Марина Серова - Все средства хороши!

Он молча пожал плечами.

Я вновь посмотрела на Авдоева.

Сидит, обиделся. А если бы он знал, что меня уберут, то сейчас бы вел себя по-другому. Не обижался. Или это маска?

— Авдоев?! — Я нарывалась.

— Пошла ты! — Он вскочил со стула с явным намерением меня ударить и лишь в последний момент опомнился.

Его лицо от ярости покрылось пятнами. Когда он заговорил, голос хрипел, как несмазанная телега:

— Слушай, ты, детектив, не доставай меня, ясно? — Авдоев махал руками от усердия. — Я тебя… Я из тебя… — не находя нужных эпитетов, он сжимал кулаки перед моим лицом. — Ты на всю жизнь запомнишь!

Не выяснив, что именно я запомню на всю жизнь, я его прервала:

— «Поехали, извозчик, на Арбат…»

И первая вышла из комнаты.

Злость он выместил на своем автомобиле. Бедное средство передвижения скулило и скрипело на поворотах и предостерегающе стучало на прямой. Один раз мы чуть не сбили зазевавшуюся бабульку, так мой шофер затормозил и начал свой монолог с местоимения «ты». Все остальное не выдержала бы никакая цензура.

Короче говоря, ехали мы весело.

— Не расскажешь, что случилось? — спросила я деловым тоном.

— Увидишь.

Лаконично.

— А вкратце? — допытывалась я.

— Труп.

— Чей?

— Человеческий.

— Ну, ясно. На собачий труп мне пришлось бы ехать смотреть на автобусе.

И тут мой шофер выдал номер. Он притормозил и произнес:

— Человека убили, а ты?!

Вы когда-нибудь видели снежного человека? Нет! Я тоже. А если бы увидели, то сильно удивились бы, да? Так вот, держу пари, что я удивилась намного сильнее.

Мой бесстрашный убийца, человек-гора, крутой мафиози, при мне убивший мужика (за Быком скорее всего был грешок, так что расправа с ним у меня на глазах — явная показуха), печется о жизни человека. Да, есть над чем подумать.

Я и думала.

Олег? Да или нет? Убивался бы он так, если бы убили Болотникова? А может быть, Птицын? Надо решить, а главное, подготовиться к разговору с Ольгой. Бухгалтер Денис или рэкетир Олег. Кто из них жертва?

Времени для размышлений почти не осталось. Мы остановились около конторы.

Вот тебе на! Значит, опять в офисе кого-то убили. Прошлый раз не все нашли или вообще ничего не нашли? Странно. Времени-то у них было много. Но не секретаршу. Вряд ли крутой мафиози убивался бы из-за нее.

Вот это да! Встречать нас вышел не кто иной, как Олег Болотников. Фокус. Но хорошо, что Олежка жив.

Я опять удивилась своему чувству. Ведь как мужчина Олег мне нравился, но не более. А может… Я чуть не засмеялась. Мне пришла в голову мысль, что убили колобка-лоха-директора. Но если его, то только по башке кирпичом. На большее он может не рассчитывать, а пулю — так им просто для него жалко.

Птицын сбежал по ступенькам, на нас не посмотрел, помчался по своим делам.

Я решила больше не гадать, а спокойно дождаться финала. Но было обидно, что в выводах я ошиблась. Мы поднялись на свой этаж. Дверь открыта. В коридоре никого.

Было очень тихо. Не постукивала клавиатура, не перешептывались секретарши. Мы вошли в кабинет Ольги.

Я ожидала увидеть все что угодно, как угодно и сколько угодно. Но такое…

Ольга Николаевна смотрела устало, даже грустно. Во взгляде не было обычной и такой заметной усмешки. Во всей позе чувствовался надлом, словно всю жизнь она шла по пути, желая добраться до светлого завтра, а зашла в тупик. И уже ничего не нужно, ничего не хочется. И оказалось, что все обманывали, предавали, смеялись за спиной. И тогда подходишь к черте…

Я знала, что может быть у этой черты.

Кровь на лбу запеклась, красная дорожка на бледном лице. Ольга сидела в спокойной позе, руки лежали на подлокотниках, голова — на подголовнике у кресла. Словом, покой и умиротворение.

Ничего на столе не тронуто, ничего не опрокинуто. «Ящики задвинуты, — думала я, — значит, цель не ограбление. Если, конечно, не знаешь, где искать. А если знаешь, то переворачивать все вверх дном абсолютно необязательно. Эх, Ольга, Ольга… Ведь умная ты была баба, а убили в упор. Как же ты этого не предвидела? Устала, наверное».

Ольга мне не нравилась. Но ее было жалко хотя бы чисто по-человечески. Работал человек, пытался выбраться наверх, а тут какая-то скотина оборвала и жизнь, и работу…

Но побоку сантименты. Необходимо узнать, для чего или за что ее убили. Деньги на кону немалые, и рисковать ими никто не будет.

