Танцующий горностай - Влада Ольховская
Понимание пришло неожиданно. Ян даже не искал его, изначально он был согласен с Александрой – такие подробности вроде как не важны. Но когда сестра начала рассуждать, в памяти снова зазвучали слова Максима Максакова, и все наконец сошлось.
– Да нет, это как раз принципиально, – печально усмехнулся Ян. – С этого все и началось… Это же, думаю, предрешило участь Тимура.
– А ты не сгущаешь краски?
– Может быть, но слишком уж идеально тут все выстраивается…
Если Мария Савельева действительно была жестко против убийств, она вряд ли согласилась подставиться хотя бы на одном этапе плана Лизы. Это тянуло на соучастие – зачем ей? Она и так не бедствовала. Так что если бы речь шла об очередном проекте с обычной оплатой, она наверняка отказалась бы.
Другое дело – если эти двое действительно были связаны общим бизнесом. Савельева остро нуждалась в помощи Лизы, и она же была у Лизы на крючке. Когда понадобилось найти замену Тимуру, никто попросту не давал Марии право голоса.
Что же до бизнеса… Это как раз главная причина, по которой Лизе жизненно необходимо было унаследовать после смерти брата все без исключения. После рождения сына Максим прекратил заниматься преступной деятельностью – а Лиза не прекратила. Она, давно уже вовлеченная в семейный бизнес, наверняка сохранила хотя бы часть нелегальных перевозок.
Так что ей не нужны были конкуренты за наследство. А Вера, до болезни деятельная и прекрасно образованная, вполне могла организовать какой-нибудь аудит, который выявил бы серый источник дохода. Вера была опасна. Ее нужно было убрать, да и Тимура тоже, но так, чтобы Максим считал виноватой во всем только свою жену, а сестру по-прежнему воспринимал как союзницу и подругу.
Это было страшно – но это же было выгодно. Понятно. Объяснимо. Все события выстраивались в единую цепочку и давали понять, на что способна Елизавета Сурначева, такая милая, такая добрая… Вероятнее всего, лично распускающая слухи о том, что она стеснительная старая дева, неудачница, цепляющаяся за любовь чужой семьи, чтобы не сойти с ума от одиночества.
Вероятнее всего, так ее воспринимали не только родные, но и партнеры вроде Савельевой. А потом «добрая Лиза» показывала свою истинную хватку, и для сопротивления становилось уже поздно.
– Две новости, традиционно хорошая и плохая, – объявила Александра. – Хорошая новость, насколько хорошей она вообще может быть в такой ситуации, заключается в том, что ты наверняка прав, а незначительные детали не так важны. Ну а плохая – это делает Лизу даже более опасной, чем мы думали. Если она реально заботится только о себе, она не будет ограничиваться долгим и аккуратным планированием, в соответствующих обстоятельствах она способна действовать безжалостно. А мы, увы, уже создали для нее такие обстоятельства.
– Когда это мы успели? – удивился Ян.
– Когда примелькались. Меня слишком часто видели рядом с Верой – и Лиза, и Мария. Если бы каждая из них была сама по себе, это не так плохо. Но если они заодно, я их уже насторожила, особенно после того, как побывала у Веры в мастерской. Максаков же наверняка поделился либо с сестрой, либо со всей семьей возмущением насчет тебя, потому что – зачем ему скрывать что-то? Он чист, с его точки зрения ты лезешь к невинному человеку! Лиза осторожна, она наверняка проверила тебя. Если она потрудилась посмотреть на твое фото, наше сходство она заметит сразу.
– И сообразит, что к истории с Тимуром уже подбираются с разных сторон, – помрачнел Ян. – Да и сама история похоронена не так надежно, как ей хотелось бы.
– Слушайте, но это же не очевидный вывод, – попытался успокоить их Андрей. – Ну, похожи вы и похожи. Ей еще многое нужно проверить!
А вот Ева не отличалась его оптимизмом, да и криминальный мир она знала куда лучше.
– Она не будет ничего проверять, – безучастно указала Ева. – Она просто избавится от улик, в том числе и живых.
Ян понимал, что это самый вероятный исход, и все же хотел надеяться на лучшее. Времени действительно прошло слишком мало – всего пара дней с тех пор, как Александра побывала в мастерской. Сурначевой потребуется больший срок хотя бы на минимальное планирование.
В это хотелось верить – а безжалостный глас рассудка твердил, что план на случай разоблачения мог быть подготовлен очень давно. Умный, хитрый и безжалостный социопат, каким наверняка была Елизавета Сурначева, учел бы все варианты.
И все же Ян упрямо отворачивался от этой мысли – до тех пор, пока не зазвонил телефон, высветивший на экране номер племянницы.
– Солнце, ты не вовремя, – устало произнес Ян. – Давай я тебе позже перезвоню…
Он любил Асю, и обычно его забавлял тот жизнерадостный писк, которым она сопровождала любые новости – а без новостей она не звонила. Однако сегодня Ян действительно не готов был ни на что отвлекаться, пока опасность не будет устранена.
Вот только Ася не спешила ни пищать, ни обижаться, ни вешать трубку. Она обратилась к Яну напряженным шепотом, дрожащим от страха, глухим от слез.
– Я в гимназии, сегодня последний день конференции, я решила прийти… Дядя Ян, здесь человек с ружьем… Мне кажется, он пришел всех нас убить…
Глава 13
После того, как Ася поговорила с тем мальчиком, близнецы больше ничего у нее не просили. Они получили необходимую информацию, и ходить на конференцию дальше было не обязательно. Но ведь Асе хотелось! Ей понравились эти игры в дипломатов, понравились дебаты, где нужно было не орать, а знать как можно больше. Несмотря на то, что во время конференций порой случались настоящие скандалы, все участники оставались в образе. А это значит, что как только они прекращали считать себя представителями стран, к которым не имели никакого отношения, дружеская атмосфера мигом восстанавливалась.
Так что Ася не собиралась пропускать закрытие конференции. Во-первых, это было просто весело. Во-вторых, она получала шанс еще раз продемонстрировать свой роскошный национальный костюм, уже заработавший ей немало комплиментов. Ну вот и как при таком раскладе не пойти?
Она ожидала, что это будет праздник – и не ожидала услышать выстрелы. Ася даже сначала решила, что ей просто чудится, она приняла одно за другое. Ну не может же быть так, чтобы в школе стреляли! Наверно, это что-то большое упало или какой-то особо одаренный шутник петарду приволок…
