Илья Деревянко - Сны убийцы
…Голубева угодила в лапы Инессы Петровны в декабре уходящего 1997 года, польстившись на объявление в газете: «Приглашаем на работу массажистками (обучение бесплатное) девушек от 18 до 25 лет. Гарантируем высокий, стабильный заработок». Далее следовал номер телефона. Оставшись без средств к существованию (детсад, где Ира работала воспитательницей, закрыли) и вдобавок круглой сиротой (отец скончался от инфаркта еще в 1978 г., после нелепой, трагической гибели старшей сестры, а мать, измученная вечной нуждой и многочисленными болезнями, тихо угасла четыре месяца назад), не отличавшаяся большим умом молоденькая девчонка с легкостью клюнула на соблазнительную приманку. Массажист отнюдь не самая плохая профессия, гарантирует высокий (главное, стабильный) заработок, да и обучают бесплатно (редкостное в наше время явление). Из всего обещанного правдой оказалось лишь бесплатное обучение — но чему!!! Осознав, куда она попала, Ира ужаснулась, однако, будучи от рождения безвольной, слабохарактерной, вырваться из ведьминых сетей уже не могла и видела для себя один-единственный выход — самоубийство, на которое, кстати, корчась под ударами «Димочкиной» плетки, и решилась сегодня окончательно, тем паче что господин Шилов, прежде чем начать сеанс «экзотического секса», подробно перечислил длинный набор ожидающих девушку гнусностей, дав исчерпывающие инструкции по каждому эпизоду (например, каким именно способом вылизывать ему зад, и т. п.). И вдруг нежданно-негаданно появляется избавитель, вырывает ее из когтей мерзкого садиста и кровопийцы — бандерши… А она даже не знает его имени…
— Как вас зовут? — слабым голосом спросила Голубева.
— Петр, — не оборачиваясь, ответил незнакомец.
— Кто вы?
Мужчина вздрогнул, как от удара, поник плечами и после долгого молчания с трудом выдавил:
— Потом объясню… Сперва отвезу в надежное место.
— Почему вы постоянно называете меня Аней?.. О Господи!!! Вы плачете!!!
* * *Ворвавшись в подсобку на пару с дюжим охранником, Баскаков увидел следующую картину: на полу, мыча, елозили плотно привязанные друг к другу Шилов с Кукушкиной. Во рту Шилова торчал резиновый кляп, а у Кукушкиной скомканная грязная тряпка. Лицо Дмитрия Игоревича было вдребезги разбито и залито кровью. Инессе Петровне также перепало «на орехи» — левый глаз заплыл огромным синяком.
— Развязывай их! Живо, болван! — хрипло скомандовал охраннику Игорь Семенович и, обернувшись к выходу, закричал: — Эй, вы там! Найдите Бородачева! Пусть захватит аптечку и пулей летит сюда!.. Шевелитесь, твари! Головы поотворачиваю!..
Алексей Игнатьевич Бородачев, по профессии врач, кандидат медицинских наук, в рыночную эпоху решил разбогатеть, занялся коммерцией, успешно прогорел, по уши увяз в долгах и был вынужден податься в услужение к Баскакову, основному кредитору. Бородачев работал «за харчи», постоянно проживал в доме Баскакова (собственную квартиру тот у него отобрал в счет долга) и выполнял целый ряд обязанностей, начиная от лакея и заканчивая персональным врачом. Господин Баскаков на здоровье особо не жаловался, но периодически уходил в тяжелые запои. На стадии выхода из них Бородачев ставил хозяину специальную капельницу, очищая кровь от алкогольных шлаков и облегчая похмельный синдром.
Доверенный нарколог-экстрасенс Виктор Аркадьевич Гавриков приезжал уже после, «лечил» биополем, кодировал, уверял пациента в скором, безоговорочном исцелении от пьянства и… спустя некоторое время все повторялось по новой. Самое удивительное, Игорь Семенович, раз за разом наглядно убеждаясь в лживости «целителя», не только не посылал Гаврикова к чертовой матери, но продолжал слепо верить. Единственным, пожалуй, результатом «нетрадиционных методов лечения» было то, что характер Баскакова (и раньше, мягко говоря, не ангельский) стремительно ухудшался.[9] Внешне гостеприимный, приветливый, радушный, Игорь Семенович в общении с домочадцами напоминал теперь дьявола во плоти…
…Алексей Игнатьевич — пожилой толстенький человечек с навеки застывшей на губах холуйской улыбочкой — шустро прискакал на зов, держа в руке небольшой чемоданчик с «дежурным» набором для оказания первой врачебной помощи. В чемоданчике находились: зеленка, бинты, артериальный жгут, несколько одноразовых шприцов, воздуховод,[10] сердечно-сосудистые препараты и т. д.
— С женщиной ничего страшного, — сказал он, тщательно обследовав пострадавших. — Заурядная гематома, в просторечии фингал, а вот с мужчиной… — толстяк замялся в нерешительности.
