Длинные тени - Дэвид Балдаччи
– Так и есть, – подтвердил Декер. – Но почему вы так сказали?
– Потому что это в стиле Денниса. Его фишки – внешность и богатство. Уверена, потому-то он и ухватился за Джулию.
– Его называют властным, – заметил Декер.
– Пожалуй, что так. Я видела его в суде. Он хорош, но за глянцевым фасадом таится нечто неприглядное. И был один инцидент…
– Какой инцидент? – вскинулся Декер.
– Не хочу выносить сор из избы.
– А мы хотим распутать серию убийств, миссис Перлман, – надавила Уайт.
Положив ладони на колени, та напустила на себя безмятежный вид.
– Это случилось около года назад. Дело, связанное с проституткой. Обвинения так и не были предъявлены, и дело спустили на тормозах. По-моему, от нее откупились.
– А поконкретнее нельзя? – настаивала Уайт.
– Ее избили.
– Лэнгли?
– Разумеется, он это отрицал, но примерно во время инцидента его видели с этой женщиной. И первоначально она утверждала, что на нее напал он.
– Но потом… пошла на попятную? – досказала Уайт.
– Да. Я думаю, что деньги перешли с рук на руки. Но никто ничего не мог доказать. А женщина покинула город.
Уайт поглядела на Декера.
– Ладно, а с какой стати Камминс встречаться с субъектом, пользующимся подобной репутацией? Она должна была знать.
– Может, ей нравился привкус опасности…
– А еще Лэнгли и Камминс вместе посещали юридический факультет Нью-Йоркского университета. Он сказал нам, что судья сильно переменилась с тех пор. Сказал, что она стала куда сумасброднее. Как по-вашему, похоже это на вашу подругу?
– Ну, я не думала, что она станет спать с телохранителем, так что, может статься, знала ее не так хорошо, как думала. Но… после развода она, как говорилось в старину, пустилась во все тяжкие.
– Что ж, очевидно, кому-то это пришлось не по душе, – подвела черту Уайт.
Глава 60
Потом они попытали судьбу в доме Дорис Клайн, однако та на стук не отозвалась.
– Машина в гараже, – сообщил Декер, заглянув в окно. – Но там есть свободное место, где мог стоять гольфкар.
– Может, у нее тоже первый удар на поле для гольфа, – высказалась Уайт. – Похоже, в их штате это очень модно.
Они забрались в машину, но зажигания Декер не включил. И поглядел на Уайт.
– Ну, чем бы ты занялась дальше?
– Вернулась бы в суд и поговорила с клерками судьи, в первую голову с Сарой Ангстрем.
– Хочешь сказать, судья могла распахнуть душу перед ней?
– Женщины распахивают душу друг перед дружкой, Декер, куда чаще, чем мужчины. Мужики любят держать всё в секрете, пока их не прорвет… Кстати, мама просила передать тебе привет. По-моему, ты ей нравишься.
– Но она меня даже в глаза не видела.
– Быть может, как раз поэтому, – усмехнулась Уайт.
Трогая машину с места, Декер тоже ухмыльнулся.
* * *
Сара Ангстрем встретила их в своем кабинетике. Одета она была мрачно, и настроение ее было под стать наряду.
– Не уверена, что могу поведать вам что-либо полезное.
– Что угодно из того, что могла поведать вам судья о своей личной жизни, – пояснила Уайт. – Даже если это кажется банальным. Это может быть важно.
– Вообще-то мне не по себе разглашать подобную информацию.
– Сара, – убедительно проговорила Уайт, – кто-то убил вашего босса, причем жестоко. Ничего из сказанного вами дальше нас не пойдет, да и судье уже все равно. Мы лишь хотим найти того, кто отнял ее жизнь. Уверена, вы тоже этого хотите.
Ангстрем несколько секунд переводила напряженный взгляд между ними, прежде чем кивнуть и привалиться к спинке кресла.
– Я знала о Деннисе Лэнгли. Судья Камминс сказала мне и Дэну Сайксу – полагаю, чтобы мы знали о наличии потенциального конфликта. Вообще-то он мне не нравится. Насмотрелась на него в суде. Он вечно просто-таки зациклен на себе. Так и выпячивается.
– Значит, вы удивились, что судья с ним видится? – спросил Декер.
Этот вопрос заставил Ангстрем буквально уйти в себя.
– Пожалуйста, Сара, скажите же нам хоть что-нибудь, – взмолилась Уайт.
– Когда я пришла сюда, судья была разведена уже пару лет. Она была красива, умна и весьма зажиточна. Я знала о ее фамильных деньгах. А потом попала к ней в дом и увидела, какой он замечательный и что вещи у нее сплошь дизайнерские. И отпуск она проводила на юге Франции и в Италии, бывала даже в Японии и Австралии… Просто изумительная жизнь.
– Расскажите нам о ее жизни в последнее время, – попросил Декер.
– Когда я только-только пришла сюда, настоящих отношений у нее ни с кем не было – в смысле, серьезных. Но потом ни с того ни с сего она начала встречаться с вереницей мужчин, в том числе и Лэнгли. Как будто у нее в голове щелкнул выключатель.
– Ее возраст подбирался к пятидесяти. Может, она просто хотела дать себе волю и насладиться жизнью, – заметил Декер. – Кризис среднего возраста распространяется не только на мужчин.
– Может, так оно и было. До этого она казалась застегнутой на все пуговицы. А потом стала одеваться… ну, как молоденькая, пожалуй. Новая крутая прическа с изысканным мелированием. Села на диету, сбросила вес, хоть ей особо и не требовалось. По-моему, что-то сделала с лицом. Носила дорогущие вещи, ничего не скажешь. Но…
– Может, не совсем по возрасту? – подсказала Уайт.
– Это не мое дело, – твердо заявила Ангстрем. – Она могла одеваться, как ей вздумается. Но дело в какой-то ее внутренней перемене, пожалуй. Вот что мне бросалось в глаза.
– Какие-нибудь другие ухажеры, бросавшиеся в глаза? – поинтересовался Декер.
– Вообще-то нет. Однако меня удивило, что она встречалась с Лэнгли.
– Она когда-нибудь о нем говорила?
– Вообще-то только однажды, когда он заявился к ней в гости в кабинет, и я видела, как они обменялись поцелуями. Должно быть, судья видела выражение моего лица. После его ухода она рассмеялась и сказала, чтобы я не тревожилась – мол, она знает, что делает. И что это для нее просто забава. Она ни за что не выйдет за него замуж, как бы он этого ни хотел.
– Она так сказала? – переспросил Декер. – Что он хочет на ней жениться?
– Да. У меня прямо камень с души упал. В смысле, у меня от него мурашки по коже бегали. Когда я только-только пришла, ходили какие-то слухи о нем и проститутке…
– Да, мы об этом слышали. Судья когда-либо упоминала это при вас?
– Нет.
– Лэнгли сказал нам, что судья ни разу не пригласила его домой, – сообщил Декер. – Когда они были… близки, это было у него дома, а один раз они
