Патрик Грэхам - Евангелие от Сатаны

Комната больше, чем он думал. Длина ее сорок метров, ширина около двадцати. Потолок низкий, сводчатый. Его своды, объединяясь, переходят в два ряда столбов, достаточно мощных, чтобы выдержать давление в несколько тысяч тонн. Это доказывает, что комната была когда-то вырыта в фундаменте уже существовавшего здания – в данном случае собора Святого Петра. Архитекторы предусмотрительно подперли ее прочными опорами, чтобы на полу здания не возникли трещины, которые в конце концов выдали бы, где находится подземный зал.

Баллестра обследует этот мрак. Он ходит по комнате, и его фонарь освещает на стенах из белого гранита бесчисленное множество фресок. На них представлено сражение архангелов с силами Зла в какую-то прошлую эпоху. Дальше он видит огромные картины, краски на которых потрескались. На некоторых показаны знаменитые судебные процессы, организованные инквизицией. На других изображены пытки, которым подвергали еретиков. Вот скамья для растягивания, на которой им разрывали сухожилия. А это пресс, которым давили кости. Вот раскаленная добела железная маска. А на этой решетке палачи жарили руки подозреваемого, поливая обгоревшее тело жиром, вытопленным из него же.

Баллестра направляет свой фонарь в промежутки между колоннами зала. Перед ним возникают мраморные ниши, внутри которых стоят тяжелые письменные столы из цельного дерева и книжные полки, обитые пурпурной тканью. Именно на них лежат тайные архивы всех пап начиная со Льва Великого и кончая Иоанном Павлом II. Баллестра замечает, что примерно тридцать ниш сложены из черного мрамора. Видимо, в них хранятся документы, переданные в архив антипапами и проклятыми понтификами. Антипапы – те, которые были незаконно возведены на престол Святого Петра, когда на нем уже сидел другой папа. Проклятые – папы, опозорившие свой сан, – нарушители своих обязанностей, отравители, блудники и вероотступники.

Мимо белых и черных стел Баллестра идет от ближайшего прошлого к дальнему и останавливается у ниши папы Льва Великого – того, который создал два самых тайных ордена католической церкви – орден архивистов, в который входил сам Баллестра, и орден затворниц. Именно в эту эпоху все началось.

Баллестра преклоняет колени и лишь затем отодвигает бархатную занавеску, которая защищает тайную переписку Льва Великого. В луче фонаря возникают свитки и листы пергамента. Архивист достает их один за другим из их гробницы и переносит на письменный стол. Бумага трещит в его пальцах, когда он осторожно разворачивает ее. Документы такие старые, что от чернил, которыми они были написаны, остался лишь еле заметный синеватый след.

Сначала архивист просматривает письма, которые Лев Великий тайно посылал Аттиле в 452 году, когда гунны угрожали Риму. Это короткие записки, в них идет речь о подробностях подготовки встречи папы и Аттилы, которая позже произошла на холмах Мантуи.

Следующее письмо датировано 4 октября 452 года – следующим днем после этой встречи. Лев Великий тогда только что вернулся в Рим и привез с собой две повозки, полные книг на пергаменте, – подарок, которые сделал ему Аттила в знак уважения. Гунны добыли их во время военных походов, когда грабили монастыри Востока. Лев заперся в своих комнатах и вышел из них лишь через неделю, очень утомленный и похудевший.

Пошарив в нише, Баллестра находит еще много свитков и ломает на них печати. Это заметки – много страниц заметок, которые Лев Великий сделал, читая проклятую книгу, найденную в повозках Аттилы. Ее содержание было так черно, что папа решил отправить ее как можно дальше от Рима. Он доверил эту книгу новому ордену архивистов, который сам только что создал. Первые члены этого ордена отвезли ее в старинный монастырь возле Алеппо, где она снова была забыта.

Перед тем как снова закрыть нишу, Баллестра разворачивает последний пергаментный свиток. На его потрескавшейся бумаге написано что-то вроде завещания. Нет, это скорее предупреждение, которое его святейшество послал своим преемникам и скрепил печатью, обеспечивающей полную секретность.

Письмо было написано 7 октября 461 года, то есть всего за три дня до смерти Льва Великого. Время почти стерло его строки, и в некоторых местах чернила в оставленных пером бороздках превратились в пыль. Баллестре удается прочесть ту часть письма, где его святейшество описывает своим преемникам ужасное содержание книги, обнаруженной в повозках Аттилы.

