Джон Кризи - Странный уик-энд инспектора Роджера Уэста
— Как бы мне хотелось сделать для него что-нибудь! У него такой грустный вид.
— Ты это можешь сделать, Роз. Ты знаешь, насколько он будет счастлив, если ты будешь работать рядом с ним. Разве он не просил тебя об этом несколько лет назад? Почему бы теперь тебе не сделать этого?.. Если у него есть определенная причина быть несчастным и грустным, ты скорее обнаружишь ее там.
— Это неплохая идея.
Сказано — сделано. На следующее утро Роз стала секретаршей своего отца, чем очень обрадовала его. С той поры она не переставала наблюдать за ним и старалась помогать ему. Она видела, что он мало спал, несмотря на многочисленные снотворные средства, прописанные ему доктором Арнольдом.
Дрожание рук, нервные судороги лица не прекратились. А ведь у него было все, чтобы быть счастливым: прекрасное положение — без беспокойства за завтрашний день, что было очень важным для здешних мест; ни малейшей заботы о деньгах; жена, на которой он женился по любви и которая никогда не обманывала его надежд; дочь, которую он обожал и которая радовала его; прекрасный дом немного в стороне от Корби, в двух шагах от моря, расположенный между холмов.
Возвращаясь домой, Роз продолжала задавать себе вопросы о заботах отца. Ее мать тоже была в тревоге.
— Как прошел день?
— Насколько возможно, хорошо. Отец казался не слишком нервным. Не более чем обычно. Конечно, я знаю, что он не перестает думать о преступлении. К тому же там была полиция, которая не дала бы забыть об этом. Было уже достаточно тревожно, когда суперинтендант Тентенден один разбирался в этом деле, но теперь, когда там находится инспектор из Скотленд-Ярда, это совершенно ужасно. Тем более что папа, не знаю по какой причине, страшно боится…
— Боится?.. Он?.. Ты воображаешь бог знает что, дочь моя. Зачем бы ему бояться детектива?
— Я бы дорого дала, чтобы знать… Но я слишком хорошо знаю папу, чтобы не понимать этого. Он боится этого мистера Уэста, тогда как смерть бедного Дженсена оставила его равнодушным… Может быть, он просто очень мало знал его?
— Достаточно для того, чтобы поручить ему эту должность, несмотря на увечье.
Миссис Ричардсон выглядела крайне утомленной. Ей было за сорок, но она до сих пор казалась не опомнившейся от удивления, что вышла замуж за Ричардсона.
Правда, это произошло не без препятствий. Дочь ремесленника из Корби, она была секретаршей у деда Сиднея Ричардсона. Когда Сидней решил жениться на ней, вся его семья была против. Ему даже угрожали, что лишат его наследства, только бы помешать такому мезальянсу! Он долго держался один против всех, и наконец глава семьи Ричардсонов — этот ужасный дед — кончил тем, что признал свою новую внучку. Но она так и не стала своей в этой семье и была под властью мужа.
— Мне нужно убедить его заговорить, он должен обязательно поделиться со мной своими горестями.
Но она совершенно не была уверена в успехе.
— Я тебя умоляю, мамочка, попробуй поговорить с ним, когда он вернется домой. Чтобы вам обоим было спокойнее говорить, я проведу вечер у Люси. Но только не сдавайся сразу.
Глава 7
Немного новых сведений
Уэст и Тентенден видели, как отъехала Роз на своей маленькой красной машине. Она так рванула с места, что суперинтендант не смог сдержать недовольства.
— Мне часто приходится ее урезонивать. Хотя она и Роз Ричардсон, но, как и все, должна соблюдать дорожные правила.
Увидев легкую улыбку на губах своего коллеги, он добавил почти против воли:
— Да, я знаю, о чем вы думаете: мы живем здесь, как в средние века.
— Признаюсь, это несколько неожиданно.
— Что вы хотите?.. С тех пор как возникла эта типография, сменилось уже несколько поколений, и естественно, что семью, которой принадлежит это дело, стали рассматривать как сюзеренов.
Он вздохнул.
— Да, то же относится и к семье Ки. Ланселот Ки — главный акционер типографии. Он немного старше Ричардсона и вложил в дело более миллиона фунтов стерлингов. Этот дядя Сиднея настоящий хозяин всего.
— Значит, Ричардсон и Ки могут мчаться по дорогам сломя голову, и здесь никто не имеет права сделать им замечание? Я просто боюсь спросить, что же произойдет, если случится серьезное дорожное происшествие?
