Анна и Сергей Литвиновы - Прогулки по краю пропасти
– В Суджук? – уточнил Колодин.
– Нет. В поселок.
– Но… темное время суток. Я там ночью не сяду, – пробормотал Колодин.
Варин начальник властным жестом пресек возражения.
– У тебя, кажется, – высшая категория? Значит, справишься. В крайнем случае – на шоссе приземлишься. Запрашивай разрешение на вылет. И посмотрите вместе с девушкой карту, она тебе адресочек покажет. Определи, куда там поблизости можно сесть.
* * *Бураном звалась река, перерезавшая курортный поселок Абрикосово. Мелкая и мирная летом, весной она мчалась неумолимым потоком, сметала лодочные причалы, затапливала долину. И потому по берегам реки уже давно не строились – территорию отдали на откуп коровам, алкоголикам, рыбакам и мальчишкам.
Абрикосовские пацаны по праву считали долину Бурана своей вотчиной. Взрослые сюда забредали редко, назойливые курортники и вовсе не заглядывали. Зачем им обмелевшая речка, если рядом плещется вожделенное море? Но мальчишкам нравилось на реке. Во-первых – народу ноль. А во-вторых – куча всяких развлечений. Висит на здоровенной иве тарзанка, у самодельной пристани бултыхается старенькая лодка, а деревья по берегам растут так густо, что в зарослях можно в полной безопасности побаловаться пивком или выкурить папироску. Впрочем, компании тут собирались разные. Со своими разными интересами. Тусовка Лариосика, например, спиртное с сигаретами сроду не употребляла. Зачем, если с Ларом веселее, чем с пивом? Хоть и москвич – но классный: то тащит друзей искать черкесские клады, то ведет в смертельно опасную вылазку за яблоками в охраняемый совхозный сад, где сторожа мины-растяжки на воров ставят. Или просто соберет пацанов под ивой – и рассказывает истории. То ли из книжек их берет, то ли из головы – но так интересно, что никаких видиков не надо.
Впрочем, этой ночью у реки сидели только двое самых смелых – сам Ларик и его верный рыцарь Дениска.
Луна взошла в половине первого. На глади Бурана заблистала серебряная дорожка. Поднимался ветер, ивы на берегу тревожно шумели. В отдалении нудно подгавкивали собаки. Дениска поплотнее придвинулся к Ларику.
– Ну а размер какой у осы? Как летучая мышь? Как крыса? – наседал он на приятеля.
– Какая там крыса! – снисходительно отвечал тот. – Размером… размером она с собаку.
– С мопса? – пискнул друг.
– Сам ты мопс! С овчарку. Как дядь-Васин Пират, не меньше. Только с крыльями.
В глазах Дениса мелькнул ужас. Помолчали. В кустах пронзительно заухала сова.
– И жало у нее – как… как вязальная спица, – продолжил Ларик. – Пожалуй, даже потолще. Как впилась той тетке прямо в спину – так та и свалилась. А оса вцепилась ей в позвоночник – и ну кровь сосать!
– А много их, Ларик? – испуганно спросил Денис.
– Тучи, – хмыкнул тот.
– И как… как их будут вылавливать? Стрелять по ним?
– Из пистолета такую не возьмешь, – со знанием дела сказал Лар. – Говорят, сегодня спецназ прилетает. Будут мочить их с вертолетов. Из огнеметов.
– Спецна-аз? – не поверил Денис. – Неужели на вертолетах?
С некоторых пор все друзья Лара бредили вертолетами – опять же благодаря ему. Недавно мальчик вытащил друзей под Туапсе, в поселок Агой, на бывший досаафовский аэродромчик. Сторож на аэродроме оказался нерадивый – так что пацаны без труда схоронились в кустах и всласть поглазели на вертолеты. Даже видели, как прыгают настоящие парашютисты.
– К нам прилетит вертолет? – повторил Денис.
– И не один. Много. Наверное, целый полк. С огнеметами.
– А куда же вертолет сядет? – забеспокоился друг.
– Да хоть сюда. – Лариосик кивнул на речной берег. – Это ж не самолет, которому взлетная полоса нужна, а «вертушка» – она куда угодно сядет!
– Да врешь ты все, Лар, – пробурчал Диня.
– Я? Я вру? – вскинулся Лариосик. И прибавил – внезапно ослабевшим голосом: – Да вон, гляди! Видишь огни? Вот тебе – и вертолет! Как раз сюда летит!
* * *Разрешение на вылет они получили быстро, и спустя три минуты крашенный камуфлированными разводами «МИ-восьмой» уже взлетал.
В вертолете, помимо Сергея Александровича и Вари, летели спецназовцы – восемь сосредоточенных парней в камуфляже. Остальные, во главе с давешним капитаном, остались на «биостанции». А усеченной группой командовал хмуроглазый лейтенант. Весь короткий полет он сердито поглядывал на Варю – единственную женщину на борту. А спецназовцы бросали за его спиной плотоядные взгляды на Варину фигуру. Впрочем, всласть налюбоваться ее прелестями парням не пришлось. Не успел борт набрать высоту, как Сергей Александрович прокричал сквозь шум моторов:
– Садимся!
