Клайв Касслер - Поднять Титаник !
Тащить сорокапятитысячетонный лайнер в ураган с силой ветра до сорока пяти узлов - это, скажу вам, та еще работенка, - протянул Сэндекер. - Так что, прежде чем хвастаться, я бы на вашем месте хорошенько продумал исходные данные.
- А никто и не думал хвастаться, - с присущей ему невозмутимостью ответил Бутера. - Мы для начала перекинем трос с кормы "Морза" к носовой части "Уоллеса". Это удвоит нашу мощность. И тогда мы сможем тащить "Титаник", как два локомотива тащат грузовой состав по железной дороге. Тандем, джентльмены, это великая штука...
- При этом скорость у нас будет не менее пяти-шести узлов, - добавил со своего места Апхилл.
Сэндекер внимательно посмотрел на двух капитанов и счел за лучшее не перечить.
Бутера меж тем говорил:
- Хочу заметить, адмирал, что в нашем распоряжении не какие-нибудь ржавые посудины, которые буксируют корабли в гаванях. Речь идет о глубоководных, рассчитанных на работу в условиях океана аварийных буксировщиках длиной двести пятьдесят футов. На каждом стоит движок в пять тысяч лошадиных сил. Причем, скажу вам, такие стоят у нас дизеля - что пальчики оближешь. С помощью таких дизелей можно тащить двадцатитысячетонные корабли со скоростью до десяти узлов. Горючего хватает на десять тысяч миль. Как это вам, а? Если и есть какие-нибудь два буксировщика, способные в условиях сильного урагана тащить ваш достопочтенный "Титаник" в Нью-Йорк, - так это "Морз" и "Уоллес".
- Мне очень приятно слышать ваши уверения, капитан, - сказал Сэндекер, - однако вынужден повторить, что мне и после ваших слов ситуация представляется чрезвычайно сложной. Беря в этих условиях "Титаник" на буксир, вы неминуемо подвергаете риску ваши корабли и всех ваших парней. С этим тоже приходится считаться, согласитесь. Думаю, что наилучший вариант дать возможность "Титанику" дрейфовать без посторонней помощи. Будем надеяться на лучшее. А что касается вас, джентльмены, то позвольте вас поблагодарить за готовность помочь, разрешите выразить самые искренние чувства восхищения... ну, и кроме того, я уполномочен приказать вам следующее. Отправляйтесь на свои суда, врубайте полный вперед и немедленно уходите в безопасный район.
Апхилл обменялся с Бутерой моментальными взглядами.
- Скажи мне, капитан, - обратился он к Бутере, - случалось ли тебе до сегодняшнего утра не исполнять приказы, исходящие от человека в звании адмирала?
- С сегодняшнего утра? - уточнил Бутера и наморщил для пущей значительности лоб, словно вспоминая, было ли сегодня что-нибудь подобное. - Во всяком случае, с тех пор, как позавтракал, такого вроде бы не случалось... Не стану уверять, но вроде и не случалось...
- Но уж если вам и впрямь так хочется быть с нами, - сказал быстро оценивающий ситуацию Питт, - мы, пожалуй, будем только рады, что в нашем полку прибыло.
- Можете считать, что в вашем полку действительно прибыло, - уверил его Бутера. - Кроме того, когда адмирал Кемпер посылал нас сюда, он сказал, что в случае, если нами не будет доставлен "Титаник" в целости и сохранности в гавань нью-йоркского порта, мы можем распрощаться с морской карьерой навсегда. Именно так, насколько я припоминаю, и выразился адмирал Кемпер. Из двух вариантов я выбираю буксировку "Титаника" в Нью-Йорк.
- Но это уже буквальный мятеж, - не без некоторого удовлетворения в голосе протянул Сэндекер. По его лицу было видно, что ответ капитанов пришелся ему по душе. Он внимательно оглядел всех присутствующих. - Значит, бунт на корабле? Что ж... О'кей, джентльмены, будем считать, что вы сами выбрали свою судьбу. Не уверен, что выбор ваш безупречен. Возможно, это означает - пойти вместе с нами ко дну. Однако будем считать, что выбор сделан. В таком случае здесь нам и вам в том числе делать больше нечего. Допивайте кофе и давайте займемся каждый своими профессиональными обязанностями. Если решили спасать "Титаник" и дальше, будем его спасать.
Капитан Иван Пароткин стоял возле переходного мостка левого борта. Держась одной рукой за поручень, он в бинокль разглядывал небо.
Капитан "Михаила Куркова" был мужчиной среднего роста с умным выразительным лицом, на котором практически никогда, даже в часы отдыха, не появлялось улыбки. Было ему под шестьдесят, однако в поредевших волосах не было еще и намека на седину. Теплый свитер плотно облегал торс и шею; на ногах были теплые шерстяные брюки и утепленные сапоги.