Имеем: груз, предположительно — наркотик, скоро прибудет. Ну не идиотизм ли оставлять труп рядом с такими деньгами?

Но люди, точнее, человек, убивший Ольгу, не идиот, убивал обдуманно и все последствия предвидел.

Это факты. Теперь выводы.

Первое и самое очевидное — хотят сорвать транспортировку груза…

— Что будем делать? — спросил Авдоев, прерывая ход моих мыслей.

— Что? — не сразу поняла я.

— Делать с ней что будем? — переспросил он.

— Сейчас я немного подумаю, потом вызовем милицию.

— Нельзя милицию, — Авдоев говорил тихо.

Очень хотелось спросить «Почему?» и посмотреть на него, но ситуация была не подходящая ни для шуток, ни для ругани.

Итак: скрыть убийство или нет?

Плюсы: делом займутся профессионалы, моих «друзей» прижмут, банда, а возможно, и АО «Алая роза» перестанут существовать.

Минусы: раз делом займутся профессионалы, мое выступление придется прервать, дело закончить. Товар уйдет по другим каналам и изувечит много жизней. Да и я уже взяла задаток! Теперь я на их стороне. Клиенты все-таки!

Скрыть или нет?

— Ладно, — я приняла решение. — Труп — ваше дело. Теперь выйди, я хочу побыть одна.

Посмотрела на Ольгу.

Что же ты, Николаевна, оплошала так? Убили в лоб, в упор. Оплошала. Значит, убийца никаких опасений не вызывал. И за что он тебя? Надеется сорвать транспортировку? Глупо. Канал найдут другой, банду изничтожат.

Я схватилась за виски.

Итак. Смерть Ольги Николаевны Кирич, главы корпорации, державшей в руках все нити, абсолютно никому не нужна. Эта смерть нелогична. Ольга никому не мешала. Транспортировку она лично контролировать не могла. Я тряхнула головой. 3–4 часа недосыпа явно сказывались, мысли путались, вертелись хаотически.

Оставим причину. Тут пропасть.

Кто? Ну, естественно, даже не напрягая память, не сверяясь со списками и не говоря со всеми в отдельности, я смело могу предположить, что главный подозреваемый при любом расследовании — Дмитрий Сиренев. Абсолютно логично и очень правдоподобно. Но не в этот раз. Сиренев, если бы убил он, чтобы отвести от себя подозрение, должен был убийство как-то замаскировать. Ну, выдвинул бы пару ящиков, вытряхнул бы из них все. Обворовали вас, господа бандиты!

Здесь же все пристойно. Один выстрел. Хотя, конечно, убийство могли совершить конкуренты. Но не с помощью Сиренева. Это его «крыша», временный дом, гадить здесь он не будет.

Очень хотелось подставить под убийство Сиренева.

Я открыла дверь.

— Авдоев, на секунду.

Он понуро вошел.

— Что еще?

— Могли сделать конкуренты? — Я кивнула в сторону Ольги.

— Ты что, не видишь, убил свой. Она же не ожидала выстрела.

— Вижу, но могли подкупить кого-нибудь?

Он задумался.

— Вряд ли. Больно сложно. Пристрелили бы на улице, и все.

— Я тоже так считаю. Иди.

— Слушаюсь, — пробурчал он и вышел.

Я была в замешательстве. Ни одной приличной версии, ни одного приличного подозреваемого. Ничего.

Сиренев скорее всего отпадает. Хотя может и назад вернуться. Остались пятеро. Авдоева я не считаю. Интересно, насколько профессионально это было сделано.

Я оглянулась по сторонам в поисках гильзы. Отсутствует. Нагнулась, заглянула под шкафы, стол, стулья. Нет. Уже что-то, но не означает, что сделал профессионал. Подошла к стене. В месте, куда попала пуля, кто-то поковырялся. Пули тоже не было. Чисто сработали, ничего не скажешь.

— Авдоев.

Он опять молча вошел.

— Заходи. Дверь закрой. Нужно поговорить.

Авдоев сел на один из стульев.

— Спрашивай.

Я набрала в легкие побольше воздуха.

— У вас намечается операция?

— Героин.

— Много? — спросила я.

— Не знаю.

— Сколько отстегивают вам?

— Солидно.

— Ваши действия? — Я тоже присела.

— Транспортировка и охрана по области.

— Почему вы?

Авдоев пожал плечами.

— Бумаги в кабинете Ольги смотрел?

— Ничего не пропало. Ценных сведений у нее в кабинете не было. На ход операции она не влияла, этим делом занимаюсь я.

— Из-за чего ее убрали, как думаешь?

— Найти убийцу — твоя работа! — сказал Авдоев.

— А у тебя версии есть?

— Без понятия. — Авдоев вздохнул. — Абсолютно без понятия.

Мои выводы ничем не отличались от его.

— Сиренев мог?

— Вполне. Он скоро уходит, — сказал Авдоев. — Его уберут.