Фэй Келлерман - Змеиный зуб
— Мы найдем что-нибудь, Джейк, — пообещал он и повернулся к Сэмми: — А ты что скажешь?
Сэмюэль пожал плечами.
— Если для вас важнее большой участок, я готов жить в одной комнате с Джейком. Если же вы предпочтете просторный дом, мне достанется отдельная комната, что тоже неплохо. Как вы решите, так пусть и будет.
— Есть еще один дом, — немного неуверенно сказала Рина, — если, конечно, его можно так назвать. Участок, на котором он стоит, — четырнадцать тысяч восемьсот квадратных футов.
— Неплохо, — отметил Декер, прикинув в уме названную женой площадь.
— Он расположен немного подальше от синагоги — примерно в миле или в полутора.
— По сравнению с тем, где мы живем сейчас, миля или полторы — это не расстояние, — заявил Джейкоб. — Кроме того, дом обнесен забором, так что мы сможем праздновать субботы на свежем воздухе. И лужайка классная — для Ханны лучше не придумаешь. В синагоге есть детский сад, где можно поиграть с другими детьми — там очень весело. Я уверен, что Ханне там понравится. Она, между прочим, не любит оставаться одна, когда мы все отправляемся в синагогу.
— Да, Джейкоб, я это знаю.
— Ты только не подумай, что я на тебя давлю, пап. Не спеши, взвесь все хорошенько.
— А что там за дом? — спросил Декер, подняв бровь.
— Совсем крохотный.
— Настолько, что его надо снести и построить на том же месте новый, — рассмеявшись, заметил Сэмми.
— Да нет, это ты, конечно, преувеличиваешь, — мягко сказала Рина. — Но дом в самом деле малюсенький. Две спальни...
— У нас трое детей, — напомнил Декер.
— Там есть еще небольшой кабинет. Мы могли бы превратить его в комнату для мальчиков, пока не пристроим еще одну спальню... или две.
— Ты хочешь сказать, пока я не пристрою еще одну спальню или две.
— А заодно и пару ванных, — добавил Сэмми. — Там только одна ванная комната.
— Пять человек и одна ванная. — Декер потряс головой. — Здорово.
— Мы всегда можем арендовать переносную душевую кабину, — улыбнулась Рина.
Декер изумленно поглядел на жену.
— Ты что, шутишь?
Рина хлопнула его по плечу.
— Ну конечно, шучу.
— Вообще-то идея не так плоха, — заметил Сэмми. — И раз уж мы об этом заговорили, хочу внести еще одно ценное предложение: летом можно будет поставить на участке пару палаток. Все равно кондиционеров в доме нет.
Декер издал стон отчаяния.
— А я думала, что тебе нравится жить в походных условиях, — поддела его Рина.
— Папа, участок правда замечательный, — выпалил Джейкоб. — Там полно больших деревьев, которые летом дают очень много тени.
— Этого парня трудно переубедить, — сказала Рина.
— Я просто стараюсь видеть не только минусы, но и плюсы, — покраснел Джейкоб.
— Вот и молодец. — Рина поцеловала сына в лоб. — Ты всегда будешь счастлив.
— Участок действительно огромный, — поспешил Сэмми на помощь брату.
— Да, в десять раз меньше, чем этот, — возразил Декер.
— Но там все очень хорошо распланировано и засажено, — не сдавался Сэмюэль. — А здесь одна грязь.
— У меня здесь есть фруктовый сад, — продолжал упираться Декер.
— Пап, на том участке растут три или четыре огромных авокадо.
— И апельсиновые деревья, — подхватил Джейкоб. — Тоже большие.
— Валенсийские апельсины, — подтвердила Рина. — Совершенно взрослые деревья — им, должно быть, лет тридцать или сорок. Их перестали сажать из-за того, что они вырастают такие высокие. Там есть и лимонные, и грейпфрутовые деревья. И еще лайм. И гигантские эвкалипты, источающие великолепный аромат.
— И сколько все это стоит?
— Сто семьдесят пять.
— Что-то больно дешево!
— Фактически это цена земельного участка.
— Ну и как, сможем мы там жить?
— Да, если тебе понравится, — ответила Рина.
— Занятно. — Декер внимательно посмотрел на жену. — Я вижу, у тебя есть план дома и участка. Где ты это раздобыла — в риэлторской конторе?
— Нет. Все это мне передал владелец дома. Он продает дом и участок сам — потому-то и цена небольшая.
— Можно подумать, мы не дом покупаем, а участок под строительство, — сказал Декер.
Рина пожала плечами.
— Зато твоему отцу будет чем заняться, если он и твоя мать приедут к нам праздновать День благодарения. Он ведь у тебя обожает все делать своими руками.
— Значит, чтобы доставить удовольствие моему отцу, я должен ютиться в какой-то лачуге?
— Ты доставишь удовольствие в первую очередь самому себе, — еле слышно пробормотала Рина.
— Если ты думаешь, что у меня плохой слух, то напрасно, — раздраженно бросил Декер.
— Я и хотела, чтобы ты это услышал.
На некоторое время в комнате наступило молчание, которое нарушил Сэмми.