Первый помощник капитана коснулся руки Пароткина и, сумев, таким образом, привлечь к себе внимание, указал рукой на небо. С северо-востока появился мощный четырехмоторный бомбардировщик стратегической авиации и стал быстро приближаться, увеличиваясь в размерах. Через стекла своего бинокля Пароткин сумел разглядеть советские опознавательные знаки. Воздушный гигант, казалось, еле-еле движется и если не падает при такой ничтожной скорости в океан, то происходит это каким-то чудом. Внезапно под фюзеляжем черным прямоугольником обозначился люк, там что-то мелькнуло - и от медленно проплывающего бомбардировщика отделилась темная точка. Через несколько мгновений точка распустилась парашютом. Парашют начал медленный спуск в направлении корабля "Михаил Курков". Десантник, очевидно, рассчитывал приземлиться возле самого корабля, однако его немного отнесло в сторону от правого борта.
С "Михаила Куркова" тут же был спущен катер, который стремительно заплясал на гороподобных отлогих волнах.
Пароткин обернулся к первому помощнику:
- Как только его доставят на борт, проводи, пожалуйста, капитана Превлова ко мне в каюту. - Положив бинокль, капитан направился в сторону двери.
Буквально минут через двадцать замполит постучался в полированную дверь красного дерева, открыл ее и чуть отошел в сторону, пропуская в каюту гостя в мокрой насквозь одежде.
- Капитан Пароткин.
- Очень приятно. Капитан Превлов.
Несколько секунд мужчины изучающе рассматривали друг друга. Каждый понимал, что перед ним - профессионал. Некоторое преимущество Превлова заключалось в том, что ему дали возможность ознакомиться с послужным списком Пароткина. У капитана корабля такой возможности не было, и ему приходилось полагаться только на свою профессиональную наблюдательность. Вид Превлова не произвел приятного впечатления. Слишком гладкое, сытое лицо Превлова, лисий огонек в глазах - все это не вызывало симпатии и уж тем более доверия.
- У нас очень мало времени, - сказал Превлов. - Если мы можем прямо перейти к цели моего визита... Пароткин поднял руку.
- Все по порядку. Сначала переоденетесь и выпьете горячего чаю. У доктора Роговского - руководителя нашего научного совета - как раз ваш рост и размер.
При этих словах стоявший у двери замполит понимающе кивнул и вышел, закрыв за собой дверь.
- Ну и... - начал Пароткин. - Уверен, что сотрудник вашего ранга и вашего опыта прибывает на корабль отнюдь не для того, чтобы изучать особенности распространения урагана.
- В некотором смысле, вы правы. Скажите, вот вы заговорили про чай. А нет ли на вашем корабле чего-нибудь покрепче?
Пароткин отрицательно покачал головой.
- Прошу извинить, капитан. Когда я отправляюсь в рейс, то принципиально отказываюсь брать с собой хоть каплю спиртного. Не стану вас уверять, что команде эта моя привычка особенно по душе, однако отсутствие спиртного на борту имеет свои определенные преимущества.
- Адмирал Слоюк охарактеризовал вас как образец исполнительности.
- Не искушай судьбу.
Превлов расстегнул "молнию" парашютного комбинезона, он упал на пол.
- Боюсь, что вам придется изменить своему правилу, капитан. Мы, вы и я, намерены искушать судьбу, как никогда прежде ее не искушали.
Глава 57
Питт чувствовал себя словно на одиноком необитаемом острове, стоя на мостике "Титаника" и с болью в сердце наблюдая, как суда, еще недавно принимавшие самое деятельное участие в операции по спасению "Титаника" уходили в безопасные районы акватории к западному горизонту.
Последней в цепи кораблей уходила "Альгамбра". Сигнальным прожектором капитан "Альгамбры" просемафорил "счастливо оставаться" и "удачи". Когорта журналистов в последний раз направляла свои кинотеле- и фотообъективы в сторону "Титаника", эти кадры могли стать последними, запечатлевшими лайнер. Напрягая зрение, Дирк Питт вглядывался в толпу, пытаясь найти Дану Сигрем в толпе, но из-за плохой видимости не сумел разглядеть ее.
Питт, не отрываясь, следил за удаляющимися кораблями до тех самых пор, пока их силуэты не превратились в небольшие черные точки на горизонте. Только ракетный крейсер "Жюно" да "Каприкорн" оставались возле "Титаника", однако "Каприкорн" лишь дожидался, когда оба капитана буксировщиков дадут знак, что у них все готово, и тогда "Каприкорн" последует за ушедшими судами.
- Господин Питт?
Обернувшись, Питт увидел мужчину с мятым бледным лицом и фигурой, которая напоминала пивную бочку.
