Антон Леонтьев - Корона последней принцессы
– Вы хотите, чтобы я добилась своего признания, а вы затем получили возможность добраться до наследства моих родителей? – уточнила Василиса.
Товарищ Бочка буквально расцвел:
– Именно так, ваше высочество! Капиталисты будут вынуждены вернуть вам незаконно вывезенные из нашей страны деньги и предметы искусства, а вы вернете их нам. И можете убираться на все четыре стороны! Даже вместе со своим супругом-предателем.
Василиса посмотрела на Еремея Бочку, который походил на налакавшегося сливок кота. Они предлагают ей купить свою жизнь, а также жизнь Якова путем предательства. Ведь речь шла вовсе не об отцовских миллионах… Если она согласится сотрудничать с этими людьми, то станет такой же, как они!
– Вижу, что вы не возражаете, ваше высочество, – пропел товарищ Бочка. – Наш дорогой вождь будет очень рад. Кстати, он вспоминал вас несколько раз, восхищался вашей красотой… Правда, от нее уже не так много осталось. Итак, в следующем месяце можно начать разработанную лично мной кампанию. Сначала необходимо избавиться от вашей настырной тетки, затем устроить в буржуазной прессе истерию и подкинуть ей жареные факты касательно вашего чудесного спасения…
– Нет! – произнесла Василиса четко и ясно. Она была дочерью короля и не могла работать на врага.
– Что? – изумился товарищ Бочка, который никогда не слышал слова «нет». – Ваше высочество, вы с чем-то не согласны?
– Я знаю, что вы убьете меня и Якова в любом случае – если не сейчас, так после того, как доберетесь до моего наследства, – ответила женщина. – Не забывайте, что я прожила здесь десять лет и знаю ваши повадки. Я не боюсь умереть!
Лицо Еремея Бочки исказилось, глаза за стеклами очков превратились в узкие щелочки.
– Паршивая аристократка, чертова принцесса! – взвизгнул он. – Думаешь, что сможешь помешать осуществлению разработанного мной плана? Как бы не так! Ты сделаешь то, что я приказал!
– Нет! – еще раз ответила Василиса.
Товарищ Бочка ногой распахнул дверь и выбежал, крикнув:
– Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому! Думаешь, что тебя немедленно расстреляют? О нет! Ты попадешь в ад задолго до смерти!
* * *Василису вытащили из комнаты для допросов и отвели куда-то в подвал, в одну из камер, небольшую, но в которой находились не меньше двадцати пяти других женщин. Пол здесь был каменный, прилечь было невозможно, приходилось все время стоять.
Через несколько дней Василису в числе прочих заключенных отконвоировали на вокзал, где их погрузили в товарные вагоны. И повезли в один из многочисленных лагерей для политических заключенных, располагавшийся далеко в горах.
Как Василиса узнала, лагерь был особый – заключенные работали в шахтах, добывая уран. Смертность среди заключенных была стопроцентной – в течение двух-трех лет умирали все, однако их место занимали новые и новые арестованные.
Товарищ Бочка был прав – это был ад на Земле. Обитали заключенные в сырых бараках, спали на деревянных нарах, рабочий день начинался в пять утра и заканчивался в восемь вечера. Кормили отвратительно, подавая изо дня в день одну и ту же непонятную, жутко воняющую бурду. Василиса понимала, что долго в лагере не протянет.
В голову лезли мысли о том, что нужно было принять предложение товарища Еремея. Но в таком случае она бы предала не только саму себя, но и своих мертвых родителей, своих расстрелянных братьев.
В шахте Василису поставили на самый, наверное, тяжелый участок – выгружать с вагонеток руду для отправки на поверхность. Стиснув зубы, она день за днем выполняла эту ужасную работу. Руки и ноги были в кровавых мозолях, спину ломило, ночью тело женщины пронзала боль.
Как-то, кидая руду на транспортер, Василиса почувствовала сильное головокружение. Она пошатнулась, выронила из рук совковую лопату. И тотчас, словно хлыстом, ее огрел окрик одного из конвоиров:
– Эй ты, не отлынивай от работы, гадина!
Василиса нагнулась за лопатой, однако головокружение усилилось, и она потеряла сознание.
* * *В себя она пришла в лагерном госпитале, однако не в обычной палате, которая больше походила на морг, а в отдельной. И сразу заметила, что лежит на белых простынях. Улыбчивая медсестра подала ей поднос, на котором стояла тарелка с золотистым бульоном, в котором плавали фрикадельки. Василиса жадно набросилась на еду.
Она как раз закончила есть, когда дверь распахнулась, и вошел ее старый знакомец, товарищ Еремей Бочка.
