Мария Жукова-Гладкова - Принц с опасной родословной
«Так ты же вроде, по твоему собственному заявлению, человека убить не можешь?»
Светка курсировала по окрестностям, одевшись неброско. «А башку-то рыжую что не прикрыла?» – хотелось спросить мне (мы же видели ее рыжие локоны из окна), но я не стала этого делать.
Светка, по ее словам, вдруг заметила накачанного парня с тубусом. Тубус в руках такого парня видеть было странно, он бы еще с вышиванием ходил, поэтому рыжая решила за ним проследить. Парень был настолько уверен в себе, что Светку не заметил. Она не стала вначале подниматься наверх, на последний этаж, куда пошел парень, а остановилась на третьем и поняла, какой вид открывается из окна…
Тогда Светка решилась. Даже если парень и не по папину душу, одним киллером будет меньше. Она сделает благородное дело, за что потомки должны быть ей благодарны. Как и родственники потенциальных жертв, и сами жертвы. Она убивает не человека, а киллера.
Светка приготовила пистолет к стрельбе, как учил папа, и с самым невинным видом отправилась наверх. Парень стоял у окна, смотрел на парадный вход в клуб, тубус был прислонен к стене.
– Здравствуйте, – сказала Светка. Парень не успел ничего ответить и сообразить, хотя должен был бы… С чего бы это дамочка снизу направляется на чердак? Ведь он расположился выше последней квартиры…
Светка выстрелила ему в грудь. Парень рухнул на каменный пол. Успел сказать «Сука!»
– Пистолет был с глушителем? – поинтересовалась я.
Светка покачала головой.
– Неужели никто ничего не слышал из жильцов? Ты же дико рисковала!
Светка пожала плечами и пояснила: во-первых, это старый дом и слышимость там не та, что в моем. Во-вторых, из всех квартир, хоть и приглушенно, неслись звуки множества работающих телевизоров. Самое время просмотра – кто сериал, кто новости, кто еще что-то… В-третьих, сейчас такие времена, что люди предпочитают не выскакивать на непонятные звуки. Своя-то шкура ближе к телу.
А рыжая, действуя на автопилоте, заглянула в тубус, удостоверилась, что не зря пристрелила мужика, и с чувством исполненного долга удалилась.
Отойдя от клуба на приличное расстояние, она позвонила папе на сотовый и быстро обрисовала ситуацию. Папа вдруг заговорил встревоженным голосом. Как поняла рыжая, играл на публику.
Так и оказалось. Он быстро смотался из клуба, сообщив Косте: дочь звонит, внуку очень плохо. Я все понял, подумаю, договорим в следующий раз.
В папиной машине они обсудили сложившуюся ситуацию.
– Что предлагал Костя?
– Объединиться против Сухорукова. Утопить его общими усилиями.
«Вот гад!» – подумала я. С другой стороны, если с рынка уйдет Иван Захарович, Ящер с приспешниками легко расправятся с остальными конкурентами. И с Ковальчуком, в частности.
– А на трубе ты как оказалась?
Светка кисло улыбнулась. По пути папа вдруг вспомнил про тайник в квартире Ефимова, использовавшейся им исключительно для приема любовниц. Как выяснилось, и Ковальчуку в ней доводилось бывать. Пока до квартиры не добрались наследники, следовало в тайник забраться.
– Хорош борец с коррупцией, – покачала головой Татьяна.
– Но они же вместе собирали компромат! – воскликнула рыжая. – Зачем он женам Ефимова? А папе пригодится.
Я попросила рассказывать дальше.
У Ковальчука был и ключ от той квартиры. Только сам он идти туда не решился. Мало ли, соседи увидят… Светка же привлечет меньше внимания. Ключ давал бывший любовник, она пришла забрать свои вещи. А женские вещи в той квартире точно должны быть. Папа описал место нахождения тайника и велел брать все, что там есть.
Светка открыла квартиру, не встретив никого по пути (хотя кого она могла встретить в такое позднее время?), быстро нашла тайник, открыла, забрала оттуда бумаги и уже собралась уходить, когда поняла, что кто-то копается в замке…
Сердце у нее опустилось в пятки. Для одного дня было слишком много переживаний. Но в критической ситуации люди или соображают очень быстро, или не соображают вообще. Светка относилась к первой категории. Она подумала, что в этой квартире может быть черный ход. Так и оказалось. Она быстро открыла дверь, вниз бежать побоялась, побежала наверх. Дверь на чердак была открыта, она забралась туда, потом поняла: между чердаками в этих старых домах имеются переходы – и она может выйти из парадного совсем другого дома. Это ее обрадовало, но потом ее ждало неприятное открытие: в других домах все чердаки закрыты и открыть их изнутри невозможно. По крайней мере, у Светки это не получится.
Можно было вернуться обратно и подождать, пока грабители не покинут квартиру Ефимова. Светка не сомневалась, что там были грабители. Кто же еще? Просто ее везение в эту ночь закончилось.
