Сэм Льювеллин - Тросовый талреп
На это были две причины. Во-первых, мне не хотелось испытывать судьбу и получить пулю в глаз или камень. Во-вторых, даже если бы я и смог на таком расстоянии разобрать черты лица, я все равно бы не пошел смотреть, кто это.
В этом не было никакого смысла.
Я уже знал кто.
Глава 33
Дверь контрольной комнаты была в пятидесяти ярдах по коридору, с правой стороны. Она была не заперта: в Арднабрюэ не бывало никаких преступлений, если не считать покушений на убийство. Я вошел туда и отыскал свет и телефон. Услышав мой голос, дежурный подавился глотком воздуха, будто его ударили ножом.
Спустя десять минут он прикатил сюда по дороге, идущей впритирку к лентам конвейера, на пикапчике «тойота».
— Сейчас прилетит вертолет, — сказал он.
Огни пикапчика осветили альпинистскую веревку, змеей свисавшую вниз, словно веревка колокола на заднем дворе какого-то зловещего собора. Он уставился на веревку и сказал:
— Вы никак не могли здесь спуститься.
— Поживее! — попросил я.
Я едва мог говорите. На лицо Фионы легли ужасные тени. Мы осторожно приподняли решетку и поставили ее в пикапчик. Я забрался гуда следом и всю дорогу держал руку Фионы, устрашающе холодную. Мы медленно катили обратно по этой дороге, ехать было не меньше мили, и в ослепительно желтом луче фар грубо обтесанные скальные стены отбрасывали давящие черные тени. Дежурный со своего места за рулем задавал мне какие-то вопросы. Я не отвечал на них, потому что я их и не слышал. В животе у меня как будто все стянуло в болезненный узел. «Быстрее», — думал я.
Но «быстрее» означало бы тряску. А тряска означала бы больше кровотечения. Да еще и на вертолет уйдет время, пока он тут появится. Так что не было нужды в спешке. Либо Фиона умрет, либо она не умрет. И ничего поделать с этим я не мог.
Я только мог отправиться на поиски того человека, который пытался убить ее. И с успехом осуществил убийство Эвана. Я мог стащить его оттуда, пока это не началось сначала.
А на берегу сиял ослепительный день. У бараков я отыскал одеяла и укутал Фиону. Я снял защитный шлем с ее головы и разгладил ее волосы.
— Холодно, — с трудом произнесла она.
— Тебя везут в больницу, — сказал я.
Она улыбнулась. Это была трагическая улыбка. За один всего лишь час Фиона постарела. Но в ее лице для меня по-прежнему жила удивительная сладость. «Прекрати, — сказал я себе. — Тебе надо чертовски хорошо постараться, чтобы не зарыдать».
— Любовь моя! — сказала она.
— Не болтай, — ответил я таким спокойным голосом, на какой только был способен.
«Крутой ты парень, Фрэзер. Она умирает, но именно она пытается тебя приободрить».
— Гонки, — сказала она. — Ты должен участвовать в гонках.
Ее веки опустились. Издалека уже слышался рев вертолета. Он появился над холмом, словно большой желтый жук, и заполнил уступы каменоломни оглушающим грохотом. Из вертолета спустился врач со своим чемоданчиком, осмотрел Фиону и сделал ей новую перевязку. Двое мужчин в зеленых, успокаивающих зрение одеждах быстрыми, уверенными движениями переложили ее на носилки, укрыли шерстяным одеялом и пристегнули к носилкам.
— Она в опасности? — спросил я у врача.
Он ответил улыбкой, вовсе не смягчавшей тревоги в его глазах.
— Посмотрим, — сказал он. — Подождем и посмотрим.
— И долго?
— Она потеряла много крови, — сказал он. — У нее шок. Несчастный случай?
— Шальная пуля, — сказал я. — Оленей выслеживают.
Брови врача приподнялись.
— Не рановато ли в такое время года?
Один из зеленых костюмов его окликнул:
— Готово, док.
— Извините меня, — сказал врач.
— Куда вы ее повезете? — Вертолетчик уже врубил мотор на полную мощность, и мне пришлось кричать.
— В Инвернесс, — ответил врач.
Он пробежал сквозь вихрь пыли, поднятой винтами вертолета, и, влезая в него, натянул свой защитный шлем. «Морской король» поднялся, развернулся вокруг своей оси и полетел, наклонив нос, к темнеющим на востоке холмам. И снова все стало спокойно, если не считать криков чаек.
— Вы не будете искать того болвана с винтовкой? — спросил дежурный.
Я покачал головой и сказал:
— Слишком поздно.
— Что вы имеете в виду, говоря «слишком поздно»?
Я ткнул рукой в сторону моря. Быстроходный катер прочерчивал параллельные линии по морщинистой плоскости воды, держа курс на юг, к крутым холмам, поднимавшимся за замком Дэнмерри.
— Это он, — сказал я.
Дежурный, прищурившись, всматривался в даль, озаренную зеленым рассеянным светом.
— Но это же Дональд Стюарт. А он, уверяю вас, осторожен с винтовкой.
