Непрошеные советы Веры Вонг - Джесси К. Сутанто
Приходится немного извернуться, но в конце концов семь стульев умещаются в салоне машины. Правда, один из них занимает пассажирское сиденье, и ножки направлены Рики точно в голову, и в случае аварии одна из них пробьет ему висок, но что это за жизнь без толики продуманного риска? И все же Рики ведет машину с предельной осторожностью, то и дело сглатывая на крутых спусках и подъемах.
Квартал, где живет Вера, напоминает ему о Сане, и даже через три дня после того памятного ужина при мысли о ней у Рики щиплет глаза. За прошедшие несколько дней он отправил ей четыре сообщения, но потом понял, что должен проявить уважение к ее личному пространству, и написал последнее сообщение.
Дай знать, когда будешь готова поговорить.
Если будешь готова. Если не захочешь, я пойму. Прости.
Рики пытается не вспоминать об их последней встрече здесь, как они убирались в магазине и непринужденно болтали и смеялись.
– Вера, Вера, – бормочет Рики себе под нос, оглядывая магазин.
По-прежнему с трудом верится, что она сама устроила погром в собственном магазине. При мысли об этом Рики качает головой, но не в силах сдержать улыбку. И все-таки он хорошо относится к Вере, вопреки ее сумасбродству. Подхватив два стула, Рики подходит к двери и стучит. Дверь открывается, привычно звонит колокольчик. Ох… неужели Вера уже решила открыться? Без мебели?
Рики входит и понимает, что поспешил с выводами. Снаружи еще светло, но внутри царит полумрак. Из новых светильников, что установил Оливер, ни один не горит. Пространство кажется пустым. Тогда почему дверь не заперта?
– Эй? – подает голос Рики и осторожно ставит стулья. Оглядывается и пробует еще раз: – Вера?
– Вам нужна Вера Вонг? – раздается голос за спиной.
Рики подскакивает и резко оборачивается. В дверях стоит низкая, полноватая женщина примерно одного возраста с Верой.
– Эм, да? Вы знаете, где она?
– Нет, я тоже пытаюсь это понять. Я Винифред, хозяйка французской пекарни по соседству, – она произносит это с такой гордостью, словно Рики должен восхититься этим фактом.
Рики подыгрывает и вскидывает брови.
– Ух ты, здравствуйте, Винифред. Мне нравятся ваши пирожные.
Винифред сияет, и щеки заливает румянец, но улыбка почти мгновенно гаснет.
– Я беспокоилась за Веру. Сколько недель прошло, а ее все нет, а в магазин приходят какие-то люди, шумят…
– Ах да, это мы с друзьями наводили в магазине порядок. – При слове «друзья» у Рики все внутри сжимается. – А пока мы этим занимались, Вера пожила кое у кого, но я думал, она уже вернулась.
Джулия рассказала ему, что произошло тем вечером после того, как он бросился догонять Сану, и звучало это не лучшим образом. Теперь его мучает чувство вины, потому что следовало проведать Веру раньше.
– Кажется, я слышала, как она вернулась посреди ночи, три дня назад. Но когда заглянула с пирожными, здесь никого не было. А дверь не заперта, это же опасно.
Дурное предчувствие в животе у Рики усиливается.
– Три дня назад? И вы не слышали, как она выходила, или что-то еще?
– Нет. Ну, я не могу постоянно следить за другими, у меня столько… Эй, вы куда?
Но Рики ее не слышит. Он уже взбегает по лестнице, перескакивая через две ступеньки.
– Вера! – кричит он на бегу.
В гостиной холодно и темно. Ужас разрастается до такой степени, что хочется с воплями выбежать обратно, на солнечный свет. Но Рики движется дальше. Еще несколько ступеней, ведущих в жилые комнаты. Он заглядывает в первую, но комната выглядит так, словно пустует долгие годы. В следующей комнате на кровати выделяется едва заметный бугорок. Невозможно поверить, что под одеялом может лежать человек.
Рики осторожно приближается к кровати и прокашливается.
– Вера?
Господи, она мертва? Так хочется развернуться и сбежать, но каким-то образом ноги сами делают шаг, а затем еще один. Рики осторожно прикасается к фигуре под одеялом и слышит слабый стон.
– Ох, слава богу. Вера, это я, Рики.
Он сдвигает одеяло, и сердце подскакивает к самому горлу. Никогда еще Рики не видел Веру такой маленькой, старой и сломленной.
– Ох, Вера.
Сожаление и чувство вины пронзают его легкие. Рики выхватывает телефон и набирает 911, называя диспетчеру адрес Веры. Она лежит с открытыми глазами, но как будто не видит его. Невозможно смотреть на нее без боли. Рики берет ее за руку.
– Все будет хорошо, – говорит он. – Мы о вас позаботимся. Обещаю.
38
Сана
Сана спешит по больничному коридору, и под ногами скрипит линолеум. Четвертая палата, сказали ей на стойке регистрации, и, кажется, она будет искать ее вечно. Но вот Сана видит нужную табличку и врывается внутрь. Из четырех кроватей занята только одна. При виде пациентки на больничной кровати Сана невольно всхлипывает.
– Ох, Вера, – произносит она сдавленным голосом.
Рики встает со стула.
– Спасибо, что пришла.
Сана лишь кивает, не в силах отвести взгляд от бледного лица на подушке. Вера всегда была полна жизни, в глазах сверкали искры, и так больно смотреть на нее теперь: постаревшую, хрупкую и сломленную, как будто она уже готова покинуть этот мир. Сана медленно подходит, и перед глазами все расплывается от слез.
– Она…
– Вера поправится, – говорит Рики. – Врачи говорят, у нее обезвоживание, поэтому она под капельницей. И, скорее всего, у нее бронхит. Но теперь все будет хорошо.
По телу разливается волна облегчения. Сана берет Веру за руку, свободную от иголок и трубок, и бережно сжимает. Наклоняется и произносит шепотом:
– Вера, это я, Сана. Мне так жаль. Но теперь я рядом. И вы были правы, во всем.
Так хочется, чтобы Вера улыбнулась, но ее лицо остается неподвижным.
– Врачи говорят, она спит.
– Да, конечно. – Сана выпрямляется и вытирает глаза.
Открывается дверь, и в палату вбегает Эмма. Следом за ней входит Джулия. Сана впервые за несколько недель видит ее такой замученной.
– Бабушка! – кричит Эмма и замирает при виде Веры. С тревогой оглядывается на Джулию, а та в свою очередь смотрит на Сану и Рики.
– С ней все будет хорошо, – одновременно произносят Сана и
