Фрэнк Лин - Девять жизней
– Ну же, ну? – поторопил я.
– Ты просил найти какую-нибудь мелочь, которая могла бы дискредитировать его как свидетеля, а я нашел…
Способ Финбара излагать информацию оказался наилучшим лекарством от шока. Теперь он запустил руку в шевелюру, потеребил свои седеющие космы, и снова закурил. Чтобы не заорать на него во всю глотку, я стал барабанить пальцами по ручке кресла.
– Да не мучай же ты его, Финбар! – вступилась за меня Фиона и тоже взяла сигарету. Я раздраженно отмахнулся от дыма.
– Хорошо. Я почти на сто процентов уверен, что Коулман… э-э… двоеженец! – закончил он, виновато улыбаясь, и с любопытством взглянул на меня.
Я почувствовал себя альпинистом, который думал, что вышел на вершину, а обнаружил, что добрался только до подножия следующего пика. Мне хотелось истерически рассмеяться. Джея и Либерти взорвали вместо меня, а Финбар полагает, что нет преступления страшнее, чем двойной брак.
Фиона снова вступила в разговор:
– Ты уж лучше объясни ему все сразу, Финни. Расскажи, как ты это выяснил.
Финбар поглядел на свои ботинки, потом опять на меня.
– Понимаешь, Дейв, у меня есть друг, еще с армии, Джек Скофилд. Он живет в Неаполе. Репутация у него так себе… Его отправили в отставку за контрабанду. Когда мы… э-э… Когда мы с Джеем ничего не смогли добиться в аэропорту, я позвонил Джеку, и он пригласил меня прилететь к нему в Неаполь, чтобы раскрутить историю с другого конца.
– На старости лет подался в детективы! – не удержалась Фиона. – И не сказал, куда он направляется, никому, кроме… бедного Джея. – Фиона взяла платок и вытерла глаза. – О, господи, ты закончишь уже или нет?
Прежде чем продолжить, ее брат закурил еще одну сигарету.
– Джек встретил меня в аэропорту, и мы проехали за Коулманом до самого дома. Вместе с ним в квартиру вошла куча детей. Мы подождали некоторое время. Потом Джек вышел и немного порасспрашивал соседей. Ему сказали, что Коулман живет здесь со своей женой Марией и пятью детьми. Соседи называют его Дженнаро Саккаро. Но в Престбери у него уже есть жена, Маргарет Коулман! И двое детей!
– Финбар, ты уверен, что это тот самый человек? – Я не хотел снова сесть в лужу.
– У нас была фотография. Мы проследили за ним опять, и Джек заговорил с ним. Разумеется, это он! Только у него две семьи.
Вспомнив свою собственную недавнюю попытку ублажить двух дам одновременно, я почувствовал что-то вроде сострадания к Коулману-Саккаро. Может быть, он просто мазохист? Хотя в свете дела Хэдлам и Риштона новость, несомненно, представляла интерес. Вероятно, вознаграждение в двадцать тысяч фунтов за свидетельство об убийстве его соседки пришлось ему к Рождеству как нельзя кстати. А на процедуре опознания он, разумеется, показал на тех людей, которых ему случалось видеть раньше: на Хэдлам и Риштона.
– Видно, эту роль в следствии над Риштоном – Хэдлам ему навязали, а? – заключил Финбар, словно читая мои мысли.
– Разумеется. Для них это прекрасное известие, но мне оно почти ничего не дает. Мы ведь не можем доказать его связь с Гордоном?
Финбар отрицательно покачал головой.
– Когда ты сказал, что он связан с Италией, я подумал, что он, возможно, киллер и как-то связан с Джейком Гордоном. Раньше взрывание людей в машинах было национальным итальянским спортом, верно? – спросил я.
– Ну, – с готовностью отозвался Финбар, – я могу позвонить Джеку Скофилду и попросить его заняться этим Саккаро, раз ты думаешь, что можно откопать что-то еще. У него могут быть связи в криминальном мире. Каморра, например, творил в Неаполе ужасные вещи…
– Я просто хватаюсь за любую соломинку, Финбар. У человека, который имеет жену в каждом аэропорту, вряд ли остается много сил, не так ли?
– Ты собираешься сообщить об этом в полицию, Дейв? – спросила Фиона. – Чем скорее они узнают, тем скорее твои друзья выйдут на свободу.
– Боюсь, все не так просто. Старший инспектор Джеролд решит, что мы оговорили или подкупили Коулмана. Этот человек никогда не признает, что мог ошибиться. Надо, чтобы Финбар поговорил с Коулманом и сказал ему, что нам известно, почему он обратился за вознаграждением, и тогда ему придется отказаться от своих показаний. Просто заявить, что он не уверен, что все произошло именно так.
– Ты хочешь, чтобы я ехал прямо сейчас? – Финбар, как всегда, был готов действовать.
– Не знаю, – заколебался я. – Фиона рассказала тебе, что кто-то застрелил Пултера, второго свидетеля, на показаниях которого Джеролд основывал свою версию?
