Куинн Фосетт - Братство Майкрофта Холмса

Я не мог придумать ничего, что могло бы её утешить или обнадёжить, ибо сам не питал никакой надежды на благополучный исход. Проделать такой длинный путь, подвергнуться столь многим опасностям ради чего? Если у Макмиллана не было Соглашения, то какой смысл был во всём этом?

Слева от нас, ниже по склону, послышался шорох. Пенелопа Хелспай подняла револьвер и прицелилась на звук, но резко опустила оружие, увидев Майкрофта Холмса. Он полз к нам, быстро и мощно подтягиваясь на руках, почти беззвучно. Это меня очень удивило, и я вновь мимолётно подумал о том, чем же ему пришлось заниматься в молодости.

— Макмиллан находится в бессознательном состоянии, — сообщил он, добравшись до нас. — С ним обошлись очень жестоко. Даже если он придёт в себя, то всё равно не сможет идти. У него раздроблена ступня. Будет хорошо, если он после всего этого сможет ходить на костылях. — На его лице появилось непреклонное выражение, которого мне никогда прежде не приходилось видеть. — Надеюсь, что не придётся и впредь. Около него был охранник… он поспит некоторое время; мне удалось убрать его с пути. Но у выхода из кухни находятся ещё двое стражников с арбалетами. Мы не сможем добраться до Макмиллана, не потревожив их, так что придётся что-то с ними сделать.

— А как вы думаете, там есть ещё люди? — спросила мисс Хелспай со спокойствием, которое не переставало удивлять меня.

— Лучше будет считать, что есть, — ответил Холмс. — Братство не любит подвергать себя опасности нападения.

— Ну и какие у нас шансы? — поинтересовался я, внутренне сгорая от стыда из-за того своего малодушия.

Майкрофт Холмс взглянул на меня с улыбкой.

— Что ж, мой мальчик, я думаю, вполне достаточные. Вполне достаточные.

Из Германии всё ещё ни слова.

Я получил ещё одно послание от мисс Ридейл. На этот раз она пришла сама в обществе своего дяди. Он уведомил нас, что, по его мнению, Г., к сожалению, недостоин доверия семейства Ридейл. Мисс Ридейл передала для Г. также маленькую запечатанную коробочку и поручила мне сообщить ему, что она считает их обоих с этого момента не связанными взаимными обязательствами, невзирая на то, что это решение, несомненно, причинит боль их матерям. Она добавила, что если бы узнала о его непостоянном характере ранее, когда они оба были моложе, то, конечно же, попросила своих родителей сообщить родителям Г. о том, что их брак невозможен. Она считает, что его вина ещё и в том, что он выбрал для себя тот род деятельности, который, как она теперь поняла, не даёт ни малейшей надежды на совместную жизнь, достойную добропорядочных людей. В коробке, сказала она, находятся его письма и кольцо. Я пообещал, что вручу всё Г. сразу же после его возвращения. Я же, со своей стороны, молюсь за то, чтобы он вернулся.

Эдмунд Саттон провёл день на репетиции и вернулся только к гаю. Ему это вовсе не нужно, но он считает, что человек его рода занятий должен находиться на виду. Его столь длительное отсутствие в течение дня могло оказаться опасным, и он неоднократно принимался просить прощения. Но теперь и до конца недели у него нет больше никаких обязательств.

Я должен в последний раз идти в больницу.

ГЛАВА 29

Преодолевая расстояние до пекарни, я очень волновался, даже несмотря на то, что Пенелопа Хелспай, вооружённая пистолетом Холмса и своим флотским револьвером, прикрывала наше движение со стороны холма. Я точно знал, что если нас обнаружат, то нам предстоит умереть самой мучительной смертью, которую только способно придумать Братство, а фантазии их в этом не имели пределов.

Пока мы пробирались между деревьями к кухонной двери, мне казалось, что я ощущаю обжигающие прикосновения к спине. Понятно, подумалось мне, я кожей чувствую взгляды наблюдателей, скрытых на деревьях. В это самое время здравый смысл подсказывал, что мои ощущения просто результат длительного физического и нервного напряжения. Путь до цели казался неимоверно длинным и столь же опасным.

Холмс знаком приказал мне остановиться, и я немедленно подчинился. Всё моё тело оставалось по-прежнему болезненно чувствительным, и я не знал, как избавиться от моей иллюзии. А избавиться было необходимо, в противном случае не оставалось никакой надежды на успех. После всего, что мне пришлось перенести благодаря существованию Братства, я не собирался сдаваться на милость заговорщиков, если это слово вообще употребимо в связи с такой организацией. Я знал, что не доставлю Братству удовольствия разделаться со мной. Неважно, что это задание дал мне Майкрофт Холмс, да и моя гордость была здесь ни при чем; просто-напросто я должен был сделать всё, что в силах, и сверх того для выполнения важнейшего поручения британского правительства. Когда эта мысль окончательно оформилась, я стал вслушиваться в слова Холмса, излагавшего свой план.