Но следовало как-то выбираться.
– А где твой отец-то находился в это время? – спросила я. – Ты что, не могла ему на трубку позвонить? Чтобы он тебя спас?
Рыжая тяжко вздохнула – словно только что разгрузила вагон угля.
– Юля, я оставила в той квартире и свою трубку, и пистолет.
– О господи! – выдохнула Татьяна.
– Я так торопилась! Я испугалась! Я думала, как быстрее смотаться! Юля, что мне делать?!
– Завтра снова попробовать пройти туда через дверь. В надежде, что грабители не взяли твой пистолет и сотовый. Хотя если и взяли? Грабители – они ведь по другую сторону закона. Как и ты. Можешь не сомневаться – в ментовку не побегут.
«Хотя могут выйти на тебя», – добавила я про себя, но не стала заранее пугать рыжую. Ей и так досталось – и сегодня, и в последнее время.
– Ладно, давай про трубу рассказывай, – попросила я.
Это оказался единственный способ спуститься вниз. Других рыжая не видела. Труба проходила у одного из чердачных окон, которое она без труда раскрыла. На зиму его никто не заклеивал.
Но то ли она трубу раскачала, то ли из-за лишнего веса оторвался кусок, державшийся на соплях, – в общем, Светка зависла над зияющим проемом. На ее счастье, мимо проезжали мы с Татьяной.
– А где компромат? – спросила я.
Светка приподняла свитер и извлекла из-за пояса полиэтиленовую папочку с какими-то бумагами.
– Юль, только я их папе должна отдать.
– Мы тебя спасли, – открыла рот Татьяна, – так что…
– Я их просто сейчас отсканирую, – сказала я и подумала: надо будет домой и ксерокс купить.
– Юль, Таня, а вы съездите со мной завтра в ту квартиру?
Мы с соседкой переглянулись.
– Это решим завтра, – объявила я. – Утро вечера мудренее. Тем более ведь если поедем – то вечером? А до вечера многое может произойти. И тебе могут сообщить о местонахождении трубки и пистолета. И вернуть их за вознаграждение.
Глава 27
На следующий вечер нас с Татьяной пригласил к себе Иван Захарович – как и собирался. Прислал Лопоухого на джипе. Мы отзвонились рыжей и обещали с ней связаться, если вернемся не очень поздно. От таких приглашений не отказываются. А она в принципе сама может еще разок прогуляться в нужную квартиру. Или отправить папу.
– Давненько-давненько мы не собирались тут, девочки, – сказал Иван Захарович, занимая место во главе стола.
– Да ты все не приглашаешь, Ваня, – заметила Татьяна.
– Да вы уж больно бурную жизнь ведете. Юля в особенности. У нее, как я слышал, новая любовь.
Я напряглась.
– И как всегда не с тем. Юленька, неужели не можешь найти себе нормального, надежного парня? Вон взгляни, например, на Виталю.
Лопоухий, сидевший с нами за столом, аж дернулся, представив, какое счастье его может ждать, если я соглашусь.
– Я вижу, что не в его вкусе, – молвила я ангельским голосочком.
– Виталя, скажи девушке…
– Шеф, лучше на каторгу, – выдал Лопоухий. – Избавьте меня от такого счастья.
– А почему? Такая милая девушка.
– Иван Захарович, я со своей личной жизнью как-нибудь сама разберусь!
– Дело в том, что ты не можешь с ней разобраться! – рявкнул Сухоруков. – Если бы ты хотя бы мужиков себе во благо использовала. На других баб посмотри! Поэтому я и решил заняться твоей личной жизнью. Чтобы мне самому спокойнее было. Выдать тебя замуж и…
– Иван Захарович, даже мои родители оставили эту бредовую идею! И зачем мне замуж? Носки вонючие стирать? Жратву какому-нибудь лентяю готовить, который будет кверху брюхом лежать, уставившись в ящик?
– Юля, у тебя какое-то извращенное представление о замужестве, – заметил Иван Захарович.
– Абсолютно правильное, – сказала Татьяна. – Я была. Все так и есть.
– А, так вот кто оказывает на Юлю дурное влияние…
– Ваня, мы сами разберемся!
– Юля, – Сухоруков стал абсолютно серьезным, – я не знаю, почему ты связалась с Ящером, но могу предположить. У тебя просто давно нет мужика. Погоди! Дай мне закончить, а потом будешь возражать. Славик, как мне известно, большой спец по женскому полу, да и момент встречи с тобой… был удачным для него. Как я понимаю, он хорош в постели? Или на полу? И на столе?
Я предпочла промолчать. Я чувствовала себя оплеванной Ящером. Но, с другой стороны… Почему бы не жить минутами, текущим моментом? В те конкретные минуты мне было хорошо со Славиком, очень хорошо. Получила удовольствие – спасибо. И прощай, милый. У меня и без тебя жизнь бьет ключом.
