Перо бумажной птицы - Елена Ивановна Михалкова
Он приблизился, поставил перед матрасом лоток, положил пластиковую вилку. И тут к нему наконец-то пробилась мерзкая вонь. Калита поднял на Дашу удивленно-насмешливый взгляд – не иначе, решил, что она обделалась. Вот тогда она легко, будто играючи, запустила ему прямо в горбоносую морду свой отвратительный «снежок», слепленный из содержимого отхожего места.
Если ты собираешься накормить врага дерьмом, тебе не до брезгливости. Но, готовясь, Даша в последний момент дала слабину и обернула руку двойным слоем простыни. Не то чтобы это сильно помогло… Но все-таки было не так противно.
Макс в ужасе отшатнулся, заморгал, с губ его сорвалось короткое ошеломленное ругательство, а затем он принялся молча, не произнося ни звука, очищать лицо, став до смешного похожим на умывающегося енота.
На это и был расчет.
Даша схватила лежавшую за матрасом пращу и точным сильным движением, которое она отрабатывала с самого утра, со всего размаха нанесла удар.
Человек, у которого все лицо в дерьме, почему-то совершенно не ожидает кирпича в висок. Он думает, что худшее уже случилось.
Ей никогда не удалось бы застать Макса врасплох, будь в ее распоряжении только праща. Даже напади она сзади, Калита увернулся бы. Его реакция против ее собственной: нет, в этой схватке Даше ничего не светило!
А там, где тебе ничего не светит, используй самые грязные трюки. Уж это правило она за годы жизни со своей семейкой выучила на отлично.
Макс издал странный полувздох-полувсхлип и повалился на бок. Даша кинулась к нему и принялась бить куском кирпича по голове, не разбирая, куда попадает. Ее заставил остановиться только противный хруст. В первую секунду она перепугалась, что сломала себе пальцы. Но пальцы были целы. Макс валялся перед ней, залитый кровью, прижав колени к животу и пытаясь закрыть ладонями лицо. Даша слышала, как он стонет. «Выживет, тварь».
Она торопливо обтерла руки, обыскала его карманы. Никаких ключей. Что ж, это не было неожиданностью. «Разуть бы тебя, сволочь, только времени нет». Она босиком прошлепала к двери, приоткрыла ее, высунулась – никого! Шмыгнула наружу.
Теперь найти Нику…
Коридор, в котором она оказалась, был освещен точно такой же тусклой лампочкой, как та, под которой валялся сейчас Калита. Слева тупик, нагромождение каких-то мешков, пахнущих бытовой химией. Даша свернула вправо. На цыпочках пробежала несколько шагов и остановилась перед поворотом. Выглянула, затаив дыхание, и с облегчением убедилась, что длинная кишка коридора пуста.
Впереди в полумраке маячила лестница. Четыре ступеньки, а дальше – стена, скрывающая оставшиеся. Интересно, сколько их там?
И еще очень интересно, где все-таки она находится. Куда их привезли-то?
А вдруг вокруг одна сплошная тайга и комары величиной с котят?
Обувь. Надо раздобыть обувь. Босиком далеко не убежать.
Но сначала надо отыскать Нику.
Какая жалость, что Калита не таскает с собой оружия. Нож – не нужно, нож хорош только в руках умелого человека. Но хотя бы простой «Удар» мог бы носить за поясом! Сейчас он бы очень Даше пригодился. В спертом воздухе она различала запах курева и немытого мужского тела.
Петр где-то неподалеку. Животное тупое! Он застрелил ее. Просто подошел и застрелил, когда она стояла и курила на заднем крыльце ресторана. Пальнул ей в спину, а потом в голову. И это не его заслуга, что Даша не лежит сейчас в морге, укутанная в мешок, а крадется по низкому коридору, где стены дышат холодом.
Даша на секунду задумалась, что будет делать, если встретится с Петром.
«Что-что… Умирать буду!»
Не надо сбивать себя этими мыслями. От мыслей вообще толку меньше, чем принято считать. Кое в каких ситуациях думать очень вредно. Вот как сейчас, например…
Она сделала еще два шага и остановилась. Здесь коридор расширялся. Вдоль стены в углублении стояли три стула с мягкими сиденьями, неуловимо напоминавшие о каком-то не очень приятном месте вроде поликлиники или приемной депутата. По таким приемным их, мелких, часто таскала с собой мать – выбивала материальную помощь.
От неожиданности Даша замедлила шаг. Эти цивильные стулья в сером коридоре выглядели дико, как футбольный мяч посреди натюрморта. От них было трудно оторвать взгляд. Даша смотрела и смотрела, хотя давно уже надо было бежать, и даже зачем-то пересчитала их, хотя что тут пересчитывать: три стула и есть три стула. У ближнего спинка протерта.
Наверное, из-за этой протертой спинки, она не сразу заметила то, что находилось напротив.
Или просто в голове не сразу уместилось увиденное. Потребовалось время.
Это была стеклянная стена – в точности как в океанариуме. Метра два в длину, высотой от пола до потолка.
За стеклом сидела Ника в голубой пижаме.
Она сидела на краю кровати в комнате, словно позаимствованной из фильмов про особо опасных заключенных. Стол, унитаз, умывальник. Лампы дневного света на потолке. Даже календарь с морем и парусником на стене! Тот, кто посадил сюда Нику, планировал держать ее здесь долго и создал извращенное подобие уюта.
Даша оцепенела. Она стояла, впитывая увиденное, словно разбухая от всего этого, – невозможного, немыслимого, – а затем кинулась к стеклу и принялась барабанить изо всех сил.
Ника вздрогнула, вскинула голову и невидящим взглядом уставилась мимо нее.
– Ника! – заорала Даша. – Ника!
В стене она заметила дверь – тускло-серый прямоугольник, словно поставленный вертикально свинцовый гроб. С одного взгляда ясно, что его крышку ей не открыть, хоть убейся об нее. Но Даша все-таки подергала за ручку. Ника с обреченной усталостью все так же смотрела в стекло, и Даша наконец-то догадалась, что ей видно в нем только собственное отражение.
Где-то близко с силой хлопнула дверь и послышались шаркающие шаги. Даша похолодела. Она что, не задвинула засов?
Шаги приближались. Времени на раздумья не оставалось. Она кинулась к лестнице и перед тем как взбежать по ступенькам в темноту успела увидеть вывалившегося из-за угла Калиту.
Больше всего ее поразило, что с ушей у него капает кровь. Он был похож на исхудавшего слоненка, искупавшегося в алой луже. Калита увидел ее и несколько секунд смотрел одним глазом – второй заплыл. А затем плавно выкинул вперед правую руку, словно приглашая Дашу на танец. Вальс!
Подошва соскользнула с края ступеньки, и Даша провалилась вниз. Воздух прорезал короткий свист. Там, где только что была ее голова, в стену ударилась сверкающая рыбка и упала на пол, подпрыгивая.
Это был обоюдоострый короткий нож с широким клинком в насечках, как в чешуе.
Даша непонимающе уставилась на него. Как?! Откуда Макс его вытащил? Она же обыскала его!
В следующую секунду она мчалась вверх, перепрыгивая через две
