Олег Логинов - Янкелевич в стране жуликов

Морев достал из внутреннего кармана и положи перед Насосом два отшлифованных алмаза приличных размеров и весьма хорошего качества. Тот убрал пистолет и принялся внимательно их рассматривать. Все внимание переключилось на него, но гораздо интереснее было бы в этот момент понаблюдать за Кротом, у которого от меняющейся с калейдоскопической быстротой ситуации начался нервный тик. Но в его сторону никто не смотрел, все ожидали заключение Насоса. Однако, тот не торопился, тщательно изучая камни. Он крутил их и так, и эдак, разглядывал на свет и пытался царапать ими стекло. Потом спросил:

- Много еще таких у твоего американца?

- Около сотни. В основном алмазы и рубины. И остальные не уступают по качеству этим.

- Сколько он желает за них получить?

- Я уже сказал - 25 процентов. Оценщика найдете сами. Только предупреждаю, американец не дурак, в ювелирных делах разбирается. Если оценщик сильно занизит стоимость, он продавать камни вам откажется.

- Надо подумать, - покачал головой Насос. - Адвокат, оставишь мне образцы? Надо кое с кем посоветоваться.

- Нет проблем, оставлю, - согласился Морев. - Думайте. Сделка честная, выгодная для всех сторон.

Минут пять Морев с Насосом еще обсуждали детали. Потом последний кивнул бритоголовым и они проводили Александра до двери.

Оказавшись на улице, Морев облегченно перевел дух. На протяжении всего общения с Насосом он вел себя непринужденно, шутил и позволял себе вольности, даже будучи под дулом пистолета и только сейчас ощутил какого напряжения ему это стоило. Устало он забрался на заднее сидения джипа к поджидавшим его чубакинским парням и попросил их обождать с расспросами. Обратную дорогу до Центра "Изаура" они проделали молча.

Г Л А В А XXXIX

На согласование процедуры элементарной коммерческой операции "деньги-товар" ушло несколько дней. И сторона, желавшая продать, и сторона, желавшая купить, не доверяли друг другу, судили, рядили, несколько раз переносили встречу. И все же дело медленно, но верно шло к своему логическому завершению.

В ходе подготовки была произведена оценка камней. Насос по телефону назвал Мореву координаты своего ювелира-эксперта. Александр прокатился в мастерскую на окраине города к этому ювелиру и отвез ему на оценку камни.

Внешне эксперт мало соответствовал своей профессии. Неряшливо одеты в какой-то потертый костюмчик, с испитым в красных прожилках лицом он скорей напоминал искателя пустой стеклотары, чем человека ежедневно, имеющего дело с драгоценностями. Но едва он приступил к делу, как все сомнения в его профпригодности отпали. Лицо ювелира преобразилось и наполнилось одухотворенностью, его пальцы так трепетно и нежно работали с камнями, что, казалось, разговаривают с ними. Вероятно, эксперт получил задание от Насоса сбить цену на товар и покритиковать его качество, однако несколько раз не удержался от восторженных восклицаний. Явно, что дедушка Янкелевич припрятал отборные камни, достойные, если не Алмазного фонда, то приличной выставки. Теперь давно умерший ювелир и нынешний, живущий словно общались через годы посредством них. Наверное, нечто подобное происходит, когда современный скрипач держит в руках инструмент, изготовленный Страдивари.

Насос, наверняка, вскоре получил информацию от своего ювелира, что бриллианты отменного качества и, что сделка сулит ему большой барыш. Если до этого у него имелись сомнения на счет целесообразности покупки драгоценных камней, то однозначно отпали. В ближайшем телефонном разговоре с Моревым он был уже значительно покладистее и даже проявил некоторые признаки нетерпения.

Наконец, все было согласовано. Местом встречи определили лесопарковую зону рядом с городом возле городской свалки. Из-за постоянно витавшего в воздухе смачного амбре, образуемого тоннами отбросов и мусора туда по доброй воле охотников ездить не было, поэтому возможность появления в момент сделки нежелательных свидетелей сводилась до минимума. А обе стороны стремились к тому, чтобы об их коммерческой операции знало как можно меньше людей. Поэтому договорились обойтись без лишней помпезности и свиты. От каждой стороны должно было приехать только по одной машине, а так же условились, что ни у кого из присутствующих не будет с собой оружия.

Для Морева эта встреча была очень важна, и он тщательно готовился к ней. Но не менее тщательно готовился и Насос. В кармане у него уже лежали авиабилет, виза и документы для оформления вида на жительство в одной из европейских стран. Поэтому предстоящая операция была для него своего рода прощальной гастролью и он постарался обставить ее поэффектней, чтобы оставить о себе здесь яркую память.