— Эй, Джейк, — заговорщицки сказал он, — хочешь, я тебе что-то покажу?
— Что?
Сэмми кивнул в сторону родителей и, взяв брата за руку, рывком поднял его со стула.
— Пойдем.
— А-а, — протянул Джейк, догадавшись, в чем дело. — Ладно, пошли.
Мальчики отправились на кухню.
— Я устал от твоих постоянных насмешек и подколов!— раздраженно бросил Декер, стараясь говорить потише, чтобы его не услышали сыновья. — Я и так на пределе возможностей!
Рина сжала руку Питера.
— Я волнуюсь за тебя, — сказала она.
— Со мной все в порядке. Но я чувствовал бы себя гораздо лучше, если бы мне не приходилось постоянно думать о том, что ты злишься на меня из-за того, что я слишком много времени провожу на работе.
— Я не злюсь на тебя.
— Ладно, рассказывай. Ты думаешь, мне нравится столько работать? Думаешь, мне по душе, что я каждый вечер прихожу домой, когда все уже отужинали, а Ханна давным-давно спит? У нас в работе тысячи дел, Рина...
— Я понимаю.
—...и каждый день на нас вешают все новые и новые. А кроме того, — Декер принялся загибать пальцы, — телефонные звонки, совещания, всякая писанина, всевозможные поручения, тысячи людей со своими проблемами. Я уже не говорю о детективах. Половину рабочего дня я вынужден тратить на то, чтобы давать им советы, направлять и координировать их. Мне просто ни на что не хватает времени.
— Я это знаю.
—Я не хожу в бар посидеть со своими коллегами, хотя ничего бы плохого не случилось, если бы я иногда это делал. Я забыл, когда в последний раз посещал спортзал, хотя с удовольствием сыграл бы партию в бадминтон.
— Мне бы хотелось, чтобы ты ходил в спортзал.
— Значит, что же получается, — ты хочешь, чтобы я проводил еще больше времени вне дома?
— Я хочу, чтобы ты был счастлив.
— Тогда прекрати свои насмешки.
— Договорились.
Некоторое время оба молчали. Потом Декер расправил плечи и спросил:
— Может, ты наконец-то скажешь мне все начистоту, дорогая?
— Хорошо, скажу. Понимаешь, Питер, даже когда ты дома, на самом деле ты не здесь. Ты постоянно думаешь о чем-то и от этого бываешь ужасно рассеянным. Очень часто я говорю тебе что-то, но ты меня не слышишь, потому что погружен в мысли о работе, о тех делах, которые расследуешь. Ты живешь только своей работой, а это неправильно. Так нельзя.
Декер молча слушал.
— Когда-то ты проводил много времени с лошадьми, — продолжала Рина. — Теперь эти бедные создания стоят в своих стойлах и чахнут от скуки. Но что лошади — лошади не проблема. Их можно продать. Беда в том, что ты потерял вкус к жизни, ко всему, что не имеет отношения к твоей работе.
— У меня был очень трудный месяц. — Декер потер ладонью шею. — Все последнее время мне как-то не по себе.
— Из-за того, что произошло в ресторане «Эстель»?
— В основном да.
— Но ведь это только последний месяц.
— Слушай, а днем становится уже довольно прохладно... если так пойдет, скоро мы все начнем мерзнуть, — попытался сменить тему разговора Декер.
— По крайней мере, ты должен радоваться, что Жанин Гаррисон забрала назад свою жалобу, — сказала Рина, стараясь изобразить на лице радостную улыбку.
— Вся эта история меня только разозлила. Нужно было драться до конца, а я вместо этого отступил и поджал хвост. Впрочем, какой смысл теперь злиться? Все уже кончилось.
Рина поцеловала руку мужа.
— Ты не поджал хвост, Питер. Это называется по-другому — иметь семью. Хотя, возможно, поджать хвост и иметь семью — одно и то же.
Декер улыбнулся и помассировал ноющее плечо — давала о себе знать старая рана.
— Так или иначе, мне надо продолжать расследование, — сказал он. — Потому что пока дела идут далеко не лучшим образом.
— Что, опрос свидетелей не дал ничего продуктивного?
Декер раздраженно закатил глаза.
— Одни уверены, что это был мужчина, другие — что женщина. Одни твердят, что видели блондина, другие — что брюнета, третьи — что лысого. Чего только я не наслушался! Высокий, коротышка, толстый, худой, в пиджаке, без пиджака, вообще голый... У него в руке был пистолет; нет, не пистолет — «Узи»; нет, не «Узи», а пушка; что вы говорите, какая пушка — он въехал в ресторан на танке «Генерал Шерман». — Декер посмотрел на жену. — Короче, получается полная ахинея. Люди говорят нам то, что, как им кажется, мы хотим от них услышать. А таким показаниям грош цена. — Он отхлебнул из чашки глоток холодного чая. — Я уже начинаю сомневаться в моей интуиции. Может, Жанин в самом деле не имела к этому никакого отношения? Может, она просто тщеславная, обожающая фотографироваться женщина, которую угораздило сняться рядом с убийцей, и я совершенно напрасно ее подозреваю?