Финбар обернулся к своей разговорчивой сестрице, которая теперь молча курила. Разумеется, она все ему рассказала. Я понял, что в пикантное положение я попал не один и близнецам, возможно, также угрожает опасность. В моей голове должен был родиться некий волшебный план, а я не мог думать ни о чем, кроме того, как мне сообщить Ловене Андерсон о гибели Джея. Страшно хотелось спать. Я закрыл лицо руками. На выручку мне пришла Фиона.
– Ты не хочешь прилечь на кровать Финбара и немного соснуть?
Я доковылял до постели и тут же отключился.
Было еще темно, когда я проснулся от того, что Финбар тряс меня за плечо.
– Звонит твой отец! – Он сунул трубку мне в руку.
– Дэвид? Ну наконец-то! Я искал тебя по всему Манчестеру! – прозвучал знакомый обиженный голос. – Делиз со мной, и она не в самом лучшем расположении духа. Говорит, что ты собираешься приехать и остаться ночевать. Ты не мог бы проинформировать нас с матерью, что происходит?
– Да, я хотел приехать, но здесь кое-что произошло. Ты, наверное, знаешь, что вчера на глазах у Делиз убили человека?
– Она нам рассказала.
– К сожалению, этим дело не кончилось. – Я не знал, как сказать это иначе, чем прямым текстом. За время своего короткого общения с Джем отец явно полюбил парня. – В мою машину подложили бомбу, и Джей Андерсон подорвался на ней вместе со своим сводным братом Либерти.
Последовало долгое молчание, но затем Пэдди заговорил таким же твердым голосом, как всегда.
– Ты уверен, Дэвид? Мы слышали эту новость по радио, но они сказали, что погибли не молодой человек и ребенок, а двое подростков.
– Я видел, что осталось от машины, так что удивляюсь, как они вообще смогли что-то определить.
– Понятно, – произнес Пэдди. – Способный был парень этот Джей. Ты хочешь, чтобы я сказал Делиз?
– Нет, я скажу ей сам.
– А во что еще ты вляпался на этот раз? – спросил он сердито. – Хочешь, чтобы я приехал и помог тебе?
– Прости, отец, но чем меньше людей будет замешано, тем лучше. Я не сразу это понял, отсюда и весь сыр-бор. Поэтому просто позаботься о Делиз.
– Почему все-таки ты не можешь приехать? Здесь тебя никто не найдет. – Теперь в его голосе послышалась умоляющая нотка. Я ничего не ответил. – Ну, бог с тобой, – продолжил он. – Только нападай теперь на этих подонков с той стороны, с какой они тебя не ждут… и будь осторожен. Я передаю трубку Делиз. Расскажи ей, что произошло. Нет смысла с этим тянуть. – Он отложил трубку и пошел звать Делиз.
Отцовский комментарий был крайне лаконичен. Я ожидал услышать гораздо больше, но, впрочем, он никогда не давал волю своим эмоциям.
– Что происходит, Дейв? – спросила Делиз. – Твой отец ведет себя очень странно.
Я рассказал ей о Джее и Либерти. Она замолчала; до меня донеслись всхлипывания.
– Я всегда его пилила, – сказала она наконец жалобным голосом. – Я хочу… я надеюсь, что мать сейчас не дома.
– Кажется, мы с тобой недооценили Гордона и Харрисона. Возможно, они знают, где живут мои родители. Так что, может быть, будет лучше, если мать приедет и заберет тебя. Где она сейчас?… Нет, не говори. Просто поезжай с ней в ее общину, где бы это ни было, и отсидись там, пока все не утрясется.
Финбар, все это время не выходивший из комнаты, выжидающе посмотрел на меня.
– Что делаем? – спросил он.
– Ты делаешь то, что должен был сделать несколько часов назад, – отрезал я. – Берешь Фиону и уезжаешь из этой квартиры.
– Без меня ты не справишься! К опасностям мне не привыкать, а с бомбами я имел дело почаще, чем ты, – обиделся мой бывший сосед.
– Ну, и, разумеется, ты спец по минам-ловушкам?
– Если хочешь знать, изучение ловушек входит в общую программу военной подготовки.
– А подчинение главнокомандующему не входит?
Я сильно устал и не хотел, чтобы на моей совести оказалась гибель еще кого-нибудь из моих друзей. Финбар был готов продолжать спор, но, видимо, выражение моего лица его убедило, хотя невозможность принять участие в «действии» доставляла ему жестокое разочарование. Я вышел, чтобы он мог начать собирать вещи. Он должен был позаботиться о сестре, и если бы не Фиона, он бы не уступил.
Они быстро собрали небольшую сумку; долго прощаться не имело смысла. Финбар обещал, что, как только отвезет сестру к их двоюродному брату в Престоне, сразу займется поисками Коулмана-Саккаро. Фиона нежно обняла меня, и они уехали.