Посвященным его решение об отъезде было непонятным. Казалось бы, сейчас, став первым лицом в криминалитете Горноуральска, он мог жить и радоваться здесь. Сама судьба сопутствовала его подъему, расчистив путь к единоличному лидерству. Сначала милиция серьезно потрепала одну конкурирующую группировку из числа бывших спортсменов, потом разобщила и обезглавила другую - "южную" и, наконец, некие доброжелатели взорвали с машиной его главного соперника в борьбе за власть, Анциферова. Однако Насос тем и выделялся из числа своих соратников и единомышленников, что умел смотреть дальше сегодняшнего дня. То ли благодаря природной прозорливости, то ли за счет умения думать и прогнозировать развитие событий, он уже не раз доказал собственным примером, что самый приятный и легкий путь, не всегда самый лучший.

Конечно, трон единоличного криминального лидера города - это круто. Это почти неограниченная власть и соответствующие возможности. Но в то же время Насос сознавал, что, становясь главным авторитетом, сразу превратится и в главную мишень. Пока сохранялся некий паритет сил крупных группировок, любой новичок мог попытаться завоевать себе место под солнцем, просто играя на противоречиях между ними. Теперь, если "синие" поглотят всех остальных, сложится одна централизованная организация, и все мелкие, голодные, жадные стайки молодых отморозков станут ее врагами, поскольку окажутся лишними и вредными. И для начинающих бандитов, и для, потерявших свое влияние, спортсменов и для, пустивших здесь корни, "южных" его фигура станет главным препятствием к достижению своих целей. Только его физическое устранение оставит им надежду на новый передел сфер влияния и собственности.

Таким образом править бандитами и жуликами - все равно, что сидеть на бочке с порохом. Для этого народца убийство - не грех, а доблесть. Потому и ротация лидеров в этой среде происходит очень быстро. Достаточно вспомнить тех авторитетов, которые были на слуху еще десять лет назад. "Иных уж нет, и те далече". Почти все они уже переселились: кому повезло - за границу, остальные - на кладбище.

Но кроме этих соображений Насоса побуждало отправиться в далекие -дали еще одно обстоятельство. Два кретина Псих и Ленивый, парившиеся в СИЗО, в любой момент могли дать показания, что организатором убийства Анциферова был Насос. Вне зависимости от того сумели бы доказать причастность Насоса к этому убийству ментовские опера и следователи, однозначно, что горящие жаждой мести спортсмены не стали бы дожидаться результатов уголовного дела. Пока Псих и Ленивый молчали. Их удалось предупредить, что только, держа язык за зубами, они могут рассчитывать на помощь с воли. Но сколько эти идиоты продержатся и будут молчать - это вопрос. Обещание адвоката, нанятого им братвой, изменить меру пресечения на подписку было чистой фикцией, никто даже не предпринимал каких-либо мер в данном направлении. И, когда те сами или с помощью ментов поймут это, то вполне могут развязать свои языки.

В общем, Насос принял твердое решение - покинуть Родину навсегда. И как можно скорее. Единственная проблема была в деньгах. Нет, деньги у него были. И в таких количествах, что простому российскому смертному показались бы богатством. Но то, что много у нас, на Западе

- ,лишь, не очень мало. К тому же деньги - это такая штука, которой никогда не бывает в достатке. Поэтому Насос решил забрать все, что смог бы урвать. А для этого назначил на сегодняшний день совещание с бригадой боевиков.

В структуре его организации имелся с десяток парней, умевших прилично обращаться с оружием и владеющих приемами рукопашного боя. Когда дело пахло жареным: предстояла крутая разборка или просто нужно было кого-нибудь капитально шугануть, Насос посылал на дело свой спецназ. А еще боевики выполняли полицейские функции в его организации, безжалостно расправляясь с предателями и нарушителями понятий.

Собрались на частной квартире. Братва, чувствуя важность момента, приехала без выпивки и телок, с серьезными лицами расселась на креслах и стульях перед столом, за которым занял место Насос. Большой босс хмуро обозрел свою паству и, вдруг, ему в голову пришла крамольная мысль. Когда-то давно, во время одной из отсидок некий образованный вертухай просветил его на счет теории Чезаре Ломброзо. И теперь пристально вглядываясь в своих преторианцев, он неожиданно подумал, что, может быть, итальянский психиатр был прав. У сидящих перед ним людей действительно строение черепа заметно отличалось от усредненного стандарта, словно головы браткам изготавливал пьяный подмастерье, который наделал халтуры по принципу "и так сойдет". Если верить Ломброзо, то сидящие здесь боевики уже родились преступниками и представляют собой атавистическое явление - нечто вроде шага назад в эволюции человека.