Аркадий Карасик - Любовь под прицелом
Все правильно. Рыночные отношения…
— Посмотрю, почему не посмотреть… Только не сейчас. Извините, Сергей Сергеевич, тороплюсь…
2
Непонятный разговор со следователем не задержался в сознании… А почему непонятный, очень даже ясный. Понадобись Вошкину задарма отремонтировать свою легковушку, вот и решил это сделать с помощью брата подследственной. В виде наживки нацепил на крючок горсть дурацких вопросов — авось, заглотнет простак… Я заглотнул.
По моему твердому убеждению, любой следователь в первую очередь должен быть умным человеком. А Вошкин разве не умён? Но его так называемый ум настроен на определенную волну — личного благополучия.
Чем дальше я удалялся от Москвы, тем чаще меня начинали терзать совсем другие мысли.
Как пройдет встреча возле Ногинского вокзала? Появятся «калужские предприниматели» или мне придется газовать домой в одиночестве? Виновны ли Тихон и Владик в краже изотопа или это сделали другие, и я зря прислушиваюсь к «работе» своего организма?
Короче, проблема лезет на проблему, вопрос цепляется за вопрос…
На выезде из Москвы снова встретился с Никитой. Стоял он, помахивая палочкой, оглядывая ползущие мимо моста иномарки. Видимо, «замки» уже сняты и гаишники занялись своей привычной деятельностью — ловят нарушителей дорожных правил.
Пришлось остановиться.
— Здорово, своячок. Снова — по делам? Или просто решил прошвырнуться по Подмосковью?
— Дороги нынче стали прогулки на машине… Дела, брат, дела… Фимку навещал?
— А как же! Доставил жене передачу: колбаску, конфеты, сахар, прочую снедь. Спасибо начальнику, помог, организовал свидание не через стекляшку — в отдельной комнате.
— Плачет?
— Малость успокоилась… Сказали, скоро выпустят под подписку. Вины вроде на ней нет, следователь считает — можно изменить меру пресечения…
Подкован Никита по части юридических терминов знатно. Мера пресечения! За что, почему? Не в том ли причина, что забарахлил «жигуль» следователя?
— А сам ты как считаешь: повязана ли Фимка с грабителями или не повязана?
Никита только отфыркнулся. Будто человек, которого неожиданно окунули с головой в воду. Подумать только, родной брат не верит сестре — что тогда говорить о посторонних?
Действительно дикость. Держать ни в чем не повинного человека за решеткой, не имея для этого достаточных фактов. Посадитъ в камеру того же Вошкина — как бы он себя чувствовал?
А если взглянуть с другой стороны?
Украли изотоп не из кабинета директора института и не и не из соседней лаборатории — из той, где лаборанткой трудится Фимка. Правда, не одна — есть и другие лаборанты, и научные сотрудники, остепененные и не остепененные… Почему же сыщики положили глаз именно на сестру? Имели какие-то зацепки? Не думаю, что Вошкин добился получения ордера на арест, узнав, что брат подследственной — опытный автомеханик… '
«Москвич» бежал резво. Старенький, чиненый-перечинен-ный, побывавший в трех авариях, он, тем не менее, служил безотказно. Мне знакомы все его раны. Вмятина в правом переднем крыле — ударился при выезде из родного гаража. Помят задний капот — стукнула перед светофором иномарка. Правая калеченая передняя дверка — «прижался» «жигуль»…
Упорно вспоминал я травмы «москвича», чтобы позабыть и собственных травмах. Нелюбимая работа, не сложившаяся семейная жизнь, необходимость рассчитывать каждый рубль, чтобы дотянуть до аванса или зарплаты…
Незаметно добрался до Ногинска.
К тротуару возле вокзала причалил без пяти одиннадцать. По нынешним временам точность потрясающая. Бизнес — обязательность, а разве то, чем я занимаюсь, не зовется бизнесом?
Обычно оживленная площадь пустынна. Изредка пробежит через дорогу опаздывающий на электричку пассажир. С зубовным скрежетом тормозит перед светофором огромный автофургон. Настороженно оглядываясь, прошагает милицейский патруль.
Одиннадцать… Никого. Половина двенадцатого…
Я завел двигатель, но с места не тронулся. Лучше самых крепких тормозов держала меня надежда на получение обещанных денег… К тому же, если не появятся — заболели. Тогда завтра же — к врачу. «Откачивать» полученную дозу радиации… Не дай Бог!
— Прости, Николай, за опоздание…
Владик! На этот раз не в модном плаще — в куртке. Предчувствия оправдались — обычное опоздание, ничего страшного.
— Ладно, чего уж там…
— Понимаешь, Тихон должен был прийти, не смог, заболел…
Заболел! Вот то, чего я так боялся! Значит — радиация! А как же Владик? Да очень просто — излучение не захватило его, или зацепило краем, он тоже заболеет, только позже… И мне грозит невидимый враг, он уже проник в организм, пронизал все органы, шевелится в крови…
— Что с ним приключилось? Слабость? Боли под ложечкой?
