Виктория Готти - Кто-то следит за мной
— Тогда я продолжу. Вчера вечером, в моей квартире, он спросил, люблю ли я Димитрия, а потом набросился на меня. Малколм все видел, он подтвердит.
— Ты его не провоцировала? Может, он слишком много выпил?
— Нет, всего несколько капель. И тревожит меня другое: Дарио упомянул Майами… Сказал, что в следующий раз удача от меня может отвернуться.
Фальконе насупился.
— О чем ты думаешь? — полюбопытствовала Роз.
— Размышляю, с какой стати Дарио вдруг захотелось заплатить кому-нибудь, чтобы тебя припугнули.
— Или убили.
— Нет, тот инцидент не более чем предупреждение. Иначе, поверь мне, ты была бы уже мертва. Но в чем смысл послания Дарио? Как по-твоему, чего он мог от тебя добиваться?
— Чужая душа — потемки.
— Я думал, вы — близкие друзья. Ты и впрямь считаешь, что он мог убить Мэрилин и всех этих женщин? Неужто у него такая темная душа?
— Не знаю, что и думать и кому доверять, — вырвалось у Роз. — Со вчерашнего вечера меня не оставляет мысль о том, что именно Дарио подстроил все так, будто у нас с Димитрием роман. Ему всегда хотелось вбить клин между мною и Ивеном, а в последнее время особенно. Но чтобы нанять человека и испугать меня до полусмерти?!.
— Думаешь, он на такое способен?
У Роз засосало под ложечкой. Дарио столько лет всегда был под рукой, своим успехом она во многом обязана ему… К сожалению, сложившиеся между ними доверительные отношения безвозвратно канули в Лету.
— Неделю назад я ответила бы: «Нет», а теперь убеждена в обратном.
Фальконе достал из нагрудного кармана ручку и блокнот.
— Дай-ка мне его адрес. Я, пожалуй, загляну к нему по возвращении в Нью-Йорк.
Они замолчали, и теперь тишину нарушал лишь мерный гул работающего мотора. Следующий вопрос Фальконе буквально застал Роз врасплох. Впрочем, это и было целью детектива.
— Как ты решилась на такой риск? Провести ночь с Димитрием! У меня складывается впечатление, что ты меня используешь!
Ей ничего не оставалось, кроме как повторить уже сказанное.
— Я не верю, что Димитрий — тот, кого ты ищешь!
— Мы зачастую ошибаемся в людях. Нельзя полагаться исключительно на собственные ощущения. Если ты попадешь в беду здесь, я буду слишком далеко, чтобы прийти на помощь.
Загорелась табличка «ПРИСТЕГНИТЕ РЕМНИ»: самолет приближался к международному аэропорту Барлингтона. Роз перевела разговор на другое.
— Где я буду жить?
— В «Фон Трэпп Лодж». У моего приятеля выкуплен таймшер в отдельном домике. В твоем распоряжении кухня, гостиная, две спальни, камины и балкон. Рядом — главный корпус, где есть библиотека, солярий, коктейль-холл и тренажерный зал.
«Отлично, — подумала Роз, — во всяком случае, от скуки с ума не сойду».
* * *После приземления Фальконе и Роз направились к пункту проката автомобилей, расположенному рядом со зданием аэропорта. Холодный ветер кусал щеки. Они прождали не больше десяти минут, но у Роз закоченели руки и ноги. Наконец к ним подъехал черный «линкольн-навигатор».
— Главное для здешних автомобилей — четыре ведущих колеса, — объяснил Фальконе, загружая чемоданы на заднее сиденье. — Имей в виду, дороги тут опасные, особенно ночью. За руль садись только при крайней необходимости. — Он в упор посмотрел на Роз. — С другой стороны, незачем тебе выезжать из дому на ночь глядя!
Он открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья, усадил Роз, сел за руль, включил обогреватель салона на полную мощность и выехал на шоссе 100.
Через час они добрались до «Тен Акр Лодж», поднялись на вершину крутого холма, повернули налево. Вдалеке Роз увидела весело поблескивающую огнями маленькую деревушку. Когда же до туристического комплекса осталось совсем ничего, Роз занервничала.
— Да не волнуйся ты так, — принялся успокаивать ее Джон. — Все необходимое будет у тебя под рукой.
Чуть раньше он сообщил ей, что зарегистрировали ее под именем Линды Морган, недавно разведенного бухгалтера. Теперь, сунув руку в сумку, Фальконе вытащил большой конверт.
— Здесь водительские права, кредитная карточка, несколько визиток, черный парик и солнцезащитные очки. Давай, Роз, принимай новый облик.
«С этим проблем не будет, я уже не знаю, кто я».
Главный корпус словно перенесли в Америку из Тироля: балюстрады, остроконечные крыши, высокие печные трубы.
Фальконе остановил «навигатор», спрыгнул на землю.
