Агата Кристи - Десять новелл

Всегда ваш,

Эмброуз Левингтон

Врачеватель Души».

Агата Кристи. Критский бык

Эркюль Пуаро внимательно посмотрел на посетительницу.

Он увидел бледное лицо с волевым подбородком, с глазами скорее серыми, чем голубыми, и волосами черно-синего оттенка, который встречается так редко. Настоящие гиацинтовые локоны древних греков.

Он отметил хорошо сшитый, хотя и поношенный твидовый костюм, потрепанную сумочку и бессознательную надменность, проступавшую сквозь явную встревоженность девушки.

«О, да она с гонором, хотя и небогата, — подумал он. — Видимо, произошло нечто из ряда вон выходящее, раз она решилась обратиться ко мне».

Диана Маберли заговорила с легкой дрожью в голосе:

— Не знаю, сумеете ли вы помочь мне, мсье Пуаро. Это очень необычный случай.

— А вы думаете, что другие приходят ко мне с обычными случаями?

— Я пришла к вам потому, что я не знаю, что делать! Я даже не знаю, делать ли что-нибудь вообще!

— Разрешите судить об этом мне — после того, как я услышу вашу историю.

Краска разлилась по лицу девушки. Задыхаясь, она проговорила:

— Я пришла к вам потому, что человек, с которым я обручена уже около года, вдруг расторг нашу помолвку.

Диана Маберли замолчала и вызывающе посмотрела на собеседника.

— Вы, наверное, думаете, что я не в своем уме.

Эркюль Пуаро медленно покачал головой.

— Напротив, мадемуазель, нет никакого сомнения в здравости вашего рассудка. Мирить влюбленных — не мое дело, и вам это, конечно, известно. Значит, в расстройстве помолвки есть нечто необычное, не так ли?

— Хью расторг помолвку, потому что решил, что сходит с ума.

Брови Эркюля Пуаро поднялись.

— А вы с этим не согласны?

— Не знаю… В конце концов что значит: сходить с ума? Каждый немного сумасшедший.

— Так говорят, — осторожно поддержал Пуаро.

— Только если вы начинаете думать, что превратились в вареное яйцо или во что-то подобное, вас могут изолировать.

— А ваш жених еще не достиг этой стадии?

— Я не думаю, что с Хью дело плохо. По-моему, он самый здоровый человек из всех, кого я знаю.

— Почему же он решил, что сходит с ума? — спросил Пуаро и, помедлив, продолжал: — Не было ли случаев помешательства в его семье?

Диана нехотя кивнула.

— Сумасшедшим был его дед. И, кажется, сестра бабушки или кто-то в этом роде. Но я хочу заметить, что в каждой семье есть кто-нибудь со странностями. Знаете, слабоумный или слишком уж умный, или еще какой-нибудь!

Ее глаза как бы взывали к здравому смыслу.

Эркюль Пуаро печально покачал головой.

— Сочувствую вам, мадемуазель, — сказал он.

Подбородок Дианы дрогнул. Она заплакала:

— Я не хочу, чтобы вы жалели меня. Я хочу, чтобы вы сделали что-нибудь!

— Расскажите о вашем женихе подробнее, — предложил Пуаро.

Диана быстро заговорила:

— Его зовут Хью Чэндлер. Ему двадцать четыре года. Его отец — адмирал Чэндлер. Они живут в Лайд Мэнере. Это фамильное владение Чэндлеров со времен Елизаветы. Хью — единственный сын адмирала. Он тоже поступил во флот — все Чэндлеры моряки, это семейная традиция с тех пор, как сэр Гилберт Чэндлер плавал с сэром Уолтером Рейли. Отец предложил Хью пойти на флот, но он же сам и настоял на уходе сына оттуда!

— Когда это произошло?

— Примерно год назад. Это было для всех неожиданностью.

— Хью был доволен профессией?

— Безусловно.

— И не было никакого скандала, связанного со службой?

— Абсолютно ничего. У него все шло прекрасно.

— А как объяснил необходимость ухода Хью адмирал?

— Адмирал сказал, что Хью нужно научиться управлять поместьем, но это явная отговорка. Даже Джордж Фребишер понял это.

— Кто такой Джордж Фребишер?

— Полковник Фребишер. Старый друг адмирала и крестный отец Хью. Он подолгу гостит в Мэнере.

— Ну, а каково мнение полковника о решении адмирала?

— Он был ошеломлен. Ничего не мог понять. Да и никто не мог.

— Даже сам Хью?

Диана ответила не сразу, и Пуаро, помедлив, продолжал:

— Возможно, сначала он был удивлен. А сейчас? Он ничего не говорил вам в последнее время?

Диана нехотя проговорила.

— Неделю назад он сказал мне, что отец был прав.

— Вы спросили, почему?

— Конечно. Но он не ответил. Перевел разговор на другое.

Минуту-другую Пуаро размышлял. Затем произнес:

— Не случалось ли в ваших краях примерно год назад чего-нибудь необычного? Такого, что вызвало кривотолки?