По его словам, это был рассказ о смерти Христа – лжеевангелие. Его создатели тяжко оскорбили Творца, заменив подлинную историю Мессии на другую. По их словам, Христос на кресте отрекся от Бога и превратился в вопящего богохульствующего зверя, которого римляне были вынуждены добить ударами палок. Когда это случилось, на небе появились знаки, и с креста поднялся густой черный дым, который достиг облаков, – Черный дым Сатаны.

Глаза архивиста выкатились от изумления, когда он увидел гравюру – работу самого папы. Лев Великий воспроизвел резцом на листе меди портрет, украшающий форзац книги, – изображение Христа, рот которого искажен ненавистью и страданием и проклинает толпу и Небо. Лев скопировал и подпись под гравюрой – искаженное прочтение сокращения надписи на табличке, которую римляне прибили над головой Христа: Ianus Nazarenus Rex Infernorum – «Это Янус из Назарета, Царь Ада». Баллестра вздрагивает, прочитав название, которое Лев Великий дал этой книге, у которой до того времени не было заглавия, – Евангелие от Сатаны. Архивист закрывает глаза. То, что он принимал за зловещую легенду, оказалось правдой. Евангелие – основа Зла, рассказ о мессии тьмы, который вопит на кресте, действительно существует.

Баллестра идет в обратном направлении и просматривает одну за другой ниши преемников Льва Великого. Он развертывает пергаменты на письменных столах и читает их при свете фонаря. Просмотрев множество документов, он в конце концов находит в нише Паскаля II указания на след той книги.

Примерно семь столетий Евангелие от Сатаны, забытое людьми, бережно хранилось в том монастыре возле Алеппо, куда его отправил под охраной папа Лев. Так продолжалось до 1104 года – года Первого крестового похода.

В том году капитан Гийом де Саркопи, начальник арьергарда армии нормандского князя Боэмунда, нашел эту книгу, наполовину засыпанную песком, посреди скелетов ее хранителей. Саркопи написал об этом папе в Рим. Баллестра читает вслух это письмо, датированное 15 сентября лета Господня 1104-го.

Ваше Святейшество!

Сегодня мы обнаружили возле Алеппо мужской монастырь, построенный из самана. Похоже, что вся обитавшая в нем братия, числом всего одиннадцать душ, уничтожена какой-то странной болезнью. Я рисую здесь герб этого братства, чтобы вы смогли выяснить его происхождение. Но, по мнению сопровождающих меня монахов, эта эмблема не похожа ни на какую другую. Как будто этот орден никогда не существовал или был создан тайно какими-то могущественными прелатами.

Еще более странно, что эта монашеская община, видимо, занималась только хранением древних книг, большое количество которых мы нашли в подземельях монастыря. Среди этих сочинений, которые имеют признаки восточного происхождения и отмечены знаком Зверя, есть одно, еще более вредоносное, вокруг которого лежали трупы, словно монахи оберегали его до своего последнего вздоха.

Настоятель этого братства перед смертью успел написать пальцем на песке предупреждение, и этот палец, от которого теперь осталась только кость, навсегда замер в конце последней буквы, которую у него хватило сил написать. Надпись уцелела благодаря тому, что песок не двигался, и тому, что воздух в этих пещерах очень сухой. Вот что я смог прочесть после того, как один солдат-итальянец из моего отряда легкой кавалерии перевел мне содержание надписи. Похоже, что она написана на языке генуэзских наемников.

Трещит бумага. Баллестра читает переписанные капитаном Саркопи строки, которые за сто лет до капитана были выведены на песке.

13 августа 1061 года. Мы, брат Гуччо Лега де Палисандре, рыцарь-архивист на службе у Святого престола, сообщаем, что неизлечимая болезнь поразила нашу братию. Я единственный остался жив из всей моей общины и сегодня тоже умираю. Уходя из жизни, я предписываю тому, кто обнаружит мои останки, осторожно обращаться с книгой, которую я положил в центре между нашими трупами. Эта книга – дело рук Лукавого. Ее необходимо немедленно отвезти в ближайшую христианскую крепость, стены которой смогут скрыть ее от нечестивых глаз. Оттуда она должна быть отправлена под надежной охраной в Рим. Там один лишь Его Святейшество может решить, что с ней следует сделать. Пусть никто не открывает эту книгу. Если же кто совершит это неисправимое кощунство, пусть его глаза засохнут и его душа увянет навсегда.