Время милосердия - Джон Гришэм
В пути они угадывали марки автомобилей и содержание дорожных щитов и знаков, смотрели на карту, считали коров, соглашались на любую игру, которую придумывала Ханна, подпевали радио. Когда дочь задремала, Карла достала книжку. Пообедали бургерами в еще одном придорожном кафе для путешественников, тоже выбранном дочерью. Дальше машину повела Карла. Через час ее стало клонить ко сну. Джейк не одобрял манеру вождения жены и с облегчением снова сменил ее. Оказавшись в пассажирском кресле, Карла сразу забыла про сон. Было 2 часа дня, впереди оставался еще изрядный отрезок пути.
Убедившись, что Ханна уснула, Карла произнесла:
– Помню, мы это не обсуждаем, во всяком случае, при дочери, но происходящее не выходит у меня из головы…
– И у меня, – кивнул Джейк.
– Тем лучше. Ответь на главный вопрос: где будет Дрю Гэмбл через год?
Целую милю он размышлял над ответом.
– Есть три варианта, зависящие от того, что произойдет на суде. Первый: его признают виновным в тяжком убийстве, что весьма вероятно, потому что именно это и произошло, и отправят в Парчман, ждать казни. Может, удастся поднажать и перевести Дрю в другое учреждение по причине возраста и физического развития, однако и это учреждение окажется страшным. Скорее всего, им станет камера смертников, но в ней он будет в безопасности, потому что это одиночка.
– А апелляции?
– Это бесконечная история. Если его приговорят, то я, наверное, буду продолжать писать для него инструкции, когда Ханна уже поступит в колледж. Второй вариант: Дрю признают невиновным по причине невменяемости, что маловероятно. В этом случае его, наверное, поместят на неопределенное время в лечебное заведение и, в конце концов, отпустят на все четыре стороны. Уверен, Гэмблы сбегут как можно дальше. Не исключено, что нам придется последовать их примеру.
– Где справедливость? Это хорошо для них и плохо для Коферов. Мы окажемся посередине.
– Да.
– Не хотелось бы, чтобы парень сидел до конца жизни, но выход на свободу после того, что он натворил, – это тоже несправедливо. Должно быть нечто среднее, какая-то умеренная форма наказания.
– Согласен, только что это за форма? Точно не скажу, но кое-что знаю о признании невменяемым по делу Карла Ли Хейли. Он был вменяемым, однако вышел на свободу. Дрю, похоже, гораздо сильнее травмирован и оторван от реальности, чем Карл Ли Хейли.
– Карл Ли Хейли отлично знал, что делал, убивая тех двоих. Он тщательно все спланировал и безупречно исполнил. Защита опиралась не на состояние его рассудка, а на симпатию присяжных. Все, как всегда, зависит от них.
– Как ты заставишь их симпатизировать парню?
Джейк оглянулся через плечо. Ханна и Малли крепко спали.
– Беременная сестра.
– А мертвая мать?
– Тоже сильный аргумент, на который мы станем последовательно напирать. Только Джози выжила, вот какое дело. Она дышала, у нее был пульс. Обвинение превратит это в свое оружие. Вероятно, дети знали, что Джози жива.
– Брось, Джейк. Два насмерть напуганных ребенка, скорее всего, в истерике, потому что их мать без сознания, ни на что не реагирует, в очередной раз избита до беспамятства зверем-сожителем. По-моему, разумно было предположить, что она мертва.
– Это я и стану втолковывать присяжным.
– А третий сценарий? Отсутствие согласия среди присяжных?
– Да. Несколько присяжных проникаются сочувствием и отказываются выносить вердикт, за которым следует казнь. Они хотят более легкого наказания, однако большинству подавай смертельный исход. Воцаряется полный хаос, жюри заходит в тупик. Через несколько дней у Нуза не остается выбора: он фиксирует отсутствие единогласного решения присяжных и отправляет всех по домам. Дрю возвращается в камеру и ждет повторного рассмотрения дела.
– Какова вероятность подобного исхода?
– Вот ты и ответь: какова вероятность? Представь себя присяжным. Факты ты уже знаешь, их мало.
– Вечно ты подсаживаешь меня к присяжным!
Джейк усмехнулся – опять он провинился.
– Раскол в жюри был бы нашей крупной победой. Гораздо более вероятен вердикт «виновен». На вердикт «невиновен по причине помешательства» надежда невелика.
Карла провожала взглядом холмы. Они ехали по федеральной автостраде через Джорджию. Разговор еще не закончился. Удостоверившись, что Ханна спит, она прошептала:
– Джози обещала тебе, что аборта не будет?
– Да, но под давлением. Главное, срок уже истек.
– Значит, если природа не воспротивится, ребенок родится в сентябре. Кира как будто в порядке, ее наблюдает врач.
– Да, отчасти за наш счет.
– И она согласилась отдать ребенка на усыновление?
– Таково требование Джози. Она понимает, что ей пришлось бы растить ребенка. Сейчас она на себя-то с дочерью едва зарабатывает.
Карла глубоко вздохнула и посмотрела на мужа:
– У тебя не возникало мыслей об усыновлении?
– С адвокатской точки зрения?
– Нет, с отцовской.
Джейк чуть не подавился, даже дернул рулем. Изумленно посмотрев на жену, он покачал головой:
– Нет, об этом я не думал. Видимо, в отличие от тебя.
– Поговорим?
– Как будто у нас есть запретные темы!
Оба оглянулись на спящую Ханну.
– Что ж… – начала Карла тоном, означавшим, что предстоит нелегкий разговор. Джейк, глядя перед собой, мысленно перебирал предстоящие сложности из своего собственного списка.
– Несколько лет назад речь уже заходила об этом, но почему-то тот разговор не получил продолжения. Ханне была года два. Врачи считали, что нам с ней повезло: случилось несколько выкидышей, и больше у нас детей, скорее всего, не будет. А нам хотелось еще хотя бы одного, а лучше двоих.
– Разумеется, я помню!
– Наверное, мы тогда просто закрутились и решили, что с нас довольно и дочери.
– Причем мы были и остаемся ей очень довольны.
– Малышу потребуется хороший дом, Джейк.
– Уверен, ему его подыщут. Я веду несколько дел об усыновлениях в год, спрос на младенцев есть всегда.
– Но у нас было бы преимущество, правда?
– Я вижу здесь минимум две большие проблемы. Главное, готовы ли мы как семья к расширению? Ты в свои тридцать семь лет хочешь еще ребенка?
– Да.
– А Ханна? Как отреагирует она?
– Она будет без ума от маленького братика.
– Братика?
– Да. Два дня назад Кира сказала Мэг, что это мальчик.
– Почему я не в курсе?
– Это женские разговоры, Джейк, и потом, ты всегда так занят! Подумай, маленький братик и большая сестра, почти на десять лет старше его.
– Почему я уже размышляю о пеленках и о бессонных ночах?
– Все это временно. Самое непростое в родительской доле – само деторождение.
– Помню, мне понравилось.
– Тебе легко говорить. А теперь мы можем этого избежать.
Несколько миль они молчали, обдумывая свои следующие шаги. Джейк пока не поборол изумление и с трудом собирался с мыслями. Карла заранее спланировала атаку и готовилась отражать сопротивление.
Он немного расслабился и улыбнулся своей прелестной жене:
– Когда именно у тебя возникли подобные мысли?
– Сначала это казалось невероятным, и я подыскивала причины, по которым лучше было бы
