Евгений Сартинов - Золото на крови
— Какой вертолет? — насторожился Андрей.
Упоминания об это средстве передвижения вызывали у нас обоих не слишком радостные воспоминания.
— По осени как-то передавали. Вертолет в тайге исчез. С ним человек шесть, а самое главное — золото. Они вывозили его с прииска и пропали.
— И много золота? — спросил я, готовясь услышать знакомую цифру. Но ответ краснолицего ошеломил меня.
— До фига. Почти триста килограммов.
Я почувствовал, как Андрей буквально захлебнулся воздухом, услышав эту страшную цифру.
— Вот теперь все и гадают, в самом деле они где-нибудь разбились или прихватили золотишко да слиняли куда-нибудь за границу.
Мы помолчали.
— Куда вас подбросить? — спросил водитель, въезжая на главную площадь поселка.
— Останови здесь, — велел Андрей.
Распрощавшись наконец с нашим заменителем радио и телевидения, мы посмотрели друг на друга.
— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил Андрей. Я в ответ только отчаянно помотал головой.
— Хреновина какая-то. Откуда взялись эти три центнера золота… — начал было Андрей и вдруг запнулся. Чуть подумав, он присвистнул и продолжил умирающим голосом: — Вот это да. Похоже, мы с тобой, Юрка, влипли.
— Почему? — не понял я.
— А ты еще не догадываешься? Похоже, Бурый и наш побег сумел перекрутить по-своему, он на нас ворованное золото повесить. Я даже не знаю, что нам сейчас делать.
— Почему?
— Ну представь: приходим мы в милицию и приносим золото. Здрасьте! Мы вам вот золотишко принесли. А на нас смотрят этак с прищуром и спрашивают: «А где еще двести с лишним килограммов? Гоните-ка, да побыстрей!» Понял? И сажают нас обоих в каталажку, в раздельные камеры.
У меня все просто опустилось внутри. Слишком уж я настроился на то, что скоро увижу Елену и Валерию. А при таком раскладе дорога к дому могла затянуться не то что на недели или месяцы, но и на годы. Уж про методы дознания родной милиции я был наслышан. Им легче выбить признание у невиновного, чем найти настоящего преступника.
— Что же делать? — растерянно спросил я.
— Первым делом отойти в сторонку, — ответил Андрей, осматриваясь. — А то торчим тут вдвоем как три тополя на Плющихе.
Тогда и я огляделся по сторонам. Баланино мне не понравилось с первого же взгляда. Типичный поселок, претендующий на звание «городского типа». Уже было темно, на площади горели всего два фонаря, высвечивающие не тротуар и дорогу, а гипсового Ленина, превращенного с помощью темно-коричневой краски в негра, и указывающего знаменитым жестом в сторону винного магазина. Впрочем, как раз он-то и был закрыт, зато ярко светились витрины универмага, окна Дома быта, да высвечивалось название небольшого кинотеатра со странным названием «…ктябр…», откуда доносилась хрипатая бравурная музыка.
Мы подхватили рюкзаки и отошли в сторону, укрывшись за двумя чахлыми елями.
— Ну, так что же будем делать? — снова спросил я.
— Я думаю, нам все-таки надо найти это самое «Ингуш-золото», — ответил Андрей.
— Ванькину репутацию спасать? — криво ухмыльнулся я. До моего слуха уже донесся отдаленный перестук колес по рельсам, и меня так потянуло домой, что я поневоле стал агрессивным.
— При чем тут Ванька? — отмахнулся Андрей. — Деньги нам на дорогу нужны? У нас ведь самая малость осталась. Только до дому.
— А ты еще куда собрался? — удивился я.
— В столицу. Я думаю, только там мы сможем перекрутить все это дело по-своему. Так что надо искать этих ингушей. Что там Жереба говорил про них?
— Что я тебе, справочное бюро?! — рассердился я. — Не говорил он ничего. Сказал только, что скорей бы скинуть золото какому-то Руслану, и все.
Андрей озадаченно посмотрел на меня.
— И все?
— Да, это все.
Лейтенант хмыкнул, осмотрелся по сторонам и потянул меня за рукав в сторону Дома Быта.
— Ну-ка пойдем в парикмахерскую.
Мы подхватили рюкзаки и подошли поближе к этому очагу культуры и гигиены. Все, что происходило внутри цирюльни, наблюдалось не хуже, чем на экране кинотеатра. Крашеная блондинка с уже увядающим лицом и чересчур ярким гримом старательно водила машинкой по голове белобрысого прыщавого парня. Судя по результатам ее труда, пацан собирался либо в армию, либо в тюрьму. Ее напарница в таком же белом халате, с таким же возрастом и макияжем, только брюнетка, позевывая, листала старый «Огонек».