— Я понимаю, почему вы воспринимаете все это столь недоверчиво, Роджер. И тем не менее это так… Только маленькая Роз по-настоящему нарушает правила. Но она так мила. До сих пор с ней не случалось, к счастью, ничего неожиданного, но она привыкла ездить слишком быстро. А когда кто-нибудь из полиции ловит ее на этом, ей делают просто замечание.
— Мне очень хочется поступить, как она, чтобы посмотреть, что из этого получится. Как вы думаете, имею ли я право на отеческую улыбку местного полицейского?
Тентенден рассмеялся.
— Нет, конечно, нет.
— Вернемся к нашим дорогим сюзеренам. Расскажите мне немного о семье Ки… Какую роль они играют на предприятии?
— Это довольно любопытно. Вы сами увидите. Несмотря на то что Ки располагает основными акциями, он предоставил руководство типографией своему племяннику, Сиднею Ричардсону. А сам довольствовался тем, что вместе с одним из своих сыновей, Питером, открыл филиал типографии в Лондоне.
— Он тоже издатель?
— Нет, он организовал очень активную сеть продажи. В особенности этим занимается Питер.
— Какого сорта он человек?
— Кто, отец или сын?
— Начнем с отца.
— Никто его здесь хорошо не знает. Это человек очень выдержанный, довольно надменный, полный предрассудков насчет чести семьи.
— А Питер?
— Должен признаться, что нахожу его малосимпатичным, судя по тому, что мне известно о нем. Это очень работящий человек, очень самоуверенный, который в двадцать восемь лет кажется на десять лет старше. Это идол семьи.
— Расскажите мне и об остальных членах семьи.
— Миссис Ланселот Ки больше нет. Но есть еще старший брат Питера, Пол.
— Кажется, я догадываюсь, что ваши симпатии на его стороне.
— Вы догадались правильно. Да, признаюсь, что я предпочитаю его остальным Ки. Между тем, это что-то вроде паршивой овцы в семье.
— Расскажите мне про это.
— Он работал здесь в типографии и помогал Сиднею Ричардсону до той поры, пока не задумал жениться на Роз. Они составляли прекрасную пару, малышка, казалось, была очень привязана к нему. К несчастью, Сидней отказался дать свое согласие.
— Почему?
— Он ненавидел Пола. Я думаю, что он не мог ему простить чувство юмора. И он объявил, что Пол недостаточно серьезен, что он ведет слишком рассеянный образ жизни без особых к тому возможностей.
— А где правда?
— Я не думаю, чтобы это было правдой, но, возможно, не было совершенной ложью, так как после ужасного спора Пол наделал много глупостей. Он стал пить, и его находили мертвецки пьяным в разных местах. Потом он стал ходить в подозрительные бары, у него происходили отвратительные истории с женщинами, он много проиграл на бегах. Короче, семья устроила совет, и его просто убрали отсюда.
Уэст выслушал рассказ своего коллеги с большим вниманием и интересом, после чего наступило долгое молчание.
Но вскоре Уэст нарушил его:
— Мне кажется, вы хорошо знаете Чарли Блейка. Вы можете представить себе причину, по которой Блейк не заявил об исчезновении своей жены?
Тентенден с несчастным видом пожал плечами:
— Нет, я не нахожу никакого объяснения.
Оба детектива приблизились к тому месту, где немного времени тому назад они обнаружили разбитую фару и насос от велосипеда.
Инспектор Браун развернул здесь активную работу под удивленными взглядами местных полицейских. Он достал весь набор своих инструментов и одновременно давал распоряжения.
Суперинтендант Тентенден отвел Уэста в сторону.
— Я не думаю, что наше присутствие здесь необходимо. Я отдал распоряжение, чтобы никто не произносил имени Дорис Блейк, но вы знаете, как это происходит в маленьких местечках: все очень быстро узнают все… Так что, если вы в самом деле имеете намерение воспользоваться растерянностью Чарли, я советую вам не терять времени даром и отправиться повидать его сейчас же.
Роджер Уэст признал правильность предложения инспектора:
— Согласен. Лучше нам удалиться отсюда, пока нас никто не заметил.
Они пересекли Корби, возбуждая любопытство прохожих, и вскоре подошли к дому семнадцать на Парк-Терес.
Чарли сразу же открыл им дверь и не выказал никакого удивления при виде их. Он провел их в довольно большую комнату, обставленную вышедшей из моды мебелью, тем не менее здесь было очень уютно. Целая серия серебряных кубков украшала камин. Они уселись. Суперинтендант Тентенден начал разговор:
— Мистер Уэст попросил меня сопровождать его к тебе, чтобы задать несколько вопросов относительно неисправности, о которой мы недавно говорили.