– Ваше высочество, вы выглядите просто кошмарно! – заметил он вместо приветствия. – Вот к чему приводят гордыня и упрямство! Как только я узнал о случившемся с вами, тотчас прибыл в лагерь. Хорошо, что я находился недалеко отсюда, совершая инспекционную поездку по вверенным моим заботам заведениям.
– Если вы прибыли узнать, не изменила ли я своего мнения, то мой ответ будет прежний, – сказала Василиса.
Товарищ Бочка в восхищении покрутил лысой круглой головой и произнес:
– Все же вы, голубая кровь, особая каста! Любой разумный человек на вашем месте давно бы принял мое уникальное предложение, а вы упорно не хотите спасти себя и своего мужа. Понимаю, к Якову вы не испытываете нежных чувств, ведь он убийца ваших родителей, да и вас обманывал столько лет, пользуясь вашим беспомощным положением. Но подумайте о вашем ребенке!
Лицо Василисы окаменело.
– Яшенька умер. Не смейте осквернять память о нем, произнося его имя!
– Да, ваш Яшенька умер, – подтвердил товарищ Бочка, – но ведь я веду речь не о нем, а о вашем втором ребенке! Ах, я вижу, для вас это стало шокирующей новостью? Да, ваше высочество, вы беременны.
Перед глазами у Василисы все поплыло. Она беременна… Отцом ребенка мог быть только Пол – ее любимый Пол, которого убили во время ее похищения!
– Но мы можем быстро положить этому конец, – заявил товарищ Бочка и щелкнул пальцами. В палате появились две медсестры, которые скрутили Василисе руки. Вслед за ними вошел и врач.
– Сейчас вам сделают аборт, – сообщил товарищ Бочка. – Причем без наркоза. Зачем вам ребенок, ведь вы все равно приняли решение умереть!
Василиса сопротивлялась, но ничего поделать с двумя дюжими, жилистыми бабами была не в состоянии. В ее чреве находится ребенок – ее и Пола! А они хотят отобрать у нее это чудо…
– Я согласна! – крикнула Василиса в спину уходящему товарищу Бочке.
Тот моментально развернулся и, отослав врача и медсестер прочь, пропел:
– Ну вот видите, ваше высочество, мы и нашли общий язык! Я даже проявлю понимание к вашей ситуации и позволю вам разрешиться от бремени до того, как мы приступим к изъятию у буржуев миллионов вашей семьи. Кроме того, ваш ребеночек будет отличным заложником и гарантией того, что вы сделаете все, что нам требуется.
Василису переправили из лагеря на самолете в закрытый санаторий для партийных работников высшего звена. Из ада она попала в рай, однако понимала, что по-прежнему находится в лапах сатаны – Еремея Бочки.
* * *Санаторий для слуг народа был обставлен роскошнее, чем королевский дворец, а прислуги было еще больше, чем в свое время у Любомировичей. За состоянием здоровья Василисы и течением ее беременности следили сразу три врача. Женщине отвели апартаменты, состоявшие из четырех комнат и имевшие отдельный выход в сад. Питание было великолепное, и Василиса ни в чем не знала отказа. Однако она сравнивала свою участь с судьбой путников, попавших к людоеду, – злодей сначала откармливает их, чтобы потом сожрать. Людоедом был товарищ Бочка, регулярно, не реже двух раз в месяц, навещавший пленницу.
– Ваше высочество, вам очень повезло, вы недолго пробыли на урановом руднике, поэтому ваше здоровье и, что важнее, здоровье вашего ребеночка не пострадало. Вы же будете рады новому отпрыску? Ведь ваш первый сыночек умер. Наверное, вам было очень тяжело…
Роды прошли благополучно, и на свет появился здоровый мальчик, которого Василиса нарекла Павлом – в честь Пола. Правда, ребенка тотчас забрали и приносили только на кормежку в сопровождении охраны. А два дня спустя заявился товарищ Бочка. Он был в отличном расположении духа.
– Итак, ваше высочество, жребий брошен. Я снова задам вам сакраментальный вопрос – вы не передумали? Потому что если вдруг вы приняли отрицательное решение, то вашему сыночку придется умереть. У вас на глазах. Жутчайшей, мучительнейшей смертью…
Василиса тихо ответила:
– Я сделаю то, что вы требуете от меня. Но вы должны пообещать, что мой сын не пострадает. Он должен остаться в живых! И даже если что-то со мной случится, вы не тронете его!
Товарищ Бочка снял очки, протер шелковым платком стекла и заявил обиженным тоном:
– Мы не воюем с детьми! Лично гарантирую вам, ваше высочество, что с вашим отпрыском, внуком короля Георгия, ничего не случится. Но и вы должны мне гарантировать, что будете делать все, что вам будет приказано. Потому что стоит вам выкинуть фортель, как я тотчас узнаю об этом! И тогда мне придется нарушить данное только что слово. Вы же не хотите, чтобы ваш сыночек страдал…