— Слушай, а не зайти ли нам с тобой подстричься? — предложил Андрей. — А то мы с тобой сейчас как два Миклухо- Маклая.
Я согласился. Но ступив на порог парикмахерской, Андрей шокировал меня громогласным приветствием мастеров бритвы и ножниц:
— Добрый вечер, девушки! Как насчет того, чтобы облагородить романтиков тайги, полгода скитавшихся по джунглям Сибири!?
До этого я полагал, что в нашей ситуации надо держаться как можно тише и незаметней, поэтому после подобного вступления я чуть было не дал стрекача. Но тут я заметил, как автомобильными фарами вспыхнули глаза этих не первой молодости «девушек», и понял какую игру ведет Андрей.
Проторчали мы в этом заведении больше часа. Конечно, и работы для девиц нашлось немало, но и Андрей отнюдь не спешил покинуть это навеки пропахшее «Шипром» заведение, выдавая умопомрачительный треп. Слушая говорок друга, неутомимый как жужжание стригущей меня машинки, я удивлялся, как он умудряется соединять в трепе правду и вымысел. По легенде лейтенанта, мы были два геолога, только сегодня вышедшие из тайги и соскучившиеся по цивилизации. При этом он толсто намекал, что в первую очередь под благами цивилизации мы подразумеваем женскую ласку. Представился он как Виктор, а меня называл Вовиком, и я все с ужасом ждал, когда он заболтается и назовет меня моим истинным именем. Но самое главное, мы узнали адрес этого самого загадочного Руслана. Выяснил это лейтенант легко и изящно. Договорившись с подругами, что мы приходим к ним попозже на рюмку чая да телевизор посмотреть, Андрей небрежным тоном сказал:
— Мы бы раньше пришли, да вот начальник экспедиции просил передать посылку какому-то Руслану. А мы на радостях с Володькой тогда так надрались, что и адрес его потеряли. Теперь вот искать надо.
— Руслану?! — хором спросили девицы. — Да мы же его знаем!
Нам не только рассказали, где живет этот кавказец, но и выложили всю его подноготную. Обе подружки знали Руслана о-очень близко. Даже то, что женат он на русской, что у той недавно в Красноярске умерла мать, что сам джигит живет в Баланино очень давно, скорефанился с местным начальством, чуть ли не каждый вечер у него в гостях и предгорсовета и начальник местной милиции, и гудят они по-черному. Но в общем-то Русланчик очень даже приятный мужчина, не то что эти, приехавшие к нему недавно земляки.
— На них смотреть-то страшно — вылитые головорезы, — пожаловалась блондинка.
Как минимум полчаса у нас ушло на обсуждение вопроса, оставлять Андрею бороду или сбривать. Про меня речь не шла. То, что у меня отросло на подбородке, слетело с него при одном взгляде на бритву. Лейтенант сомневался, девицы хором упрашивали его оставить бороду, в конце концов Андрей согласился, лишь коротко подровнял ее.
Расставание с дружным коллективом парикмахерской прошло под девизом: «До скорой встречи!» С этими возгласами девчонки вышли провожать нас на крыльцо, указали, куда нам следовало идти, а заодно и развернули одного припоздавшего клиента пенсионного возраста.
— Ты что, в самом деле хочешь к ним заглянуть? — с подозрением спросил я прыткого Лейтенанта.
— А что? — ухмыльнулся тот. — Нормальные телки: вечно голодные, всегда, как пионеры, готовые. Тебе-то хорошо, ты к жене приедешь, а мне что, опять на швейную фабрику работать?
На ходу он слегка потянулся и сказал:
— Я уж и забыл, как это и делается-то…
Такого вранья я уже не мог ему спустить.
— Да? А что ж ты с Дарьей-то, одной теорией занимался?
Лейтенант остановился и так резко повернулся ко мне, что мне показалось, сейчас он меня ударит.
— Ну и сволочь ты, Юрка, — неожиданно тихо сказал Андрей. — Я-то поверил, что ты спал как сурок. И у кого только врать научился?
— У тебя, у кого же, — буркнул я. — Вон как девицам заливал: «геологи, уран ищем, государственная тайна».
— Ну ладно тебе, — примиряюще положил руку мне на плечо Андрей.
— Считай, что квиты. Теперь провернуть бы удачно все это дело да слинять из этой дыры.
Нужный нам дом оказался на самой окраине. В тусклом свете единственного фонаря мы с трудом прочитали столь долгожданные слова: «улица Северная, дом семь».
Андрей как-то нервно поозирался по сторонам, стащил варежку. Я услышал, как лязгнул затвор пистолета, а затем Лейтенант перекрестился и сказал:
— Ну, помоги нам Господи! — И принялся барабанить в калитку. Сначала залаяла собака, а через пару минут из-за забора раздался характерный гортанный голос:
