Потому что ты мой - Риа Фрай
Она не скучает по Ноа, когда тот уезжает.
56
Ноа
Ноа мечется по квартире. Он уже прошелся по списку друзей, только разговаривать ни с кем не хочется. Ему нужна выпивка. Нужна боксерская груша. Он на грани срыва.
Ноа переодевается в одежду для бега и зашнуровывает кроссовки. Выходит из дома и, свернув налево к Двадцатой южной авеню, трусцой бежит вокруг парка. Грейс дала ему от ворот поворот.
«Она не хочет за меня замуж».
Ноа, скрежеща зубами, набирает скорость: в квадрицепсах жжет, легкие горят огнем. Грейс даже бровью не повела, что он уехал. Не попрощалась. Вела себя холодно, и непонятно, как выдернуть ее из этого состояния. Нужно дать ей возможность побыть наедине с собой, но ведь и о семье забывать нельзя.
Грейс даже к врачу ходила без него, и это предательство – словно пощечина. Что бы Грейс себе ни надумала, она ведь носит его ребенка! У Ноа столько же прав быть в кабинете, как и у нее.
Он знает, что на Грейс давить нельзя: если переусердствовать – отдалится еще больше. Но желание велико. Нужно что-то с ним делать. И с ними, чтобы все исправить.
Ноа сворачивает к Севир-парку и решает побегать спринт в гору. Влажность высокая, и пот катит с него, как в разгар лета.
Ноа не знает, как их отношения стали настолько дерьмовыми, но намерен выяснить. Он хороший парень, а не один из тех, кто берет женщин силой. Он любит Грейс. Любит Луку, Мейсона и хочет жить с ними семьей.
Вот за что стоит бороться.
Ноа ставит на телефоне другую песню и поправляет наушники. У подножия холма он делает растяжку и бежит на вершину – руки так и мелькают, все мышцы напряжены. С вершины он трусцой спускается обратно к подножию, а потом снова и снова взлетает на холм в попытке прояснить мысли. С каждым разом он бежит все быстрее, выкладывается все больше. Воздух вырывается из легких с присвистом, однако Ноа никак не уймется. Кому какое дело, если у него остановится сердце? Кто будет скучать?
На десятом спринте он все же бросает себя истязать и, сложив руки на затылке, ходит, пытаясь отдышаться. Все тело бьет дрожь, но наконец он начинает приходить в норму.
Нужно собрать волю в кулак и прекратить себя жалеть. Есть семья, о которой он должен думать. Его семья.
Ноа пешком возвращается домой. Выбрасывает из головы тот бокал вина: Грейс пила в пику ему, не более. До чего же упертая, до сих пор злится из-за вечеринки и той версии игры в «он сказал – она сказала», частью которой он вдруг оказался. Жаль, что невозможно доказать правду. Не пытался он убить эту Ширли. Сама на него набросилась.
Увы, доказательств у него нет. Остается надеяться, что сила их чувств поможет выбраться из этой передряги. Они любят друг друга. Любят мальчиков. Рано или поздно Грейс придет в чувство.
Прошлое
57
Ли
Ли с коробкой в руках стояла посреди грязной ванной.
– Давай скорее, – скомандовала Ширли.
С той вечеринки прошло пять месяцев, и за это время все изменилось. Ширли практически перестала заниматься своей карьерой, вместо этого кисла в четырех стенах, и все ей было не так и не эдак. Бесшабашную и бойкую подругу словно подменили какой-то затворницей. Неужели всецело по вине Ли?
На вечеринке Ли наехала на Ширли. Позволила переспать с незнакомцем и никак не вмешалась. В ответ на бессчетные расспросы подруга всегда отвечала, что ничего не помнит ни о том парне, ни об его жутких словах.
Ли не очень ей верила. Всякий раз, вернувшись после работы, она слышала, как Ширли с кем-то ожесточенно шепталась по телефону и заканчивала разговор в слезах. И при этом отказывалась объяснить, с кем разговаривала. Она вообще больше ничего о себе не рассказывала. Ли не понимала, как двое настолько близких людей могли так отдалиться, но пыталась наладить отношения.
Ли перевернула коробку с тестом на беременность и, изучив ее с задней стороны, сорвала и скатала в шарик шумный целлофан. Ширли не стала дожидаться, пока Ли зачитает инструкцию и, сорвав колпачок, засунула тест между ног.
– Плавали, знаем, – пробурчала она.
Ли никогда не делала тестов на беременность. Она и сексом-то особо не занималась, так что где ей было. Наблюдая за Ширли, отклячившей попу над унитазом, она спрашивала себя, сколько женщин и совсем молоденьких девчонок делали то же самое и потом с потрясением и ужасом смотрели на результат.
Ширли надела колпачок обратно и вытерла пальцы о джинсы, после чего вышла из кабинки и стала мыть руки.
– Глянь сама. Я не могу.
Ли подняла тест с угла раковины.
– Не тряси, а то покажет неверно.
– Я не трясу, я держу. – Она зачарованно рассматривала тест, гадая, что будет, если Ширли беременна от отца. Трудно было даже вообразить, насколько это изменит их жизни, навсегда привязав Ширли к их семье. Ли знала подругу достаточно давно и не раз была свидетельницей того, как плохо та справлялась с кризисами и сюрпризами.
За пять месяцев первоначальное потрясение Ли, вызванное романом между Ширли и Гарольдом, сошло на нет. То, что Ли считала мимолетной интрижкой, превратилось в настоящие отношения, которые, как она понимала, в свое время придут к концу. Чем больше Ли воевала с этим романом, тем больше Ширли за него цеплялась. Так что Ли вела себя так, словно ей нет дела, и ждала, пока все не развалится само по себе.
Наконец, досчитав до ста восьмидесяти, Ли посмотрела на тест снова и – вуаля! В маленьком сером окошке высветился результат: «положительный». Тот случай, когда слово «положительный» несет совершенно противоположное значение.
Ли показала тест подруге.
– Вот дерьмо! – Ширли закрыла глаза и, сделав для успокоения глубокий вдох, прислонилась к раковине. – Даже не верится.
– Ты не подозревала?
Она пожала плечами:
– Подозревать-то подозревала. Верить не хотела.
– Это?..
«Ребенок моего отца» – вот что Ли хотела знать. Станет она сестрой или нет.
– Чей же еще?
Ли, иронично приподняв брови, посмотрела на Ширли:
– Парня с вечеринки? Он… ну, ты знаешь, в тебя засунул.
– Нет, быть того не может. – Ширли выбросила тест в