— Продолжай, — осевшим голосом распорядился Баскаков.
— Давайте лучше отойдем, Игорь Семенович, — предложил Бородачев. Вопрос… э… э… э… довольно деликатный…
— Нет! Пусть говорит здесь! — по-прежнему корчась на полу, простонал Шилов. — Я хочу знать правду!
Алексей Игнатьевич вопросительно посмотрел на хозяина. Тот утвердительно кивнул.
— Ну ладно, — вздохнул Бородачев. — Правду так правду! У пациента травмы серьезные: сломана носовая кость, выбиты передние зубы, но главное в другом! Даже при визуальном осмотре видно — у него размозжена ткань яичка, скорее всего обоих яичек. Взгляните сами, какая чудовищная гематома!!! Мошонка раздулась до предела, налилась кровью… Уважаемому господину невероятно повезло, что он не умер от болевого шока. В подобных ситуациях вероятность мгновенного летального исхода близка к ста процентам…
«Шрамова работа! — с ненавистью подумал Баскаков. — Он, гад, с юных лет увлекался боевыми искусствами: боксом, самбо, карате… Замочить голыми руками для Шрама плевое дело. Димке впрямь крупно повезло, что не подох!»
— Это лечится? — вслух спросил он.
— Не лечится только смерть, — осторожно улыбнулся толстяк.
— Прекрати острить, педрила! — взорвался Игорь Семенович. — Отвечай вразумительно, мудозвон!
— Конечно, лечится, — привычно проглотив оскорбление, сказал Алексей Игнатьевич.
— Как?! Каковы будут последствия? — всхлипнул Шилов.
— Необходимо хирургическое вмешательство, — с тайным злорадством начал врач-должник. — Тут возможны два варианта: либо ампутация, либо…
Речь Бородачева заглушил звериный вой Дмитрия Игоревича, а Баскаков сделался белее мела и покрылся испариной, но отнюдь не из сострадания к покалеченному извращенцу, а от страха. Хоть сам по себе Шилов чмо, слизняк, зато обладает большими деньгами и крутыми связями. Лишившись обоих яиц, сексуально озабоченный хмырь неминуемо попытается отомстить. Наймет профессиональных убийц…
Мщение Шилова может излиться и на Баскакова! Ведь инцидент произошел в его собственном доме, а кашу заварил проклятый Петька, которого он сам представил гостям в качестве «старого верного друга». Подставил, чертов псих! Удружил, твою мать!
Конечно, Баскаков тоже не лыком шит, сумеет постоять за себя, однако война стоит дорого, а неизбежная нервотрепка еще дороже! Впрочем, докторишка лопотал о двух вариантах. Если удастся сохранить яйца, Шилов будет сговорчивее!
— Либо ампутация, либо что?! Растолкуй, пожалуйста, Алексей Игнатьевич! — за последний год Баскаков впервые обратился к Бородачеву по имени-отчеству.
— Можно попытаться провести медикаментозное лечение, — пораженный необычной вежливостью хамоватого хозяина, ответил толстяк. — Вскрыть мошонку, ввести лекарства, поставить дренажную трубку…
— И тогда рана заживет?
— Да.
— Значит, все не так уж плохо?! — в сердце Баскакова затеплилась надежда. — Значит, он снова станет мужчиной?
— Маловероятно! Один шанс из сотни, — уныло покачал головой кандидат медицинских наук.
— Но почему?!! — вскричал Дмитрий Игоревич.
— Атрофация яичек, — пояснил Бородачев.
— Че-е-его?!
— Рана действительно заживет, и с виду мошонка кажется нормальной, но потом, спустя некоторое время, поврежденные яички атрофируются, заменяются рубцовой тканью… Конечно, случаются и чудеса, половые функции восстанавливаются, но крайне редко. Не стоит на это рассчитывать, дабы не испытать впоследствии жестокого разочарования… Короче, об интимных отношениях с женщинами лучше забыть. Желательно прямо сейчас!.. — Вой Шилова перешел в надсадное хрипение. Обезумевшие глаза выпучились, кожа на лице приобрела синюшный оттенок.
— Больному нужно успокоиться, — заметил Бородачев. — А то инсульт хватит!
— Заткнись, эскулап хренов! — рявкнул доведенный до белого каления Баскаков. — Урою, в натуре! Лекарь недоделанный!
Не дожидаясь выполнения хозяйского обещания «урыть в натуре», врач-должник поспешил ретироваться, и очень своевременно. Не находя выхода душившей его злобе, Игорь Семенович с размаху засветил кулаком по физиономии молодой, не в меру любопытной посудомойке, заглянувшей в злополучную подсобку разведать, в чем дело. Мощный удар вышвырнул глупую девчонку в коридор. Там она ударилась затылком о стену и надолго потеряла сознание.
