Темная флейта вожатого - Владимир Волков
– Ты к нему?
– Ага, – кивнул Стаев.
– Только не убивай его. Я сам.
– Ладно, – согласился следователь.
Он прошел ко входу и на крыльце обернулся. «Убить вожатого!» – рычал звериный голос, руки-клешни поднимались над головой. Стаев усмехнулся и зашел в корпус. Тут он показал корочки и спросил заведующего. Тот появился через пять минут, почесывая черную бороду с проседью. Он насторожился, когда Стаев изложил цель своего визита.
– Вообще-то посетители к Антону не допускаются, – сказал заведующий. – Более того, обо всех людях, интересующихся вожатым, я должен сообщать в органы. Но позвольте спросить: зачем он вам?
– Я следователь, который вел дело о пропавших детях. Хотел бы поговорить с ним.
– Поговорить, боюсь, не получится, – ответил врач. – Разве что посмотреть. Знаете, я проведу вас к нему. Пусть это и не по правилам.
Они поднялись на второй этаж, затем прошли по длинному коридору мимо палат без дверей, где сидели, стояли, ходили молчаливые люди в полосатых пижамах. Кто-то читал газету, двое старичков играли в шахматы, подолгу думая над каждым ходом.
Они добрались до каморки в самом конце. Заведующий открыл дверь ключом, пропустил Стаева вперед. Капитан остановился у стены. Антон Германович Шайгин, вожатый десятого отряда ДОЛ «Белочка», не старик, каким его видел Стаев в последний раз в изоляторе лагеря, но и не двадцатишестилетний парень, лежал на койке в позе покойника. Шайгина постригли очень коротко, и короткий ежик волос обнажал все неровности черепа, обтянутого тонкой бледной кожей. Бородка с усами, отросшая за месяц, а также сложенные на груди руки и полная неподвижность – все это придавало вожатому невероятное сходство с Лениным в мавзолее.
«Чего-то не хватает, – задумался Стаев и тут же сообразил. – Пионерского галстука!»
– Он так и лежит? В коме?
– Не совсем. Он иногда приходит в сознание, открывает глаза, но ни на что не реагирует.
– А какой диагноз?
Заведующий пожал плечами.
– Вам что-нибудь скажут медицинские термины? Извольте: посттравматический стрессовый синдром, кататонический синдром, шизофрения. Довольно?
– Посттравматический стрессовый… – повторил Стаев. – Это как у «афганцев»?
– Вроде того.
– Что он такого мог пережить, что превратило его в… живой труп?
– Это уже не вопрос медицины.
Стаев подошел к кровати.
– Антон! – прошептал он, склоняясь над вожатым. – Ты меня слышишь? Где дети?
Шайгин не шевелился.
– Антон! Скажи мне. Тебе станет легче.
– Не станет! – гаркнул голос.
Вопль был таким громким, что Стаев отпрянул.
– Вы это слышали?!
– Что? – заведующий поправил очки.
Стаев изучал лицо врача несколько секунд, потом перевел взгляд на вожатого. Тот лежал в кровати такой же спокойный и недвижимый. Капитан прицокнул языком. Он несколько раз переводил взгляд с заведующего на вожатого, недоверчиво прищуривался, но больше ничего не сказал.
– Вы удовлетворили любопытство? – спросил заведующий через минуту. – Тогда пойдемте.
Они отправились обратно. У двери при выходе из отделения капитан попрощался с заведующим и спустился вниз. В тамбуре Стаев столкнулся с низкорослой парой и чуть не прошел мимо, но женщина в платке окликнула его. Мужчина с жидкой бороденкой улыбнулся.
– Здравствуйте! Соломатовы мы, – выдохнула женщина. – Иван да Марья, помните нас? Сын у нас в десятом отряде.
– А вы тут зачем?
– Вот, гостинцев вожатому принесли, – сообщила Соломатова, показывая пакет с фруктами.
– Зачем? – Стаев даже отступил на шаг.
Соломатовы синхронно улыбнулись еще шире.
– Антон ведь тоже пострадал, – покачала головой женщина.
– А ничего, что он сына у вас отнял? – Стаев сжал челюсти. – Ничего, что по его вине почти тридцать детей сгорели… то есть я хотел сказать…
Он запнулся, не зная, как закончить фразу.
– Никто не знает, как так получилось, – возразил Соломатов, опуская голову. – Не нужно его обвинять. Простите его. Мы же простили…
Стаев махнул рукой.
– Ну вас! С такой моралью ум за разум зайдет…
– До свидания! – полетело ему в спину. – Бог вас любит!
«Странные люди, – думал Стаев, идя по дорожке. – А может, так и надо? Полюбить врага своего? Простить всех на свете и смириться?»
Стаев остановился. В конце дорожки бился в захвате двух амбалов в форме ППС лидер рабочих «жженый». Патрульные пытались скрутить его и засунуть в стоящий рядом милицейский «уазик». Тот извивался, дергался, размахивая крабьими руками и иногда попадая пятерней по лицу то одному, то другому. На тротуаре поодаль валялся большой раскладной нож.
– Я все равно убью его! – орал «жженый». – Ему не жить! Он подонок! И вы заодно с ним!
Стаев подошел поближе. Лидер рабочих перестал дергаться, а ребята в форме от неожиданности прекратили крутить ему руки. Вся троица замерла в странной композиции.
– Че смотришь? – выплюнул «жженый», сверкая глазами, темными от ненависти.
– Бог вас любит, – вдруг сказал Стаев. – Простите вожатого.
Лидер рабочих почти полминуты смотрел на следователя с раскрытым ртом. Затем он вдруг обмяк, уронил голову и всхлипнул. Когда патрульные защелкнули на запястьях «жженого» наручники и затолкали его в машину, тот уже ревел навзрыд. В последний момент, когда «уазик» скрипнул металлическими внутренностями, готовясь тронуться, лидер рабочих приник к стеклу мокрым лицом.
– Убей его, Стаев! – крикнул он с мольбой в голосе. – Ты же можешь! Убей, сделай доброе дело. Знаешь, каково это – дочь потерять? Знаешь?
Машина тронулась. Капитан проводил «уазик» взглядом, посмотрел на часы и пошел через лес к остановке. Сам того не замечая, он насвистывал мелодию про сурка.
2
«Вчера состоялись похороны погибших при пожаре в больнице номер два ПГТ Трудовое. Траурная церемония прошла в ДК завода “Прибор”, куда пришли сотни бельцев, чтобы проститься с жертвами одной из самых ужасных трагедий в истории нашего города. Среди погибших – координатор поисков майор Виктор Ктырь, один из лидеров поисковых групп Петр Маврин, а также одиннадцать маленьких пациентов. Погребение состоялось на специальном участке Трифоновского кладбища. Присутствовали мэр Бельска, губернатор области и другие официальные лица. Как сообщили в пресс-службе городской администрации, на следующий год на месте трагедии будет возведен мемориал в память о жертвах пожара, а на кладбище появится памятник.
Тем временем продолжается следствие по делу о поджоге и погроме в больнице. Уже выявлены зачинщики преступления. Многие начали давать признательные показания. Их имена в интересах следствия не разглашаются. Прокурор города пообещал виновным самые длительные сроки заключения.
Кроме того, завершилась идентификация всех детей, подобранных двадцать седьмого июля у Орлиной горы. Воспитанников пропавшего десятого отряда среди них нет. Напомним, что более полутора сотен школьников возрастом от двенадцати до четырнадцати лет пришли в Комовский бор на следующий день после исчезновения десятого отряда из ДОЛ “Белочка”. Часть из них была доставлена в
