Владимир Колычев - Ключевой инстинкт
– Кому? Марьяне?
– Нет, Трофиму Степановичу. Он меня уволит. – Лариса смотрела на него, взывала если не о помощи, то хотя бы об утешении.
Но Никита промолчал. Он просто отвез ее на завод и вместе с ней зашел в административное здание. Она направилась к себе. Он рванул к брату, но у самого его кабинета остановился. В конце концов, у Трофима есть право на личную жизнь. Тем более что Марьяна не принадлежит Никите.
Но Трофим сам зашел к нему. Никита как раз осматривал новое кресло, которое только что установили.
– Если не секретаршу, то хотя бы кресло, да? – Старший брат иронично усмехнулся.
– Большому человеку – большое кресло, – буркнул Никита.
– Хочешь быть большим человеком – будь им. Если сможешь.
– Смогу.
– Буду только рад.
– Будет секретарша – буду большим человеком.
– Если бабушке пришить кое-что от дедушки, то она дедушкой не станет.
– А если пришить Марьяну?
– Какую Марьяну?
– Из бухгалтерии. Ты же не хочешь, чтобы она стала моей секретаршей?
– Не заслужил ты еще секретаршу.
– Значит, не хочешь.
– Значит, не хочу.
– А почему?
– Ты где сейчас был? – вопросом на вопрос ответил Трофим.
– Обедал, а что?
– С кем?
– А что, нельзя?
– Васильева опоздала на полчаса.
– Бывает.
– Что у тебя с ней?
– Я не пойму, тебя Лариса интересует или Марьяна? Может, у тебя и с той и с другой?
– Я тебя не понимаю. – Трофим нахмурился.
– Я смотрю, ты здесь неплохо устроился. С бухгалтершами любовь крутишь.
– С какими бухгалтершами?
– С Марьяной!
– Ты пьяный?
– Не дождешься!
– Нет у меня ничего ни с какой Марьяной. Кто тебе наплел?
– А чего ты заколотился? Крутишь с Марьяной, и что? Бычок не может без телочки, а телочка – без веревочки.
Трофим поводил носом, пытаясь унюхать запах спиртного, но Никита действительно не пил. Даже глотка шампанского не сделал. Но ведь он мог обкуриться или обдолбаться, поэтому Трофим посмотрел ему в глаза.
– Да нормально все со мной! Чист как стеклышко! – усаживаясь в новое кресло, проговорил Никита. – В отличие от некоторых.
Трофим хотел что-то спросить, но передумал. Он махнул на Никиту рукой и вышел из кабинета.
Марьяна Караваева, двадцать лет, не замужем, окончила колледж по специальности «Экономика и бухгалтерский учет», заочно учится в институте на финансовом факультете, с работой справляется, характеризуется положительно. С фотографии на Трофима сосредоточенно смотрела серьезная девушка. Красивые глаза, милые черты лица, но где одухотворенность, женственность? Не человек, а робот какой-то. Хотя и красивый.
– Трофим Степанович, Караваева подошла, – сообщила секретарша.
– Давай.
Марьяна вошла в кабинет с тем самым выражением лица, что и на фотографии. Ни улыбки, ни эмоций. Но походка у нее легкая, грациозная. Она не пыталась вилять бедрами и одета была как девушка, которая хочет нравиться мужчинам – кокетливая блузка, совсем не длинная юбка, туфли на среднем каблуке. Стройная, длинноногая, фигура дивная, набор волнующих линий.
Караваева смотрела на него вопросительно и с легкой тревогой. Завод большой, подчиненных у Трофима много. Случилось что-то из ряда вон выходящее.
– Догадываешься, зачем я тебя вызвал? – разглядывая девушку, спросил Трофим.
Караваева едва заметно кивнула. Мол, да, я догадываюсь, но моя версия может быть ошибочной. Марьяна разволновалась, ее лицо ожило, взгляд пришел в движение. Вовсе она не робот, лишенный души. Женственности ей не занимать.
– Ты моя любовница. – Трофим иронично улыбнулся, давая понять, что шутит, но его голос дрогнул.
Он вдруг поймал себя на мысли, что неплохо было бы иметь такую любовницу, как Марьяна.
– Вы шутите.
Караваева поняла все правильно, но разволновалась еще больше. В глазах появился страх, переживания усилились. Она не хотела быть его любовницей. Это задело Трофима, хотя и не настроило против нее.
– Это кто-то другой пошутил. Возможно, ты.
– Я?!
– Никита к тебе приставал?
Трофим знал своего брата, а Марьяна – девушка красивая, волнующая. Потому и родился такой вопрос, причем вместе с ответом.
– Да, пытался.
– Ты хотела, чтобы он отстал?
– Он отстал.
– Ты сказала ему, что я твой любовник?
– Не говорила я!
– А кто говорил?
– У меня жених есть, он следователь. Никита его увидел и отстал. А вашей любовницей я не называлась. Кто это сказал, не знаю.