Девушка вспыхнула.

— Не понимаю, что вы имеете в виду.

— Вы должны быть со мной откровенны, — мягко сказал Пуаро.

— Ничего такого, что вы подразумеваете.

— А что я подразумеваю?

— Ну, не знаю… Пожалуй, только эта история с овцами. Но это явно месть деревенского идиота.

— Подробнее, пожалуйста.

— Был переполох из-за каких-то овец… Их зарезали ночью на одной ферме. Хозяин этих овец очень неприятный человек, и полиция решила, что кто-то имел на него зуб.

— Поймали того, кто это сделал?

— Нет. Но если вы предполагаете…

Пуаро остановил ее движением руки.

— Не надо гадать о моих предположениях. Скажите, ваш жених обращался когда-нибудь к врачам?

— Уверена, что нет.

— Но что здесь необычного?

— Хью ненавидит врачей.

— А его отец?

— По-моему, адмирал тоже не очень-то им доверяет.

— А как выглядит адмирал? Он здоров? Счастлив?

Диана понизила голос.

— Он ужасно постарел за последний год. Просто тень человека, которым он был.

Пуаро в раздумье покачал головой.

— А он одобрил помолвку сына?

— О, да. Понимаете, наше поместье граничит с его владениями. Он был ужасно доволен, когда Хью и я поладили.

— А сейчас? Что он говорит о вашем разрыве?

— Я встретила его вчера утром. — Голос девушки дрогнул. — Выглядел он очень плохо. Он взял мою ладонь в свою и сказал: «Тебе тяжело, девочка. Но мой мальчик поступает верно. Это единственное, что он может сделать…» Мсье Пуаро, в силах ли вы мне помочь?

— Я сделаю все, что могу, а это, поверьте мне, не так уж мало.

Больше всего Эркюля Пуаро поразила великолепная внешность Хью Чэндлера. Высокий, отлично сложенный атлет с широкими плечами и золотистой копной волос. В нем чувствовались огромная сила и мужество.

Прямо от Пуаро Диана позвонила адмиралу Чэндлеру, и они тотчас же отправились в Лайд Мэнер. Когда они приехали, на длинной террасе их ожидал накрытый для чая стол. За столом сидели трое. Адмирал Чэндлер, седой, с плечами, словно придавленными непомерной тяжестью, выглядел явно старше своих лет. В противоположность ему полковник Фребишер был суховат и крепок; его рыжеватая шевелюра лишь на висках слегка искрилась сединой. Он был похож на терьера с умными, проницательными глазами. Пуаро подметил, что у полковника есть привычка собирать брови к переносью и, опустив голову, выдвигать ее вперед, в то время как глазки терьера ощупывали вас насквозь. Третьим за столом был Хью.

— Великолепный образчик, не правда ли? — тихо сказал полковник Фребишер, заметив, что Пуаро изучает юношу.

Пуаро кивнул. Он сидел рядом с Фребишером, а остальные находились на другом конце стола и с деланным оживлением перебрасывались словами.

— Да, он хорош, ничего не скажешь, — пробормотал Пуаро. — Он как молодой бычок, если можно так выразиться, — бычок, предназначенный Посейдону…

— Выглядит вполне здоровым, не так ли? — Фребишер вздохнул. Его проницательные глазки украдкой следили за Пуаро.

— А я знаю, кто вы, — сказал он чуть погодя.

— О, это не секрет! — Пуаро величаво отмахнулся. Он вовсе не инкогнито, означал этот жест.

— Девушка ввела вас в курс дела? — спросил полковник.

— Дела?

— Дела молодого Хью. Никогда не думал, что это по вашей части — здесь, скорее, необходимо медицинское освидетельствование.

— Я берусь за любые дела.

— Просто не понимаю, что она ждет от вас.

— Мисс Маберли — боевая девушка, — сказал Пуаро. Полковник Фребишер наклонил голову в знак согласия.

— О, да. Она действительно боевая. Но есть вещи, против которых человек бессилен.

Его лицо как-то сразу постарело и осунулось. Пуаро понизил голос:

— Наследственное безумие, если не ошибаюсь?

Фребишер кивнул.

— Это дает себя знать время от времени. Обычно через поколение или два. Дед Хью был последним.

Пуаро быстро взглянул на другой конец стола. Диана ловко поддерживала разговор, добродушно поддразнивая Хью. Можно было подумать, что там сидят беспечные и беззаботные собеседники.

— А как у деда Хью проявлялось помешательство? — спросил Пуаро.

— В последние годы жизни старик стал чересчур раздражительным, хотя первые странности появились, когда ему было лет тридцать. Конечно, кругом пошли слухи, но до поры до времени его безумие удавалось скрывать. Но когда бедняга совсем спятил, пришлось его освидетельствовать. — Полковник помолчал и добавил: — Дед Хью прожил до глубокой старости, вот почему Хью не хочет обращаться к врачам. Он боится, что его поместят в лечебницу и ему много лет придется жить взаперти.