Варя прильнула к иллюминатору. Чернильная ночь, ни огонька. Только река мерцает в молочно-лунном свете.
Вертолет снижался стремительно. Казалось, купы деревьев сейчас вопьются в винты, разорвут механизм на части… Варя не удержалась – зажмурилась. Сергей Александрович скучающе смотрел в сторону.
Еще две мучительные секунды – и шасси уткнулось в грунт.
Спецназовцы похлопали летчику.
– Выходим, – коротко скомандовал их начальник.
Бойцы спокойно и слаженно пошли на выход.
– Мы на адрес? – обратился лейтенант к Сергею Александровичу.
Тот кивнул.
– Постарайтесь без пальбы. И без шума… Ну, удачи.
Варя тоже выпрыгнула из вертолета, бросилась было вслед.
– Не торопись, – остановил ее босс. – Не твоя компетенция. А адрес – они уже знают.
* * *– Идем за ними! – шепотом приказал Лариосик.
– Давай лучше вертолет посмотрим! – заскулил Диня.
– Балда, – проворчал Лар. – «Вертушка» никуда не улетит, а спецназ мы сейчас упустим! Не видишь, что ли, – он к нам, на Удалову Щель, пошел! Так что хочешь – смотри на свой вертолет, а я – лучше на захват посмотрю.
– Кого ж они будут захватывать? – не понял Денис.
– Вот как раз и посмотрим! Кого-то из наших, с Удаловой Щели! Давай шевелись! Бегом!
Пацаны ловко выбрались из зарослей, где пережидали посадку вертолета.
– Вон они, уже далеко, – крикнул на бегу Ларик. – Ускоряемся!
Метрах в пятидесяти перед ними мелькали сторожкие, темные фигуры. Собаки комментировали их неслышный ход заливистым лаем.
– Стоп! Стоп, говорю! – вдруг крикнул Лариосик.
Денис резко затормозил.
– Они рассредотачиваются! Сюда! – махнул Лар. – Сюда, в кусты, а то заметут!
Пацаны как раз стояли рядом с заброшенным, неогороженным участком. Дружно ринулись в щедро разросшиеся кусты бурьяна. Лариосик занял наблюдательный пост.
– Дядь-Андреин дом окружают, – сообщил он Денису. – Оп-па, через забор полезли!
– Какого дяди Андрея?
– Борисова!
* * *Дом производил впечатление нежилого. Калитка закрыта, портьеры задернуты. Варя грустно посмотрела на черные окна, выдохнула:
– Его там нет.
Шеф тихонько сжал ее плечо: не шуми, мол.
– А где? Где ребята? – прошептала Варя.
Сергей Александрович приложил палец к губам, и Варвара увидела: входная дверь открылась и сразу закрылась – спецназовцы вошли в дом.
«Восемь здоровых мужиков! – восхищенно подумала Варя. – А ходят – абсолютно бесшумно».
Из-под плотных портьер замерцали лучи фонариков. Молчаливый дом, озаренный изнутри всполохами неяркого света, выглядел зловеще. Вдалеке угрожающе закрякала древесная лягушка. В мазанке напротив зажегся свет.
– Может, нам зайти внутрь? – предложила Варя.
Сергей Александрович покачал головой. Приготовился что-то сказать… но его перебил сдавленный крик, донесшийся из дома Борисова. Крик быстро оборвался.
– Кажется, его взяли, – констатировал Сергей Александрович.
* * *Однажды Варе попалась «желтая» газетенка с забавной статейкой. Репортаж назывался смело: «Интерьер и характер». Следовало из него, что по обстановке квартиры можно вычислить психотип и темперамент ее хозяина. «Похоже на правду», – согласилась тогда Варя. Сейчас, в просторной гостиной Борисова, ей подумалось: «А козлы все-таки эти журналисты! Что, у нас с Борисовым – похожие темпераменты?!»
Будь у Вари такая просторная комната с окнами-эркерами, она бы ее обставила так же, как Борисов: минимум мебели – два кожаных кресла и стеклянный столик. Музыкальный центр. Телевизор с плоским экраном. Плотные шторы. Функционально и по-спартански. А небольшой бардак из компакт-дисков на полу, игрушка-такса в реальный рост и допотопная хрустальная пепельница придают гостиной дополнительный шарм.
«Даже странно, что Борисов, жалкий тип, столь шикарно обустроился, – удивилась Варя. – Да и вообще, не думала я, что в провинциальном поселке можно встретить такие стильные дома».
Фигуры спецназовцев, колоритные изваяния, идеально вписались в обстановку. Картину портил лишь сам Борисов – он, скрюченный и жалкий, сидел в одном из кресел. Запястья перехвачены наручниками. Лицо застыло, глаза прикрыты, губы трясутся – даже словесный портрет по такому изображению не составишь.