– Может, Лариса?
Караваева пожала плечами и качнула головой. Да, Лариса могла сказать, но Марьяна не хотела ее выдавать.
– А любовницей моей хочешь стать? – Трофим снова шутил.
Но почему тогда у него вдруг захватило дух в ожидании ответа? Это во-первых. Во-вторых, с чего вдруг потянуло его на такие шутки? Уж не увлекся ли он Марьяной?
– Нет! – Она уверенно мотнула головой.
– Почему?
Трофим не должен был задавать такой вопрос, но сделал это и сам себе удивился. Наверное, у него был идиотский вид, когда он спрашивал. Марьяна это заметила, но виду не подала и не ответила на дурацкий вопрос.
– А к Никите секретаршей пойдешь?
– Нет.
– А если я приказ подпишу?
Марьяна опустила голову. Если прикажут – пойдет, но без всякой радости, с опаской. Не нужен ей Никита. Во всяком случае, именно это она и давала понять. Трофим не увидел затаенной улыбки на ее губах, как это бывает, когда женщина отказывается для вида от того, к чему стремится.
– Никита тебя чем-то обидел? – спросил Трофим.
– Нет. Просто я не хочу работать с ним.
– Он тебе не нравится?
– Нет.
– Может, ты его ревнуешь?
– Ревную?!
– К Ларисе, например.
– Да что вы такое говорите! – В ее возмущенном взгляде можно было заметить по-детски наивное удивление, но не кокетство.
Она действительно не ревновала Никиту и дел с ним иметь не хотела. А он завидный жених. Та же Лариса не растерялась и попыталась ухватить птицу счастья за хвост.
– Чем он тебе не нравится?
– У меня есть жених, я выхожу замуж. – Марьяна удивленно посмотрела на Трофима.
Действительно, если она выходит замуж, то какие могут быть вопросы? Ей все равно, что Никита – тот самый принц, о котором мечтают многие девушки.
– Счастья тебе, Караваева! – Трофим улыбнулся. – Возвращайся в бухгалтерию, работай и ни о чем не думай.
– Хорошо.
Марьяна повернулась и сделала шаг к двери. Ее явно тяготил разговор с начальством, и она была рада убраться из кабинета. Неужели ее ничуть не заинтриговал сам Трофим?
– Караваева!
Ей не терпелось уйти, а он не хотел ее отпускать. Поэтому и остановил.
Она замерла на мгновение, с опаской повернулась, глянула на него с застывшим выражением лица.
– Все в порядке, Караваева. – Он поощрительно улыбнулся. – Ничего не бойся.
Она кивнула, настраиваясь на оптимистический лад.
– Может, улыбнешься, Караваева?
Марьяна улыбнулась – мило, непринужденно. Улыбка у нее красивая, чарующая, как обаяние теплой весны после холодной зимы. От такой улыбки сад может расцвести.
– До свидания, Караваева!
– До свидания, Трофим Степанович!
Девушка ушла, а Трофим еще какое-то время зачарованно смотрел ей вслед. Что-то с ним не то творится. Даже с Тамарой у него не было такого переполоха на душе.
Трофим очнулся, потянулся к кнопке на интеркоме. Нужно было вызвать Ларису, поговорить с ней. Но рука застыла на полпути. О чем ему говорить с этой вертихвосткой? Выпытать у нее, зачем она приписала Трофиму любовные отношения с Марьяной? Так это и без того ясно. Никита глаз на Марьяну положил. Она ревнует, соврала, чтобы удержать его возле себя. Как можно обижаться на ложь, которую хотелось бы видеть правдой?
Не надо трогать Ларису. Пусть Никита крутит с кем-то на работе. Это куда лучше, чем за ее пределами. Удержать его на заводе нужно. Это главная задача. Со временем он приобщится к работе, войдет во вкус. Вытягивать нужно брата из трясины, в которую он угодил из-за ветра в собственной голове. Хорошо, если Лариса станет его палочкой-выручалочкой. А если нет, то и не надо.
Глава 4
Ошибки нужно исправлять или хотя бы смягчать. Тамара занималась этим раз в одну-две недели. Она ни о чем не жалела, хотя и боялась разоблачения.
– Ты должна его бросить и вернуться ко мне! – Виталик крепко держал ее в своих объятиях.
Трофим тоже ее любил, но сразу после секса так и норовил отвалить в сторону, побыть наедине с собой. С Виталиком все по-другому. Отскрипела кровать, Тамара и хотела бы отправиться в душ, но Виталик ее не отпускал. Потому что любил сильней, чем Трофим, не хотел, чтобы она уходила. Но Тамара уйдет. Хорошего понемногу.
– У меня сын.
Она любила Виталика, но жить с ним не хотела. Это чувства у него большие, а зарплата маленькая. Однокомнатная квартира на самой окраине города. Нет уж, она лучше с Трофимом поживет, в его роскошном особняке.
– Я усыновлю Данилу.
