Последний гамбит - Дженнифер Линн Барнс
Он придет. За состоянием. За моим наследием. За тобой, Эйвери Кайли Грэмбс.
Но Тобиас Хоторн – манипулятор, макиавеллист – верил, что у меня крошечный шанс. Я просто должна переиграть Блейка.
Но прими в качестве утешения вот что, Эйвери Кайли Грэмбс, девочка «риск» и «игра»: я наблюдал за тобой, я приходил, чтобы узнать тебя. Слова текли по моему телу, как кровь, мое сердце отбивало жесткий, бескомпромиссный ритм. Тобиас Хоторн верил, что Блейк недооценивал меня.
По телефону он назвал меня маленькой девочкой.
Что это значило? Что он ожидает от меня реакции, не действия. Что он думает, я никогда не просчитываю наперед.
Я заставила себя остановиться, замедлиться, подумать. Все остальные вокруг меня громко спорили о следующих шагах. Но я заглушила голоса Джеймсона, Нэша, Ксандра, Орена, всех. И в конце концов вернулась к королевскому гамбиту. Я подумала о том, что он требует уступить контроль над доской. Требует потери.
И лучше всего он срабатывал, когда оппонент думал, что это ошибка новичка, а не стратегия.
План обрел форму в моей голове. Закостенел. И я сделала звонок.
Глава 75
– Что ты только что сделала? – Джеймсон посмотрел на меня так же, как в ту ночь, когда сказал мне, что я была последней загадкой их дедушки, что будто после всего этого времени во мне все еще было что-то, чем я могла удивить его. Будто он хотел узнать во мне все.
– Я позвонила в полицию и сообщила, что в Доме Хоторнов были найдены человеческие останки. – Это должно было быть очевидно, ведь они слышали мой разговор. Но на самом деле Джеймсон спрашивал меня зачем.
– Я не хочу показаться Капитаном Очевидность, – вмешалась Тея, – но разве мы не копались в этом, чтобы заключить сделку?
Я чувствовала, как Джеймсон изучает меня, чувствовала, как его мозг перебирает возможности в моем.
– Мне нужно сделать еще один звонок, – сообщила я.
– Блейку? – спросила Ребекка.
– Нет, – ответил за меня Джеймсон.
– У меня нет времени объяснять, – добавила я.
– Ты с ним играешь, – Джеймсон не спрашивал, утверждал.
– Блейк сказал принести ему тело, и оно к нему вернется. В конце концов. При этом я не нарушу никаких законов.
Было легче думать об этом как о шахматах. Пытаться предугадать ходы противника. Вызывать его на ходы, которые нужны мне, блокировать атаки до того, как они произошли.
– Ты думаешь, что если бы ты отнесла ему останки, он стал бы тебя шантажировать тем, что это незаконно? – Глаза Ксандра расширились.
– Я не могу позволить дать ему еще рычаги давления.
– Потому что, конечно, самое важное – это ты, – голос Теи был опасно мягким.
– Тея, – тихо сказала Ребекка. – Отпусти это.
– Нет. Это твоя семья, Бекс. И неважно, как тебе трудно с ними, неважно, сколько злости ты испытываешь, – семья всегда будет иметь значение в твоей жизни. – Тея положила ладонь на щеку Ребекки. – Я видела тебя там с твоей мамой.
Ребекка выглядела так, словно хотела раствориться в глазах Теи, но не позволила себе.
– Я всегда думала, что со мной что-то не так, – ее голос надломился. – Эмили была для мамы всем миром, а я тенью, я думала, что дело было во мне.
– Но теперь ты знаешь, – мягко сказала Тея, – ты никогда не была в этом виновата.
Травма Мэллори стала травмой Ребекки – возможно, она стала травмой и Эмили.
– Я устала жить в тени, Тея. – Она повернулась ко мне. – Пролей свет. Расскажи миру правду. Сделай это.
Мой план был не в этом – не совсем. Был один ход, который позволил бы мне уберечь людей, которые нуждались в защите. Одна последовательность, если я смогу ее исполнить.
Если Блейк не поймет, что я задумала.
Сообщение об останках было первым шагом. Вторым был контроль за ходом событий.
– Эйвери. – Лэндон ответила после третьего гудка. – Исправь меня, если я не права, но наши рабочие отношения закончились довольно давно.
С тех пор у меня были другие пресс-атташе и медиаконсультанты, но для того, что я планировала, мне нужен был лучший.
– Мне нужно поговорить с вами о трупе и истории века.
Тишина – я уже задумалась, не повесила ли она трубку. Но затем Лэндон с четким британским акцентом произнесла два слова:
– Я слушаю.
* * *
Я сделала Тобиаса Хоторна козлом отпущения. Продуманно и беспощадно. Мертвецы не могут притязать на сохранение своей репутации, и это вдвойне относится к мертвецам, которые использовали меня так, как он.
Тобиас Хоторн убил мужчину сорок лет назад – и скрыл это. Это была история, которую я рассказала, и это была чертовски интересная история.
– Куда ты пошла? – крикнул мне вслед Джеймсон, как только я закончила разговаривать с Лэндон.
– В хранилище, – ответила я. – Мне нужно кое-что взять перед встречей с Блейком.
Джеймсон догнал меня, прошел мимо – и повернулся на сто восемьдесят градусов, когда я сделала следующий шаг, из-за чего его тело оказалось очень близко к моему.
– И что тебе нужно из хранилища?
– Если я скажу тебе, – ответила я вопросом на вопрос, – ты снова попытаешься запереть меня?
Джеймсон положил ладонь мне на шею.
– Это опасно?
– Невероятно. – Я не отвела взгляда.
– Хорошо. – Напряженно смотря на меня, он провел большим пальцем по подбородку. – Чтобы превзойти Блейка, так и нужно.
Некоторые слова были просто словами, другие же – словно огонь. Я почувствовала, как они вспыхнули во мне и расходятся по телу, опаляя, как поцелуй. Мы вернулись.
– И как только ты превзойдешь его, – продолжил Джеймсон, – потому что ты это сделаешь… – Невозможно описать, каково это – быть под прицелом глаз Джеймсона Хоторна. – Я хочу анаграмму к словам станешь богом.
Глава 76
После хранилища я успела дойти только до холла – там меня чуть не сбил с ног ураган в форме одной очень взбешенной Алисы Ортеги.
– Что вы сделали?
– Рад вас снова видеть, – сухо поприветствовал Орен.
– То, что должна была, – ответила я.
Алиса вздохнула, видимо, чтобы успокоиться.
– Вы не дождались, пока меня привезут сюда, потому что знали, что я скажу: заявлять в полицию – плохая идея.
– Вы говорили мне, что заявлять в полицию на Блейка – плохая идея, – парировала я. – Поэтому я не заявляла на Блейка.
– Местная полиция у ворот, – проинформировал меня Орен. – Учитывая обстоятельства, мои люди не могут отказать им во въезде. Думаю, вскоре прибудут и спецагенты.
Алиса помассировала виски.
– Я могу все исправить.
– Это не ваша работа, – отрезала