— Подожди здесь, я на минутку. Только ключи возьму на регистрационной стойке.
Роз, открыв дверцу, не спеша вылезла из кабины.
— Не переживай, — бросила она Джону, который, судя по всему, неплохо вжился в роль «еврейской мамаши». Миссис Миллер иной раз даже подтрунивала над ним — уж очень он старался все предусмотреть, везде соломку подстелить. — Хочу поразмяться и оглядеться. — Экипировка была в самый раз: она уже нацепила солнцезащитные очки и надела на голову парик.
Чистейший воздух, красота окрестностей благотворно подействовали на Роз. Ее уже не смущало одиночество грядущих вечеров и ночей. А вот и площадка, где обучают начинающих лыжников. Девушка лет двадцати с небольшим обворожительно улыбалась симпатичному инструктору, который обхватил ее за талию.
— Отлично! — похвалил ее мужчина. — А теперь представьте, что мы скатываемся по склону. Согните колени, не теряйте равновесия. Поехали!
Пока Роз смотрела, девушка несколько раз упала. Инструктор помогал ей подняться, ставил на лыжи, подбадривал. В ярких лыжных костюмах они напоминали Роз двух медвежат, играющих в снегу. Вот девушка снова упала, и ее темно-русые волосы, вырвавшись из заколки, рассыпались по плечам. Наконец ученице удалось-таки проехать несколько десятков метров.
— Как же мне нравится кататься на лыжах! — радостно воскликнула она. — Продолжим урок после обеда?
Перехватив взгляд инструктора, Роз уловила его смущение и быстро отвернулась, пряча улыбку. Она им завидовала!
Вернулся Фальконе с двумя ключами, каждый на своем кольце.
— Один — твой, второй — мой.
Роз вопросительно взглянула на Джона.
— С ключом мне спокойнее. Надеюсь, ты не возражаешь? Я вернусь и проверю, не ищешь ли ты приключений на свою голову.
Роз пожала плечами.
— Как хочешь, дело твое.
Глава 47
Возвращаясь из полицейского участка, Димитрий увидел возле отеля темно-серый лимузин Джозефа Брауна. Лицо Константиноса вмиг посуровело, он как-то разом подобрался. Но выйдя из такси и поравнявшись с лимузином, тотчас успокоился. От сердца отлегло: Джозеф Браун сидел в салоне один, а ведь грязную работу его тесть всегда поручал другим.
— Садись, — бросил Браун.
— Слушай, если ты приехал, чтобы мной командовать, то напрасно. Не стоит зря тратить время. Не путай меня со своими громилами.
Браун угрожающе нахмурился.
— И давно ты стал таким заносчивым? Джуел права, пора тебя ставить на место.
Димитрий шумно выдохнул. Спорить — только время терять. Он сел рядом с Брауном, захлопнул дверцу.
— Будь по-твоему, Джозеф. — Константинос откинулся на спинку сиденья, небрежно смахнул пылинку с лацкана пиджака. — Только не думай, что я испугался. Такого не было никогда, разве что в далекой молодости. Взяв меня под свое крылышко, ты стал для меня идолом, наставником, отцом. И пусть с тех пор между нами случалось всякое, я никогда не забуду, как ты сидел в том баре. Настоящий босс, лидер! За каждым твоим ответом, каждым решением чувствовалась работа мысли, ощущался здравый смысл. А потом тебя как подменили, и причина тому — подонки, с которыми ты связался. У меня словно пелена спала с глаз. Ты слабак, Браун. Такой слабак, что сбить тебя с ног — пара пустяков.
Браун сверлил его взглядом.
— Вчера мне позвонила Джуел. Очень расстроенная. Сказала, что ты ее избил. В чем дело, Димитрий? Мало тебе этой Слокам?
Константинос невесело рассмеялся.
— Я схватил твою дочь за руку, и только. Да и вообще, тебя это не касается. — Шпильку насчет Слокам он ответом не удостоил.
— Не ври — не поможет.
А ведь он считал, что видит своего тестя насквозь! С момента их знакомства седина только чуть-чуть тронула виски Брауна и морщинок в уголках карих глаз практически не прибавилось. Конечно, Браун стал грузнее, но на толстяка не тянул. В общем, возраст не слишком отразился на его внешности. При неярком рассеянном свете Джозеф выглядел точно так же, как когда-то в баре «У Большого Томми», где Димитрий впервые увидел его сидящим за большим столом и пересчитывающим сотенные. Впрочем, Константинос без труда мог заглянуть и в душу Брауна. И он знал, что там все изношено донельзя.
Когда-то Димитрий защищал Джозефа Брауна от крутых парней, тех, кто оспаривал его право на лидерство. В то время они были в одной лодке и понимали друг друга с полуслова. Их породила улица, и им не надо было объяснять, что делать, чтобы выжить. С годами, правда, Димитрий стал понимать, что в Брауне нет стержня и на настоящего лидера он никак не тянет.