— Обычная простуда, — пренебрежительно сообщил Владик, но мне показалось — скрывает настоящую причину неожиданно заболевания. — Жми, Коля, по известному тебе адресу. Туда, куда подвозил в прошлый раз. Тихон велел доставить тебя для серьезного разговора…
3
— Здорово, шеф Коля, — встретил меня приветливой улыбкой Тихон. — Рад видеть… А я рассопливился, кашель замучил… Так что обниматься не будем, садись на табуретку в задний угол и слушай, что скажу…
Вполне возможно — простая простуда. Сопли текут — двух платков не хватает, кашляет так, что холодильник, стоящий возле дверей, вздрагивает.
Я успокоился и послушно сел на табурет.
В комнату вошла девушка в голубых брюках и белой кофточке. Красавица, каких мне еще не приходилось видеть. Пышные юсы упали на мраморно-белые плечи, озорные глаза вопросительно оглядели меня.
— Свой, свой, не бойся, — засмеялся Владик. — Наш с Тишкой «извозчик», парень свойский, любит бабки, да и девок, судя по всему, не чурается.
Откуда он взял мое пристрастие к слабому полу? Или это написано на лбу, и он перехватил мой заинтересованный взгляд?
Вошедшая, плавно переступая стройными ножками, вздохнула, протянула мне тонкую ручку.
— Люба… Слышала, вас Николаем зовут?
— Николаем, — подтвердил я, отвечая улыбкой на улыбку. — Как отрекомендовал меня ваш Владик, рядовой «извозчик».
— Все, Любочка, познакомилась и иди на кухню. Разговор предстоит мужской, тебе слушать вредно для здоровья… Марш!
Мне показалось, что по лицу девушки скользнула тень недовольства… Или обиды, смешанной с презрением?… Гордо тряхнув прической, она ушла.
Кем эта девица приходится Тихону? Сестрой? Женой?… Впрочем, какое мне дело до их родственных связей? Но почему-то стало неприятно от мысли, что Любаша может быть женой шефа.
— Все бабы скроены на один манер: любопытны и своевольны, — укоризненно покачал головой Тихон, вздохнул. — Держать их нужно в черном теле…
Будто вспомнив нечто важное, закашлялся, схватил свежий, подсунутый услужливым Владиком, носовой платок.
— Сколь раз говорено, глазолин надо капать. Чтобы дышать, как все люди, через нос, — назидательно проговорил Владик — А ты все на природу надеешься — выручит. Как бы эта природа в могилу тебя не загнала…
— Кончай воспитывать, сявка! — зло прикрикнул Тихон. — Ты вот что, Николай, прости за то, что не встретил, сам видишь — с трудом передвигаю ноги, от койки до туалета полчаса ползу…
— Ничего страшного. Владька-то встретил… А я собирался уже отчаливать в столицу. Жду, жду — никого…
— Как это — никого? — подозрительно глянул на товарища Тихон. — Ведь Владька ушел часа за два до назначенного срока… Где болтался?
Вопрос прозвучал ударом хлыста. Владик вздрогнул, вынужденно засмеялся. Дескать, прошелся по свежему воздуху, полюбовался ночным Ногинском, разве нельзя?
— Ладно, с тобой разберусь позже, узнаю, где прогуливался и кем любовался… Странное совпадение — Любаша тоже опоздала… — Тихон покашлял в платок, старательно вычистил нос. — Дело в том, Коля, что мы не сможем сопровождать тебя в Москву, Придется ехать одному… Но на вознаграждении это не отразится, — поспешно добавил он, уловив мое недовольство. — Повезешь… кое-что, передашь… одному человеку. Владька скажем, как найти… Мы тебе доверяем, только не дай тебе Бог подвести нас… Понимаешь? Деньги дадим авансом, вперед. И товар — под честное слово… Согласен?
Странный вопрос — что мне остается делать? Отказаться? Неизвестно, как отреагируют «калужские предприниматели» на мой отказ. Вполне может появиться из-под подушки тупорылый пистолет с полным набором неопровержимых аргументов.
— Только ты не думай, что имеешь дело с бандитами или рэкетирами, — продолжил Тихон, не кашляя и не чихая. Кажется, острый разговор излечил его лучше медикаментов и припарок. — Мы с Владиком — обычные предприниматели, коммерсанты, в области покупаем подешевле, в Москве продаем подороже, и наоборот. Этим и живем. А грабить и убивать — упаси Боже!
Я вспомнил дуло «Макарова», втиснутое в мои ребра, и усомнился в правдивости «калужского бизнесмена». Соответственно выросли подозрения… Действительно ли болен Тихон или притворяется больным?