— И всё-таки хорошо бы раздобыть пару их маленьких арбалетов, — напомнил он. — Это поможет нам хоть немного уравнять шансы.

— Вы уже говорили об этом, — ответил я. — Если удастся, то обязательно добуду.

Майкрофт Холмс, видимо, ощутил мою решимость. Окинув меня быстрым, оценивающим взглядом, он сказал:

— Что ж, тогда пойдёмте.

Последние несколько шагов, мимо свиного загона, были самыми опасными, так как мы оказались на открытом месте.

— Жаль, что у нас нет мешка капусты для них, — прошептал Холмс, когда мы приготовились проскользнуть через огород. — Хорошо хоть дверь не скрипит.

Я кивнул в ответ и скрючился в крошечном островке тени. В ярде от меня начиналось пространство, залитое ярким полуденным светом.

Холмс, двигаясь с поразительной быстротой, пересёк двор и теперь уже стоял, прижавшись к стене пристройки, в которой находилась пекарня; его просторный плащ болотного цвета сливался с древней каменной кладкой. Затем он осторожно пробрался к углу пристройки, осмотрелся и скрылся из виду. Я немедленно последовал за ним, тщетно жалея, что мой сюртук столь изысканного тёмно-коричневого цвета: ведь сейчас я, благодаря этому, являл собой чёткое пятно тени там, где её не должно быть, и поэтому мог быть замечен наблюдателем.

От камней, из которых была сложена пристройка, тянуло пронизывающим холодом. Заглянув за угол, я сделал неприятное открытие: изначально это здание было склепом. Тряхнув головой, я заставил себя тут же забыть об этом и направился к двери, которая теперь была приоткрыта. Без всяких приключений я сделал несколько шагов, плавно потянул дверь на себя, проскользнул внутрь и, следуя примеру Майкрофта Холмса, аккуратно прикрыл за собой дверь. Затем я обернулся и увидел Камерона Макмиллана. И ощутил, как к горлу подступил горький комок.

Герр Дортмундер вдоволь поизмывался над ним: глаза шотландца были закрыты безобразными отёками, опухшая челюсть свидетельствовала о том, что у него выбиты зубы. Три сломанных пальца на левой руке были неестественно вывернуты, стопа правой ноги разбита, а башмак был залит свежезапекшейся кровью. От несчастного пахло мочой и калом; пульс был частым и очень неровным, а изо рта с каждым выдохом вырывались чуть слышные стоны.

— Помогите завязать ему рот, — приказал Майкрофт Холмс. — Нельзя допустить, чтобы он закричал, когда мы понесём его.

Я сразу понял смысл его решения. Оглянувшись вокруг, заметил моток марлевого бинта и подал его Холмсу. Тот был не очень доволен тем, что бинт оказался слишком тонким, но взял его и ловко обмотал вокруг разбитой головы Макмиллана.

— А теперь положите его мне на плечо.

— А может быть, лучше… — Я хотел предложить нести несчастного вдвоём.

Холмс понял моё намерение.

— Нет. Здесь такая местность, что я лучше справлюсь в одиночку. — Он указал на другой моток бинта. — Свяжите его ноги, чтобы он не мог вырваться.

Я торопливо исполнил указание, чувствуя, как во мне стремительно нарастает ощущение приближающейся опасности.

— А теперь пойдёмте быстрее, — поторопил Холмс. Он держал шотландца на плече, голова и руки несчастного свешивались за спиной. — Откройте дверь и держитесь рядом, Гатри. Вы прикроете меня со спины.

— Конечно, сэр. — Я поспешил выполнить приказ.

Никаких часовых поблизости видно не было. Возможно, они ушли обедать; ведь даже головорезам из Братства нужно питаться. Я безмолвно дал Холмсу знак идти вперёд и, как только он вышел, тщательно закрыл дверь, постаравшись сделать так, чтобы защёлка упала на место.

Мы торопливо прошли по истоптанным за многие столетия камням двора, мимо свиней, похрюкивавших в ожидании кормёжки, под спасительную сень древесных крон. Там Холмс, запыхавшийся от тяжести ноши, остановился под развесистым дубом, и я бросился ему на помощь.

— Пока что всё идёт хорошо, мой мальчик, — сказал Холмс, переводя дыхание после каждого слова. — Ну, раз уж мы смогли вместе выбраться оттуда, то сможем сделать ещё что-нибудь.