— Возможно, у него есть пассажиры, — сказал я.
Я медленно побрел к понтону, где была пришвартована лодка Гектора. Лодка, из которой Фиона вылезла здоровой и энергичной сегодня утром, пока я еще спал, а этот снайпер уже набивал свои карманы патронами.
Я вскарабкался на «Зеленый дельфин». Дежурный отдал швартовы. Я направил яхту на юг. Затем я выпил половину большого стакана виски и посмотрел на паруса, кучей направляющиеся к Арднамеркену. По прогнозу должен быть западный ветер силой в пять баллов. А в Атлантике ожидается уменьшение силы ветра. Фронты ветра будут смыкаться.
Паруса двигались в сторону от Дэнмерри. Там были и быстроходные яхты типа «Кевлар», и сдвоенные треугольнички «Бонфиша» Проспера, и Лундгрен. Все они спускали паруса перед свежим ветерком, который гнал по воде большие голубые пятна. Замечательная погода для гонки. Даже если ты не собираешься довести ее до конца.
На причале в Кинлочбиэге лежала куча морских сумок. Я пришвартовался и побежал к дому. Ржавый старенький «БМВ» Чарли Эгаттера стоял на подъездной дорожке. А сам Чарли как раз выходил из дома.
— Чтоб я провалился! — воскликнул он, посмотрев на меня. — Что с тобой случилось? Где ты пропадал?
Я не хотел рассказывать о том, где я пропадал.
— Мы стартуем поздно. Яхта у причала. Я тебя догоню. На подъездной дорожке мне встретились и все остальные: и Скот-то Скотт, здоровенный парень из Новой Зеландии, и Джеймс Диксок, неразговорчивый торговец лесоматериалами, и судостроитель из Пултни, который выиграл гонку вокруг островов на катамаране собственного изготовления, а еще он любил бегать по горам.
Ви вышла их проводить. Она выглядела менее уверенной в себе, чем этим утром — целую жизнь назад.
— А где Фиона? — спросила она.
Мне не хотелось говорить с ней об этом. Мне даже и с собой не хотелось об этом говорить.
— Несчастный случай, — сказал я. — Ничего страшного. Она в больнице.
Загар исчез с лица Ви. Она снова стала худой, белой и перепуганной. Прежняя Ви.
— Все будет хорошо, — сказал я. Это была старая манера — говорить Ви все что угодно, только чтобы она молчала. — Мы ей потом позвоним.
— Тебе бы следовало поехать с ней, — сказала Ви. Я кивнул, пошел в дом и позвонил в больницу. Врач сказал, что Фиона сейчас в операционной. Они извлекли пулю из ее правого легкого. Он не смог ответить мне на вопрос: есть ли надежда?
— Что же мне делать? — спросила Ви.
Это был общий вопрос, но я отнесся к нему как к конкретному.
— Гектор присмотрит за тобой, — сказал я. — Мы скоро вернемся.
— Только не пропадай на целые дни! — простонала она.
— Мы скоро вернемся, — повторил я.
— Но как ты можешь уходить кататься? — не унималась Ви. — Ты мне нужен. — В ее глазах мелькнуло лукавство. — И ты очень нужен Фионе.
— Фионе нужны врачи, — возразил я. — А когда она поправится, ей очень понадобишься ты.
— Понадоблюсь я? — переспросила Ви.
Для нее это была новая мысль.
— Мне надо идти, — сказал я.
— Ну и развлекайся, — проворчала она.
Я впервые видел ее такой озадаченной. Но мне надо было спешить к причалу. Мотор «Зеленого дельфина» уже работал, его паруса были подняты, Чарли нервно посматривал на свои часы. Я зашвырнул швартовые концы на яхту, оттолкнул нос от причала и прыгнул на борт. Вода забурлила над рулем положения, когда Чарли положил штурвал на борт. «Зеленый дельфин» понесся к теснинам залива.
Течение менялось. Отливом нас относило в залив. Но теперь на «Зеленом дельфине» паруса поднимались с замечательной быстротой. Совсем не то, что плавание в одиночку. Дул западный ветер. «Зеленый дельфин» сильно клонился набок, отшвыривая мощные брызги воды из-под носа и с шумом несясь мимо тупого рыла Хорнгэйта в направлении маленьких черточек парусов, мерцающих у Арднамеркена.
Скотто приготовил сандвичи с солониной и соусом «Чилли». Мы уселись поесть и обсудить ситуацию.
— Опаздываем к старту, — заметил я.
Никто не ответил. Все это и так знали.
— По прогнозу, западный ветер, шесть-семь баллов, — сообщил Чарли.
— Мы нагоним, — сказал я.
Мы уже нагоняли. Время старта было назначено на шесть часов, спустя два часа после начала отлива. Линия старта была в стороне от белой башни маяка на Арднамеркене. Яхты уже сбивались в кучу за линией старта. Проспер тоже был там, ветер туго наполнял два треугольника одинакового размера, яхта «Бонфиш» была нацелена в море. Как и стальное судно Лундгрена, дожидавшееся носом к ветру.
