По крайней мере, будет известно, какая организация наехала на Супруна.
– Владелец этого автоматика исчезнет, если уже не исчез, в случае причастности владельца к ФСБ или УВД, или, в лучшем случае, пошлют меня ставропольские начальнички на три буквы.
– Ладно тебе, Саша, – укоризненно проговорил Меркулов. – Так уж и пошлют… Ты, брат, птица крупная!
– Я так, фигурально выразился. Дела никакого на этот счет у меня в производстве нет.
– Они ведь не знают, есть ли у тебя дело или нет!
– Они все знают, – усмехнулся Турецкий. – Ладно, Константин. Автоматик этот еще свою роль сыграет. Все же – вещественное доказательство! Ты лучше расскажи, каким образом Супрун живым остался?
– А он, оказывается, бывший боксер! Я и не знал.
– Всех разнес, что ли? – усмехнулся Александр.
– Одного хлопнул, – покачал кулаком Меркулов. – У него кулачок, конечно, не такой, как у меня, раза в два побольше. Взяли его в подъезде, привезли на дачу губернатора…
– На дачу губернатора, – перебил Турецкий. – Считай, покойник твой друг по отпуску.
– Не торопись, Саша, – спокойно возразил Меркулов. – Хозяин дачи Супруна хлебом-солью не встречал… Ну вот, привезли, дали выпить, закусить, ну Супрун и ожил. Сиганул в окно, оглушил кулачищем охранника, товарняком добрался до Ростова, а там в поезд и – ко мне в кабинет.
– Теперь его калачом не заманишь в кандидаты!
– Ошибаешься. Он мужик упрямый.
– Это ты его, Костя, настропалил, – догадался Турецкий.
– Скажем так: посоветовал не бросать.
– Теперь они его не тронут.
– Верно говоришь. Не тронут. А почему?
– Чувствую я, что дело будешь возбуждать по факту похищения этого Супруна!
– Правильно. И поручаю это дело тебе. Ты уже ведешь проверку по Ставрополю.
– Отрываешь ты меня, Костя, от других дел. Значит, лететь в южные края… Когда?
– Деньков через пять. Вылетишь вместе с Супруном.
– Через пять будет поздновато. Или ты чего-то ждешь?
– Жду.
– Неужели генеральный созрел?
– О генеральном ничего не скажу, а кое-кто повыше – созрел.
– Секретарь Совета Безопасности.
– Молодец, – похвалил Меркулов. – Докладывай о кандидатах и КАКТе. Расскажи, что ты накопал в результате доследственной проверки о злоупотреблениях властей в Ставропольском крае.
– О покойниках, думаю, говорить нечего. Нет человека, нет дела. Так, по-моему, выражаются итальянские мафиози?
– То итальянские, а у нас, в России, следственные дела остаются. До полного расследования убийства. Но дела эти мне известны, я их проверял, а потому хотелось бы узнать что-либо о живых кандидатах.
– Они очень скоро могут последовать за своими предшественниками.
– Не накаркай, Саша, – строго сказал Меркулов.
– Очень мне интересно, почему они пожалели Супруна?
– Он и сам не знает.
– Кандидатов хватает, – перешел к делу Турецкий. – Супрун Федор Степанович, Корнейчук Лавр Георгиевич, кандидат технических наук, из казаков, Сестрин Владимир Вениаминович, бизнесмен, и, как ни странно, наш общий знакомый Миша Юсин!
– Ничего странного, – усмехнулся Меркулов. – Какие-никакие голосишки он соберет, а не соберет, так купит, и пойдут они в пользу Колесниченко. Первый тур, уверен, не даст окончательного результата, а во второй выйдет нынешний губернатор и кто-то из четверых. Вот голосишки-то и пригодятся.
– Поднатужится Юсин и выйдет во второй тур, – предположил Турецкий.
– Тогда уж точно губернатором станет Колесниченко.
– Не знаю, не знаю. Не поднадоел ли кое-кому господин Колесниченко? Слишком много трупов. Вот и с Супруном засветился. А я за эту ниточку как раз и потяну.
– Коли потянешь, за Федора Степановича я буду совершенно спокоен. И, помяни мое слово, Колесниченко просить будет Супруна стать его первым замом!
